Дети капитана Гранта(изд.1955) - Верн Жюль Габриэль - Страница 6

— Ах, мамочка, дорогая моя мамочка! — воскликнул он, глубоко растроганный.

Пока продолжались эти разговоры, наступила ночь, и Элен, понимая, насколько дети утомлены, решила прервать беседу. Мэри и Роберт Грант были отведены в предназначенные для них комнаты и заснули, мечтая о светлом будущем.

После их ухода Элен велела попросить к себе майора и рассказала ему обо всем, что произошло в этот вечер.

— Славная девушка эта Мэри Грант, — заметил Мак-Наббс, выслушав рассказ Элен.

— Только бы мужу удалось то дело, за которое он взялся, — промолвила Элен, — иначе положение этих двух детей будет ужасным!

— Гленарван добьется своего, — отозвался Мак-Наббс. — Не может же быть, чтобы сердце у этих лордов адмиралтейства было жестче портландского цемента!

Но, несмотря на уверенность майора, Элен провела очень беспокойную, бессонную ночь.

На следующий день, когда Мэри и Роберт, поднявшись на заре, прогуливались по обширному двору замка, послышался шум подъезжающего экипажа. Это возвращался в Малькольм-Кэстль Гленарван. Лошади неслись во всю прыть.

Почти одновременно с коляской во дворе появилась в сопровождении майора Элен Гленарван и бросилась навстречу мужу.

Вид у него был печальный, разочарованный, гневный. Он молча обнял жену.

— Ну что, Эдуард? — воскликнула Элен.

— Ну, дорогая, у этих людей нет сердца! — ответил Гленарван.

— Они отказали?

— Да, они отказали в моей просьбе послать судно. Они говорили о миллионах, напрасно потраченных на розыски Франклина. Они заявили, что документ темен, непонятен. Они говорили, что катастрофа с этими несчастными произошла два года назад и найти их теперь очень мало шансов. Они уверяли, что потерпевшие крушение, попав в плен к индейцам, конечно были уведены ими внутрь страны и что нельзя же обыскать всю Патагонию, чтобы найти трех человек — трех шотландцев! Что эти рискованные, напрасные поиски погубят больше людей, нежели спасут. Словом, они приводили все доводы людей, решивших отказать. Они помнят о проектах капитана, и несчастный Грант безвозвратно погиб!

— Отец! Бедный мой отец! — воскликнула Мэри Грант, падая на колени перед Гленарваном.

— Ваш отец? — спросил Гленарван, с удивлением глядя на склонившуюся к его ногам девушку. — Неужели, мисс…

— Да, Эдуард, — вмешалась Элен, — мисс Мэри и ей брат Роберт — дети капитана Гранта. Это их лорды адмиралтейства только что обрекли на сиротство.

— Ах, мисс, — сказал Гленарван, помогая девушке подняться, — если б я знал, что вы здесь…

Он не докончил фразы. Тягостное молчание, прерываемое рыданиями, царило во дворе замка. Никто не проронил ни слова: ни Гленарван, ни Элен, ни майор, ни безмолвно стоявшие вокруг своих хозяев слуги замка. Видно было, что все эти шотландцы негодовали на английское правительство.

Через несколько минут майор спросил Гленарвана:

— Итак, у вас нет никакой надежды?

— Никакой!

— Ну что ж! В таком случае, я отправлюсь к этим господам, — крикнул юный Роберт, — и мы посмотрим…

Сестра не дала ему договорить, но сжатый кулак мальчугана указывал на его отнюдь не миролюбивые намерения.

— Нет, Роберт, нет! — проговорила Мэри Грант. — Поблагодарим милых хозяев этого замка за все, что они для нас сделал — мы никогда в жизни этого не забудем, — а затем удалимся.

— Мэри! — крикнула Элен.

— Что же вы собираетесь предпринять? — спросил Гленарван молодую девушку.

— Я хочу броситься к ногам королевы, — ответила девушка, — и посмотрим, останется ли она глуха к словам двух детей, молящих спасти их отца.

Гленарван покачал головой: не потому даже, что oн сомневался в добром сердце королевы, а потому, что знал, что Мэри Грант не сможет до нее добраться.

Мольбы слишком редко доходят до ступеней трона, на дверях дворцов как будто начертаны те слова, которые англичане помещают у штурвала своих кораблей: «Passenjgers are requested not to speak to the man ad the wheel» [14].

Элен поняла мысль мужа. Она знала, что попытка девушки должна окончиться ничем. Для нее было ясно, что отныне жизнь этих двух детей будет полна отчаяния. И тут ее осенила великая, благородная мысль…

— Мэри Грант! — воскликнула она. — Подождите, не уходите, мое дитя. Выслушайте меня.

Девушка держала за руку брата, собираясь уходить. Она остановилась.

Элен, взволнованная, с влажными от слез глазами, обратилась к мужу.

— Эдуард! — сказала она твердым голосом. — Капитан Грант, бросая в море это письмо, вверял свою судьбу тому, кому оно попадет в руки. Оно попало к нам…

— Что вы хотите этим сказать, Элен? — спросил Гленарван.

Все вокруг молчали.

— Я хочу сказать, — продолжала Элен, — что начать супружескую жизнь добрым делом — великое счастье! Вот вы, дорогой Эдуард, чтобы порадовать меня, задумали увеселительное путешествие. Но можно ли испытать большую радость, можно ли принести больше пользы, чем спасая несчастных, которых покидает их родина?

— Элен! — воскликнул Гленарван.

— Да! Вы поняли меня, Эдуард. «Дункан»— доброе надежное судно. Оно смело может плыть в южные моря может совершить кругосветное путешествие, и оно совершит его, если это понадобится! В путь же, Эдуард! Плывем на поиски капитана Гранта!

Услышав эти отважные слова своей юной жены, Гленарван обнял ее и, улыбаясь, прижал к сердцу, в то время как Мэри и Роберт осыпали ее руки поцелуями, а слуги замка, растроганные и восхищенные этой сценой, от всего сердца кричали:

— Ура! Трижды ура Эдуарду и Элен Гленарван!

Глава V

Отплытие «Дункана»

Мы уже говорили о том, что Элен была женщина великодушная и сильная духом. То, что она сделала, было бесспорным тому доказательством. Гленарван действительно мог гордиться такой благородной женой, способной понимать его и идти с ним рука об руку. Уже в Лондоне, когда его ходатайство было отклонено, ему пришла в голову мысль самому отправиться на поиски капитана Гранта, и если он не опередил Элен, то только потому, что не мог примириться с мыслью о разлуке с ней. Но если Элен сама стремилась отправиться на эти поиски, никаким колебаниям уже не могло быть места. Слуги замка восторженно приветствовали это предложение — ведь вопрос шел о спасении таких же шотландцев, как они сами. И Гленарван от всего сердца присоединился к их крикам «ура» в честь молодой хозяйки Малькольм-Кэстля.

Раз отплытие было решено, не приходилось терять ни одного часа. В тот же день Гленарван послал Джону Манглсу приказ привести «Дункан» в Глазго и сделать все нужные приготовления для плавания в южных морях — плавания, которое могло стать и кругосветным. Надо сказать, что Элен, предполагая использовать «Дункан» для экспедиции, не ошиблась в оценке его мореходных качеств. Это замечательно прочное и быстроходное судно могло смело выдержать дальнее плавание.

То была превосходная паровая яхта водоизмещением в двести десять тонн, а ведь первые суда, достигавшие берегов Америки — суда Колумба, Веспуччи, Магеллана, — были все гораздо меньших размеров [15].

На «Дункане» было две мачты: фок-мачта с марселем и брам-стеньгой и грот-мачта с контр-бизанью и флагштоком; кроме того, треугольный парус — фор-стаксель, большой и малый кливера, а также штанговые паруса. Вообще парусность «Дункана» была совершенно достаточна для того, чтобы он ходил как обыкновенный клипер. Но, конечно, больше всего можно было рассчитывать на его механическую силу — паровую машину, построенную по новейшей системе и снабженную перегревателями. Это была машина высокого давления, в сто шестьдесят лошадиных сил, приводившая в движения двойной винт. Идя на всех парах, «Дункан» развивал небывалую до тех пор скорость. В самом деле, во время пробного плавания в залив Клайд патент-лаг [16]отметил скорость, доходившую до семнадцати морских миль [17]в час.