Сосватать героя, или Невеста для злодея (Девушка для героя, или Как я свахой подрабатывала) - Звездная Елена - Страница 31

— Что?

И Джастин понял, как сильно попал. Он генно-модифицированных знал очень хорошо, гораздо лучше, чем хотел бы сам, и потому, испуганно икнув, начал отступать в открытый дверной проем. Я стремительно развернулась к Джергу, прикрывая своей спиной несчастного психолога, и попыталась уладить конфликт:

— Ассаэн Джерг, это недоразумение… просто недоразумение и…

Нежного, ласкового, чертовски соблазнительного мужчины уже не было. Был он, высокородный, и мы, низшие, посмевшие попытаться им управлять. Они давно победили в этой битве за влияние и положение сильнейших, мы давно признали за ними их силу и их права, но мир перевернется быстрее, чем высокородный допустит даже намек на попытку контролировать его.

— Лериан, — я прикоснулась рукой к обнаженной груди генно-модифицированного, с ужасом ощутив, что его сердце теперь бьется спокойно и размеренно. — Лериан, он не хотел, он…

Высокородный не желал меня ни видеть, ни слышать. Он совершенно спокойно, этаким убийственным взглядом, взирал на бедного Джастина. И слова, те самые, которых я так боялась, все же прозвучали:

— Полное имя и номер лицензии!

Черт! Лицензии у Джастина не было! Черт! И я взяла его, несколько нарушая закон, следовательно, и ответственность на мне.

— Джастин! — Я обернулась, взглянула на бледного психолога. Расстрел — вот высшая мера, которую он может получить, если этот случай будет обнародован. — Исчезни за дверью!

Он недоверчиво взглянул на меня, и пришлось подтвердить:

— Живо. И успокоительное возьми!

Когда дверь за перепуганным полулегальным сотрудником нашего агентства закрылась, я рискнула взглянуть на Джерга. Синий взгляд немигающих глаз и меня едва не довел до икоты. А ведь мне сейчас еще и унижаться придется.

— Ассаэн Джерг, — с трудом выговорила я, — если моя личная просьба имеет для вас значение, я просила бы… не предавать огласке данный инцидент.

Несколько долгих, томительно-давящих минут Джерг молча смотрел на меня. Стоял и смотрел. И молчал. Затем все так же молча обошел, вышел и закрыл дверь за собой. Ни «да» ни «нет» я не услышала. Вернувшись к постели, немного посидела, пытаясь привести мысли в порядок, затем вспомнила, что Джастину сейчас хуже, чем мне, а потому встала, переоделась и пошла к психологу.

— Джастин, — я без стука вошла в его комнату.

Невысокий и худенький, он всегда был похож на подростка, а уж сейчас — бледный и вздрагивающий, в недрах темного кресла — казался почти ребенком. Испуганным и заплаканным ребенком.

— Джастин, — подхожу и сажусь на подлокотник и, протянув руку, начинаю вытирать его слезы, — все будет хорошо, Джастин.

Протяжно всхлипнув, он едва слышно ответил:

— Я подвел тебя…

— Не думаю, — переложив его голову на колени, начала неторопливо гладить по светлым волосам, — разберемся, Джастин, не переживай.

— А если нет? — Он обнял мои колени, прижимаясь крепче.

— Мы разберемся, — немного резко произнесла я, — без вариантов.

В конце концов, у меня есть нехилый козырь — предложение Юлиана Джерга!

Спать я осталась у Джастина. Ему было паршиво, мне тоже, и все же ему паршивее. И потому я не стала ругать его за непрофессиональное поведение и вообще все свои мысли оставила при себе. Зачем третировать всякими «я же говорила», если толку от этого никакого уже не будет. Хуже другое — мне нечем было успокоить психолога, вот это и давило на нервы обоим.

— Тиа, — Лили погладила по щеке, видимо осознав тщетность вербальных попыток пробуждения. — Тиа, завтракать пошли, а?

— Привет, — я перехватила ее руку, отодвинула от себя и села на постели.

Джастина уже не было. В коридорах шум и гам, столь естественные в местах обитания привлекательных девиц. Особенно бесил стук каблуков. Голова не просто болела — пульсировала от боли. Вот она, расплата за кофе и нервы!

— Черт! — я вновь упала на кровать.

— Мигрень? — догадалась Лили.

— Да… — хотелось вывернуться наизнанку, ибо всегда была надежда — вдруг та сторона лучше, чем эта.

— Что-то принести?

— Я сама.

Вставала с трудом. Прижимая пальцы к вискам, добрела до комнаты, чтобы тихо, но отчаянно выругаться, — рядом с чемоданом не было маленькой серой сумки с аптечкой. Вспомнила, что она в комнате у высокородного. Пришлось топать туда. Шла я неторопливо, потому что каждое резкое движение добавляло «радости» к моему состоянию.

К счастью, Джерга в комнате не было. Но ликовать по этому поводу сил тоже не было. Обшаривая помещение, заметила торчащую из-под кровати ручку от сумки. Как я опускалась на колени и со стоном заползала под эту мебель — история отдельная, наполненная стонами, руганью и кряхтением. А потом еще нужно было вылезти… Неожиданно ощутила присутствие, а точнее, услышала шумный выдох кого-то раздраженного.

— Что вы там делаете? — ледяным тоном поинтересовался владелец сей жилплощади.

— Умираю, — честно ответила я.

— Вы полагаете, что ваш труп под кроватью меня порадует?

— Могу переместиться на кровать, — памятуя о ночных событиях, предложила я.

— Вы полагаете, что меня порадует труп на кровати?!

Еще бы и бревном обозвал! Сдержав протяжный стон, я попыталась выбраться. Голова обрадовала новой порцией непередаваемых ощущений и тошнотой заодно. Не раз повторив и стоны и кряхтение, я выбралась на свет, села, зажимая виски и пытаясь унять эту дикую боль. Ноги Джерга смотрели на меня с неодобрением. Как смотрел сам Джерг, понятия не имею, — запрокидывать голову и взирать на него сейчас не было никакого настроения.

— Что с вами? — решил озаботиться моим состоянием высокородный.

— Притворяюсь.

— Не сомневался.

Это он не сомневался, а вот его руки осторожно подняли, помогли дойти до кровати. Вот только ложиться я не планировала, потом ведь еще и вставать придется, а это сейчас больно совсем.

— Я пойду, — пытаюсь сохранить равновесие, в то время как меня мягко, но настойчиво пытаются уложить.

— Лежать, я сказал! — произнес Джерг, после чего уронил меня на постель.

Пока я стонала, сжимая голову, высокородный преспокойно… ушел. Сволочь генно-модифицированная! А мне хотелось просто умереть… умереть хоть на мгновение! Нужно выпить обезболивающее, но самое ужасное в том, что подействуют они только к вечеру! А обычные анаболики не действуют. Был вариант пойти к Джастину, и он бы поставил укол, но это стабильно вырубало часов на шесть — а я на работе!

Вернулся Джерг. Постоял надо мной несколько секунд. Затем сел рядом. Все так же сжимая виски и не открывая глаза, я ждала развития событий. А они развивались — рука Джерга мягко скользнула на бедро, оттуда прошлась по животу, и у меня даже сил не было возмутиться. Длинные пальцы пробежались по груди, чуть затормозив, затем ладонь плавно коснулась шеи. Тьма!

Мне было тепло, очень мокро и безумно приятно. Слабый цитрусовый аромат и нежный свежий незнакомый мне запах щекотали обоняние и определенно поднимали настроение. Шевелить руками и ногами было откровенно лень, и даже мысли о работе не мешали. Блаженство…

Голова все еще побаливает, но это где-то там… далеко, и почти не беспокоит этот дискомфорт. Делаю глубокий вдох и улыбаюсь. Красота…

— Тиа, — раздался голос Лидии, — ты как?

Медленно открываю один глаз и смотрю на стоящую рядом с ванной домомучительницу. Глаз закрываю и продолжаю блаженствовать.

— Тиа, мне тебя покормить нужно… и пять часов в ванне — это перебор.

Продолжала игнорировать ее до слов «пять часов»!

— Сколько? — глаза открылись оба и разом.

— Пять часов, — терпеливо повторила Лидия.

Вот теперь пытаюсь осмыслить происходящее и понимаю: Джерг меня вырубил! Совсем как Джастина ночью! Хм… а что потом? Встаю и понимаю, что было потом: меня, как была в одежде, отнесли и уложили в ванну! Вот спасибо!

— И где Джерг? — хмуро спрашиваю, обыскивая ванную недовольным взглядом в поисках полотенца.