Запретный мир - Лейнстер Мюррей - Страница 18

Молодые люди переглянулись и молча приняли его предложение. Одному из них, который сидел за пультом управления, он показал, как, ориентируясь по разнице яркости солнца, определить правильный курс на Дейр. Он объяснил своему ученику, что его ошибка в определении этой разницы может обернуться многими и многими лишними часами временного прыжка.

После этого его ученик стал воспринимать решительный тон Кэлхауна и его наставления с гораздо большим уважением, чем это было в начале их пути. Второй парень был, в основном, озабочен тем, чтобы показаться лучше чем первый. Кэлхаун взялся за него всерьез и заставлял его раз за разом тренироваться в прокладке курса ориентируясь по яркости звездных маяков в начале и в конце временного прыжка, что давало возможность определять положение корабля в трехмерном пространстве вселенной.

Это было крайне необходимое искусство, которое невозможно было познать где-либо на Дейре и доморощенные астронавигаторы буквально впитывали все, что давал им Кэлхаун. За время нескольких полетов на Орид они кой-чему научились. Но они очень быстро убедились, что знаний их совершенно недостаточно и что им нужно еще многому научиться. И Кэлхаун начал натаскивать их.

Кэлхаун не стал упрощать для них процесс обучения. Он был голоден и посему немного раздражен. К тому же, этот подход к обучению позволял ему давать советы, которые воспринимались его командой, как приказы. Ему удалось полностью подчинить своей воле всех четырех молодых людей.

Он продолжал рассматривать Вельд как свою цель. У него было решение проблемы, но ему нужно было чтобы корабль Медицинской Службы неожиданно появился в точке выхода из временного прыжка так, чтобы его курс не возможно было определить. Для этого движение корабля должно было быть прецессионно.

Своему третьему ученику он дал задание отыскать Вельд на звездной карте среди сотен миллионов иных миров и положить к нему курс временного прыжка. Неожиданно для него, четвертый потребовал проложить этот курс так, чтобы можно было беспрепятственно заняться наблюдением за планетой.

Все это время, тот, который был первым явно нервничал и рвался продолжить занятия. Кэлхаун дал каждому из них еще один краткий урок. Фактически это был крайне сжатый, до предела сконцентрированный, но при этом довольно полный курс лекций по искусству управления космическим полетом. После этого Кэлхаун приказал каждому из них отстоять четырехчасовую вахту с с входом в короткий временной прыжок на каждой вахте.

Он делал все, чтобы подогревать их энтузиазм. Голод постоянно напоминал о себе, но они все старались не обращать на него внимание. Молодые люди гордились своими успехами в освоении летного искусства, да и к тому они совсем недавно вернулись с Орида, где совершенно не было причин ограничивать себя в еде.

Вельд все время был для них целью первостепенной важности. Все четверо понимали, что они намного больше знают, чем до этого полета с Кэлхауном, но для них было также вполне очевидно, что их квалификация еще не столь уж и высока. Неизбежно менялось и их отношение к Кэлхауну в сторону большего к нему уважения. Кэлхаун же был, все это время, немного раздраженным и в любой ситуации оказывался прав. На молодых людей это производило определенное впечатление.

Мэрил была на борту просто пассажиром. Чисто теоретически она могла сравнивать его нынешние уроки с тем, что делал он сам во время их полета. Но сейчас он не делал ничего, что хоть как-либо отличало его действия вовремя их прошлых двух межпланетных перелетов.

Большую часть корабельных суток, примерно две вахты из шести, Мэрил провела в спальном отсеке. Она иногда заглядывала на камбуз, но и там ей особо делать было нечего. Холодильник и кладовка были пусты, поскольку все продукты были конфискованы правительством Дейра. Все эти продукты никак не могли изменить ситуацию на планете, но на Дейре посчитали это мудрым решением, дабы голодное равенство ощутили на себе все в равной мере.

На шестой день после того как они стартовали с Дейра, им удалось определить вельдянское солнце, как объект минус пятидесятой звездной величины. Электронный телескоп смог отыскать на пятой, от центра орбите, наибольшую планету системы, отличающеюся большой степенью альбедо — отношением отраженной планетой энергии, ко всей падающей на нее лучистой энергией. Кэлхаун поручил своим ученикам еще раз сделать расчет курса, особо обратив внимание на последствия ошибки хотя бы на одну секунду дуги.

— Ну, а теперь, — воскликнул он, когда его задание было выполнено, — мы будем пить кофе! Я собираюсь посвятить вас в пилоты. Мэрил! Четыре чашечки кофе, пожалуйста.

— Ч-ч-и-и? — встрепенулся Мургатройд. Он очень неодобрительно относился к тому, что не такой уж большой корабль, рассчитанный на него и Кэлхауна был битком набит семью человеческими существами. Поэтому большую часть полета он провел в своей капсуле, грустно посматривая оттуда на снующих вокруг людей.

— Нет Мургатройд! Этот кофе не для тебя, — сказал Кэлхаун. Ты ведь научился в этот раз. Этот приз только для выпускного класса.

Мургатройд пропустил это замечание мимо ушей и выполз со своей миниатюрной берлоги. Он схватил свою чашечку и настойчиво протягивая ее, заговорил: «Ч-и-и, ч-ч-и-и! Ч-и-и-и!»

— Нет, — твердо сказал Кэлхаун. Он приветствовал своих, отмеченным голубыми пятнами, четырех учеников. — Выпить все до дна! — скомандовал он им. — Это мой вам последний приказ. Теперь вы настоящие пилоты!

Под звуки туша они опрокинули свои чашки. Среди них не было ни одного, у кого восхищение самим собой затмило бы восхищение Кэлхауном. В конце концов, они стали гораздо лучшими пилотами, чем они надеялись.

— А теперь, я полагаю, — продолжал Кэлхаун, — вы наконец расскажите мне всю правду о тех ящиках, которые вы притащили на борт. Вы говорили, что это запас продуктов, но так и не открыли их в течение всех этих семи дней. Я вполне догадываюсь, что там внутри, но вы все равно расскажите мне все.

Наступила неловкая пауза во время которой все четверо не знали куда себя деть.

— Это, — жестко начал Кэлхаун, — должна быть культура, которую вы собираетесь вывалить на голову вельдян. У Вельда есть план уничтожения Дейра. Поэтому несколько безмозглых тупиц решили занять Вельд борьбой с собственной чумой и послали вас с этими бомбами. Я прав?

Молодые люди выглядели просто несчастными. Молодежь вообще легко склоняется к фанатизму. Но необходимо, чтобы кто-то мог удержать их от этого. Для их самоуважения, только правильных слов может оказаться не достаточно. Во время всего полета на корабле Медицинской Службы практически не велись разговоры о Вельде, разве только как об объекте, на который корабль был нацелен. Голубокожие пилоты достаточно хорошо осведомлены об опасностях поджидающих их в космосе, но ничего не знали о своих врагах. И по отношению ко всем другим людям, находящимся сейчас в космосе, они были настроены весьма фанатично.

— Сэр, — начал один из них с несчастным видом, — именно такой приказ мы получили.

— Я протестую! Это не сработает, — ответил Кэлхаун. — Как вы помните, я улетел с Вельда не так давно. Они там постоянно твердили, что дейрианцы в один прекрасный день проделают что-то в этом духе. Поэтому они приняли все необходимые меры предосторожности, против любой заразы, в том числе и против той, что вы собираетесь сбросить. Они постоянно повторяют, что это может случиться. Поэтому я и говорю, что это не сработает. Я протестую!

— Но…

— Фактически, — сказал Кэлхаун, — я запрещаю вам. Я должен это предотвратить. Не смейте и думать об этом!

Один из пилотов внимательно посмотрел на Кэлхауна и прикрыв глаза, неожиданно согласно кивнул. Он выглядел смущенным, несмотря на высоко поднятый подбородок. Второй тяжело опустился в кресло. Потом он вскочил, буркнул что-то вроде: «Ну и прекрасно» и ушел в спальный отсек. Третий, костенея, с неослабевающим вниманием слушал Кэлхауна, но потом, как-то сразу обмяк и как большая резиновая кукла, из которой выпустили воздух опустился на пол. Четвертый укоризненно прохрипел: «Мы считали вас нашим другом.» И рухнул без чувств.