Конец империи - Андреев Николай Ник Эндрюс - Страница 28

Намеки землянина были слишком откровенны. Пытаясь выйти из трудного положения, Торн решил сам перейти в атаку.

– Здесь собрались надежные люди, – подчеркнуто громко произнес он. – В отличие от разных скитальцев и бродяг, мы – представители тысячи людей и отвечаем за их судьбу. А вам ведь терять нечего.

– Верно, – согласился Аято. – Наш родной дом находится очень далеко. Последние три года мы были вынуждены жить на Тасконе, а это немалый срок. Многие из моих друзей хотели бы обосноваться на земле Свободных городов. Так что наемники заинтересованы в победе над арком ничуть не меньше вашего. А вот амбиции некоторых вождей подчас затмевают их разум. Ради увеличения своей власти подобные лидеры способны продать Яроху в рабство собственный народ.

– Подлая ложь! – яростно воскликнул тасконец, пытаясь выхватить кинжал.

К немалому удивлению военачальника, сделать это ему не удалось. Сильные руки соседей схватили Торна за запястья и усадили гелийца на место. Окончательно потеряв контроль над собой, вождь в отчаянии закричал:

– Это заговор! Хотите избавиться от меня? Никто не поверит в мое предательство!

– Напрасно ты так думаешь, – спокойным голосом сказал Нелаун. – У нас есть неопровержимые доказательства.

Командующий достал из кармана измятый листок с планом постов и положил его на стол. Вожди племен внимательно посмотрели на документ. В глазах оливийцев вспыхнула ненависть.

– Вы не докажете, что это писал я, – зло усмехнулся Торн.

– Докажем, – твердо вымолвил Сток. – Мы перехватили твоего гонца к Коуну. Люди Стюарта взяли его живым. Двое суток он просидел в тайном подземелье. До окончания рейда мы не хотели тебя трогать. Мерзавец! Но теперь пришел твой черед. Лазутчик готов дать показания.

Удар оказался ошеломляющим, и все же вождь сопротивлялся. В хитрости и изворотливости гелиец мог потягаться с кем угодно.

Выдержав небольшую паузу, предатель трясущимися пальцами взялся за бокал с вином. Он пытался тянуть время, чтобы найти выход, но давать ему передышку никто не собирался.

– Что скажешь в свое оправдание, Торн? – спросил Саунт.

– Ничего, – отрицательно покачал головой военачальник. – Без моих людей ваша армия проиграет любое сражение. А гелийцы доверяют только мне. Я же скажу, что все это происки Сорла, что это грязная борьба за лидерство в Союзе городов. Посмотрим, кому поверят воины!

В комнате раздался истеричный смех предателя. Однако он не произвел должного впечатления на присутствующих.

Мало того, Нелаун, скрестив руки на груди, снисходительно улыбался. Чуть помедлив, сор проговорил:

– Ты чересчур самоуверен, Торн. Нельзя недооценивать собственный народ. Люди не настолько глупы, как ты думаешь. Сутки назад я встретился с сотниками-гелийцами и разъяснил им сложившуюся ситуацию. К моему удивлению, оказалось, что воины давно подозревали тебя в измене. Встречи со странными людьми, излишняя раздражительность, замкнутость, постоянные отлучки в лес – все это не ускользнуло от внимания солдат. После короткого совещания твои сородичи избрали нового вождя.

Командующий сделал жест рукой, и из-за тонкой перегородки в северном крыле комнаты вышел невысокий, но достаточно крепкий молодой человек.

– Пран? – удивленно вымолвил предатель.

– Да, – твердо сказал воин. – Теперь я являюсь предводителем армии Гелиола. И если еще вчера у нас были какие-то сомнения, то теперь они полностью исчезли. Нелаун убедительно доказал, что ты опозорил наш город.

Торн попытался вскочить с места, но его вновь удержали. С ненавистью и злобой гелиец смотрел на Стока.

Теперь и земляне поняли, зачем командующему понадобился этот спектакль. Между двумя городами существовало давнее соперничество, и так просто, на слово, лидеру Сорла никто не поверит. Нужны неопровержимые факты. Признание изменника решило дело.

– Как мы поступим с мерзавцем? – спросил де Креньян.

– А чего тут думать? – воскликнул вождь Фелиола. – Повесить его на центральной площади! Пусть все знают – пощады предателям не будет, сколь бы высокое положение они не занимали...

– Неплохое решение, – с задумчивым видом произнес Аято. – Доходчиво и назидательно. К сожалению, исполнить его нельзя.

– Почему? – удивленно проговорил Саунт.

– Потому что тогда рухнет весь план операции, – пояснил самурай. – Шпионы Коуна тотчас сообщат ему о казни изменника. Это станет доказательством того, что мы подбросили арку дезинформацию.

– Но оставлять подлеца в лагере тоже рискованно, – задумчиво сказал командующий.

Неловкую паузу нарушил новый вождь Гелиола. Неуверенно, с волнением в голосе, воин произнес:

– По мнению гелийцев, Торна нужно судить не здесь, а в родном городе. Люди должны взглянуть бывшему лидеру в глаза. Пусть объяснит женщинам, старикам, детям, почему он их предал. Мы бы хотели отправить Торна в Гелиол. Я уже назначил в сопровождение пятерых преданных мне бойцов. Они умрут, но приказ выполнят. Всем остальным завтра утром объявят о серьезной болезни вождя.

Земляне тотчас переглянулись. После случившегося доверять гелийцам наемники не решались. Вдруг это хитрый ход, чтобы спасти своего предводителя? Нелаун ведь не знает, сколько людей замешано в заговоре.

В какой-то момент командующий растерялся. Портить отношения с Праном он не хотел, но и соглашаться с сотником опасался.

Неловкая пауза затянулась. Инициативу проявил Олесь.

– Интересное предложение, – вымолвил русич. – Однако в лесу сейчас стало очень опасно. Пять человек для охраны явно недостаточно. Надеюсь, вы не будете возражать, если вместе с отрядом пойдет Жак де Креньян и четверо лемов?

На лице воина появилась ироничная улыбка. Он прекрасно понимал, что ему не доверяют.

– Я думаю, это упростит нашу задачу, – заметил гелиец. – Мы выступаем через два часа. Так что поторопитесь со сборами. Уйти надо незаметно.

Все дальнейшее происходило буднично и спокойно. Нелаун позаботился обо всем заранее.

В комнату вошли два охранника внушительных размеров. Они связали Торну руки за спиной, сунули ему в рот кляп и вывели из штаба. Следом за ними двинулся и Пран.

Но стоило закрыться двери, как Жак вскочил со скамьи и негодующе воскликнул:

– Почему я? Олесь, ты мог отправить кого угодно! В конце концов, с этой задачей легко справятся и сами тасконцы.

– Подожди, не горячись, – вмешался Тино. – Ты уже несколько месяцев подряд твердишь, что отвоевался и проливать кровь больше не намерен. Это так?

– Да! – ответил маркиз. – К чему ты клонишь?

– Все очень просто, – пояснил японец. – В любой момент Ярох может двинуть свою армию на союзников. Будет славная битва, в которой каждый боец на вес золота. Отправить кого-нибудь другого – значит, потерять стрелка. В сложившейся ситуации непозволительная роскошь. Проконтролировать же доставку предателя необходимо. Выбор Храброва – единственно верный.

– А ну вас! – махнул рукой француз и направился к двери.

Внешне импульсивный, де Креньян тем не менее понял правоту друзей и больше спорить не стал. У него осталось слишком мало времени, а еще предстояло попрощаться с Линдой и собрать вещи. Путь неблизкий.

– И что теперь? – спросил Нелаун. – Поверил ли Коун в полученные от чужаков сведения?

– Скоро мы получим ответы на все вопросы, – произнес Аято. – Пока же нам остается только ждать и готовить армию к сражению. Оно будет тяжелым и кровопролитным. Боюсь, уцелеют немногие.

– Свобода того стоит, – вымолвил Саунт.

В лагере Коуна с утра начался настоящий переполох. Еще бы! Впервые за последние два года арк покинул свой дворец в Наске и решил лично возглавить поход на Свободные города.

Больше двухсот километров шестнадцать носильщиков-рабов несли его паланкин из столицы в Кардуэл. Яроха сопровождала свита из пятидесяти приближенных и сотни телохранителей.

Это была гвардия арка. Все воины – выше двух метров, с крепкими, стальными мышцами и отличным вооружением. Преданнее солдат у правителя нет. Ради Яроха бойцы готовы растерзать кого угодно. Одно движение руки повелителя – и противник арка обречен.