Зеленое тысячелетие - Лейбер Фриц Ройтер - Страница 43

Джип двигался плавно, повизгивая тормозами на поворотах. Квартал сменялся кварталом, утренние улицы верхнего уровня были пустынны, и расстояние между пассажирами и охранниками «Развлечений Инкорпорейтед» все увеличивалось. Филу подумалось: можно ли проследить их путь с помощью электронных глаз, которые, как говорили, установлены на всех перекрестках? Но он тут же забыл об этом, так как чувство тревоги больше не беспокоило. Пухлая зеленая плюшка на коленях покосилась на него одним глазом. Фила невероятно клонило ко сну и хотелось потихоньку скользнуть в какую-нибудь Вселенную — без света, звука и земного притяжения.

Но прежде чем отключиться, он взглянул на Митци. На ее лице сияла суровая, гордая улыбка, но по щекам катились две слезинки. Фил почувствовал скорее раздражение, чем удивление или сострадание. «Никто, — подумал он, — не имеет права предаваться отчаянию в присутствии Счастливчика».

Он решил, что было бы полезным исподволь внушить Митци некоторые истины.

— Вовсе не следует раздуваться от гордости по поводу нашего побега, — тихо начал он. — Это все заслуга Счастливчика. Хотя, должен признать, ты храбро уворачивалась от джипа.

Митци не взглянула на него и поджала губы.

— Эпизод с джипом весьма поучителен, — продолжал Фил, слегка поворачивая в ее ране ангельский скальпель. — Он продемонстрировал, как хороша была эта твоя криминальная дружба с тремя головорезами-умниками. Но теперь, — он решил смягчить справедливость снисхождением, — ты поняла, что твое романтическое поклонение злу не стоит и ломаного гроша перед лицом настоящей любви и понимания. А, Митци?

Девушка с равнодушным видом остановила машину. Фил смутно различал место, где они припарковались, — улочка с неровной мостовой выходила на заброшенную, поросшую кустарником площадь, окруженную высокими зданиями. Он откинулся на сиденье, сонно улыбнулся, его пальцы перебирали шерстку Счастливчика. С самодовольным видом он ожидал девичьих всхлипываний. Вместо этого сиденье подпрыгнуло и хлопнула дверца.

Он оглянулся. Рядом с джипом на темном фоне перепутанных ветвей кустарника и тихих, окутанных туманом небоскребов стояла Митци. Она наклонилась, опираясь напряженными руками на дверцу, и глубоко вдохнула воздух.

«Ну вот, — подумал Фил, — это должно было произойти. Она обязана покориться власти Счастливчика».

— Ненавижу тебя, — с силой произнесла девушка. — Ты хотел, чтобы я превратилась в манную кашу. — Слезы брызнули из ее глаз, однако выражение лица стало еще воинственнее. — Может, Карстерс, Ллевелин и Бак и пытались меня убить, но, по крайней мере, они дали мне шанс себя проявить. Они не отказали мне в ненависти и не пытались утопить меня в соплях. Я хочу славы, — продолжала Митци. От волнения ее голос вот-вот мог прерваться, но она не позволила себе этого. — Я хочу такой славы, как я ее понимаю, и неважно, что ты считаешь ее дешевой и эгоистичной, потому что это — единственное, что ярко и смело сияет в нашем трусливом, дрянном мире. Я хочу плюнуть миру в глаза, а потом посмотреть, как он станет блеять об отмщении. Это так же, как я смотрела на джип.

— Ты и вправду вела себя смело.

Фил думал: какого дьявола Счастливчик, в один миг успокоивший двадцать мужчин, столь долго не может воздействовать на одну-единственную сбившуюся с пути девчонку?

— Избавь меня от своих похвал, это просто маскировка для соплей, — едко заметила Митци. — Да, я прекрасно знаю, что может сотворить это чудовище из воскресной школы, лежащее у тебя на коленях. И я знаю, чего ты хочешь. Во мне есть только одна черта, крепкая, как кремень, все остальное — паршивая каша. Ты хотел бы, чтобы это мое единственное достоинство было сломлено. Нет, хуже: ты бы хотел увидеть, как оно растает. А я не позволю этому случиться! — Она выпрямилась и убрала руки с дверцы.

Вдруг сквозь дремотное состояние Фил ощутил беспокойство. Он провел рукой по шерстке Счастливчика, потом нерешительно встряхнул его.

— Проснись, — произнес он с некоторым чувством неловкости.

Кот промурлыкал в ответ. А может, он просто похрапывал во сне.

— Прощай навсегда, Фил, — сказала Митци и отвернулась.

— Нет, постой. — Фил наконец-то лениво сполз с сиденья. — Не уходи. — Он опять встряхнул Счастливчика, на этот раз почти грубо. — Просыпайся, — потребовал он. — Останови ее.

Маленький бог повис в его руках, будто зеленая тряпочка.

Фил опять уложил Счастливчика на сиденье и начал выбираться из машины. Внезапно его захлестнула волна глубокой меланхолии. Он знал, что от него ускользает нечто драгоценное, но не был уверен в том, что это истинная ценность, и не знал, имеет ли он право задерживать ее. Вдобавок его божок, наверное, предал своего друга, к тому же невероятно хотелось спать… Фил спокойным взглядом проводил Митци, ускользавшую необратимо, как время, так ничего и не предприняв, переложил Счастливчика обратно на колени. Он проследил, как девушка шагает мимо окутанных дымкой кустов, гордая и сердитая, будто нимфа. Спина ее была прямой, она высоко несла голову, как и, подумалось ему, свою очаровательную и смешную грудь, которую ей так хотелось противопоставить всему миру.

Казалось, он бесконечно долго смотрел на сумрачный, пустой угол дома, за который она завернула. Он застыл в гипнотическом трансе, на какое-то время заменившем ему сон. Изредка по пустынному пространству его мозга проносились какие-то мысли, но они были настолько смутными, что даже не задерживались. В какой-то миг подумалось, что Счастливчик не смог остановить Митци, ибо усилия истощили его, да и как можно было ожидать, что маленькие боги могут испускать огромные золотые волны безо всяких для себя последствий. И еще он подумал, что, должно быть, в этот самый момент на него ожесточенно охотятся Федеральное Бюро Лояльности, ловкие головорезы из «Развлечений Инкорпорейтед», Ромадка со своими развеселыми дружками и, наверное, даже добряки Карстерс, Ллевелин и Бак. И все же он не испытывал ни малейшего страха, как и желания обдумать план каких-то действий…

Сумрачный угол дома, за которым он наблюдал, осветился солнцем, но оставался все таким же пустынным. В мягком клубке на его коленях обозначились четыре лапки. Счастливчик потянулся, встряхнулся, поднял глаза, самые яркие на свете, и промурлыкал утреннее приветствие.