Тринадцатая невеста - Завойчинская Милена - Страница 47

Я просто онемела от подобного обвинения… Чем я ей так насолила? Но самое неприятное было то, что я поймала на себе несколько взглядов девушек, сидящих рядом, и они выражали то же самое, что сейчас озвучила Розенталь. Я сжала зубы и встретилась глазами с тонко улыбающейся Аритой.

– М-да. Лирра Розенталь, как официальное лицо, представляющее будущего императора на этом отборе, я вам сообщаю, что с этой минуты помолвка с вами расторгнута. Вас отправят в ваш мир в ближайшее время. Вы запятнали свою честь, – в третий раз повторил фразу Рэмир, а Розенталь вынула из шкатулки руку уже без кольца.

– Лирры, – вступил в разговор Адриэн, – с этой минуты вы больше не являетесь невестами наследника. Прошу вас собрать вещи, вы будете отправлены по домам. А остальных попрошу задержаться. – Он повернулся к нам.

Риная, Олика и Розенталь ушли в сопровождении Рэмира, Джорана и ригатов, а мы сидели и ожидали слов Адриэна.

– Лирры, – он прошелся перед нами, – надеюсь, подобное больше не повторится. Завтра те из вас, с кем еще не проводилось собеседование через зеркало, пройдут его, и мы приступим к отборочным конкурсам в прежнем режиме. Лирра Меландиль, вам скоро пора идти на прогулку в подвал, будьте готовы, вас пригласят. Все прочие могут отдыхать.

Я пошла в комнату, а в голове назойливо крутился стишок про негритят: «Десять негритят отправились обедать. Один поперхнулся, и их осталось девять. Девять негритят, поев, клевали носом. Один не смог проснуться, и их осталось восемь…» Так и у нас. Было тринадцать, Наталью подстрелили – нас стало двенадцать. Меня едва не загрызло зомби, и было бы одиннадцать. Потом меня чуть не усыпили на три недели, и не факт, что я бы проснулась после столь долгой комы. А в итоге три девушки единовременно выбыли, и нас остается девять негритят. При этом до сих пор неизвестно, кто рылся в моих вещах и кто натравил зомби на меня и наемников на всех нас.

Дойдя до своей комнаты, я притормозила и прислушалась – оттуда доносились чьи-то голоса. Ну что ж такое-то опять… Кто толчется в моей комнате? Что за проходной двор? Я рывком открыла дверь и замерла на пороге. Постель застилали двое лохматых мальчишек, а командовал ими низкорослый бородатый мужичок, одетый в простые темные штаны и рубашку навыпуск.

– Живее давайте! Что копаетесь так долго, а ну как придет сейчас?! – прикрикнул мужичок на мальчишек.

– Уже, – сообщила я.

– Что – уже?! Быстрее, я говорю. – Не оглядываясь, мужичок, дирижируя рукой, подгонял мальчиков.

– Уже пришла она, говорю. То есть я пришла. – Прислонившись к косяку, я с улыбкой наблюдала за этой картиной.

– А-а-а, она пришла! Она нас видит! – Мальчишки взвизгнули, бросили простыню и как тараканы прыснули в разные стороны.

А мужчинка медленно обернулся, встретился со мной взглядом и замер, как кролик перед удавом.

– Здравствуйте! – Я улыбнулась, вошла и закрыла дверь. – И вам привет, мальчики! – Помахала рукой пацанам, которые прятались по углам.

– Видит? – Мужичок вытаращился на меня. – Не-эт, так не бывает, не может она нас видеть.

– Вижу, вижу. Вы домовой?

– Ага, – кивнул он. – Точно видит. – Запустив руку в бороду, подергал себя за нее. – Канита нам голову оторвет.

– Не оторвет, – рассмеялась я. – Вы же ничего плохого не сделали, наоборот, помогаете порядок наводить.

– Ага, – снова глубокомысленно заметил бородатик. – Ладно, раз видит… А ну чего замерли, быстро доделывайте все! – шуганул он мальчишек, и те метнулись обратно к кровати.

– А вас как зовут? Меня Лиля, можно Лили или Лилья.

– Матхей, – поклонился домовой, – к вашим услугам, лирра. А это внуки мои, Петас и Федас.

Мальчишки, робко улыбаясь, поклонились, не выпуская из рук простыню.

– Очень приятно, Матхей. У вас сегодня много работы будет, мы во всех комнатах обыск проводили.

– Да знаю я, лирра. Но это хорошо, плохие это предметы были, черные, злые. Хорошо, что нашли.

– О, – я приподняла брови, – так вы знали про них? А почему никому не сказали?

– Не имеем права. Мы в дела смертных не вмешиваемся, мы по хозяйству.

– Ясно. – Я помолчала. – Матхей, а можно я вас попрошу рассказывать мне, если вдруг что-то подобное случится в моей комнате? Ведь если это моя прямая просьба, то вы уже имеете право.

– Ну… Могу и рассказывать, – пожал он плечами.

– Спасибо. Мне трудно здесь. Все начиналось, как прекрасная сказка, а теперь мне уже совсем невесело, на меня все девушки ополчились. – Я прошла и села в одно из кресел. – Матхей, вы присаживайтесь.

– Да вы не расстраивайтесь, лирра. – Домовой плюхнулся в кресло напротив меня. – Вы что же думаете, такое в первый раз? Да каждый отбор творится демоны знает что. То стекла битого в обувь друг другу насыпают, то платья режут, то слабительного в кувшин…

Я вытаращилась на него:

– А почему же лерд Адриэн и лерд Рэмир ничего не предпринимали?

– А зачем им? Сами они расследованием не занимаются, им бы от девушек поскорее избавиться, а девицы, что подлянки друг другу устраивают, никому не жалуются. А то нажалуешься, что у тебя платье порезано, а выяснится, что давеча сама краску несмываемую в шампунь сопернице подлила. – Матхей захихикал, а его мальчишки прыснули от смеха в кулачки.

– Жесть… – покачала я головой. – И что, так всегда?

– А как же! Или, например, мыльце какое подкинут, после которого соперница пятнистая становится, как мересень.

– Мересень? А это еще кто?

– А это кошка такая большая – шкура рыжая, в черную пятнышку.

– Ого, серьезно!

Домовой молча кивнул.

– Да уж. – Я совсем приуныла. – Ну что ж за гадючник-то такой, а? Чего им неймется? Ведь я ж к ним не лезу, ничем не мешаю, даже в подружки не набиваюсь!

– А потому и бесите, – хохотнул Матхей. – Раз не находите нужным с ними общаться, значит, считаете себя лучше их. Значит, какие-то козыри у вас в рукаве, значит, извести в первую очередь именно вас нужно.

Я вытаращилась на него. Такая абсурдная идея мне в голову не приходила.

– Бред какой-то … – И тут я разозлилась. – Ну уж нет! Так просто я не сдамся! Вот не нужен мне этот жених, и замуж я за него не хочу, но теперь из принципа буду участвовать в отборе по-настоящему, да так, чтобы не проиграть.

– А что это вы за наследника замуж не хотите? Али есть уже милый, дома остался? – Матхей хитро улыбнулся, а внучки навострили ушки.

– А потому, что я не видела никогда этого вашего наследника. Может, он уродлив, как смертный грех, или пьяница запойный, или садист тайный. Или, может, он тоже жениться не хочет, а ему эту свадьбу навязывают. И он потом на жене отыграется за все. А я по любви хочу замуж.

– Э, лирра, вы на нашего наследника-то не наговаривайте, – укоризненно покачал головой домовой. – Молодой он, красивый и совсем не пьяница. Ну а то, что жениться не хочет, так потому и не хочет, что молодой. Кому же охота по принуждению жениться да трон занимать?

– Ага, так вы знаете, кто ваш наследник? – Я сделала стойку.

– А что ж не знать-то? Конечно, знаем, мы же домовые, мы все знаем, где тут что творится.

– А мне скажете? – Я подалась вперед.

– Никак нет, лирра. Нельзя. – Домовой прищурился. – А насчет милого-то не ответила, лирра. Есть кто по сердцу?

– Нет, Матхей, никого у меня нет. – Я разочарованно откинулась на спинку кресла. Эх, такая удача сорвалась! Узнать бы, кто этот наследник.

– А что же лирре не нравится ли лерд Рэмир? Он всем девушкам нравится, красивый, веселый, обходительный.

– Ну почему не нравится? Нравится, он очень славный. Только он мне как друг нравится.

– Странно. – Домовой прищурился. – А лерд Адриэн? Он совсем другой, серьезный, основательный. Правда, ему голову так просто не вскружишь, он сам кого угодно заморочит.

– Вот именно, Матхей, вот именно. Кто я и кто Адриэн? А я еще не доросла до курортных романов, чтобы бездумно нырять в любовные отношения, а потом домой. – Я рассмеялась. – Пока мечтаю о большой и чистой любви.