Обреченное королевство - Сандерсон Брэндон - Страница 74

— Конюхи?

— Сначала утверждали, что проверили седло, но, когда на них нажали, признались, что не помнят, как проверяли именно эту подпругу. — Она тряхнула головой. — Носители Осколков очень напрягают как лошадь, так и седло. Вот если бы приручить побольше ришадиумов…

— Скорее вы приручите сверхшторм, Ваша Светлость. Хорошо, добрые новости. Самое лучшее для нас — если это дело с ремнем окажется пустышкой. Однако есть еще кое-что, о чем я хочу поговорить.

— Рада служить вам, светлорд.

— Кронпринц Аладар заговорил о коротком отпуске в Алеткаре. Я хочу знать, насколько серьезны его намерения.

— Да, светлорд, — кивнула Тешав. — Это чем-то грозит?

— Откровенно говоря, пока не знаю.

Далинар не доверял кронпринцам, но, пока они здесь, он мог присматривать за ними. Если один из них вернется в Алеткар, нельзя будет контролировать его действия. Не исключено, что отпуск необходим Аладару, чтобы, например, привести в порядок дела в своих владениях.

И что важнее? Стабильность или возможность наблюдать за ним?

Кровь предков, подумал он. Я не создан для интриг и политики. Я создан, чтобы носить меч и мчаться на врагов.

Но он делает то, что необходимо делать.

— Кажется, вы сказали, что есть кое-что интересное о счетах короля, Тешав?

— Да, — сказала она, наслаждаясь прогулкой. — Вы были правы, предложив мне покопаться в гроссбухах. Оказалось, что три кронпринца — Танадал, Хатам и Вама — задолжали казне достаточно большие суммы. На самом деле только вы и кронпринц Садеас заплатили столько, сколько требуется, согласно требованиям военного времени.

Далинар кивнул.

— Чем дольше будет длиться эта война, тем свободнее будут чувствовать себя кронпринцы. Они уже начали спрашивать. Почему так дороги услуги Преобразователей? Почему бы не перевести сюда фермеров? Пусть они выращивают еду.

— Простите, светлорд, — сказала Тешав, обходя очередной бугор. Ее помощница шла сзади, неся в сумке несколько гроссбухов. — Но мы действительно должны отговорить их? Дополнительный источник еды был бы очень ценен.

— У нас уже есть дополнительный источник, — сказал Далинар. — Торговцы. Именно поэтому я не гоню их. Но есть и еще кое-что. Преобразователи — единственная узда, которой мы можем держать кронпринцев. — Далинар сузил глаза. — Это жизненно важно, Тешав. Вы прочитали истории, которые я дал вам?

— Да, светлорд.

— Тогда вы знаете, что самый непрочный период жизни королевства — первые годы правления сына основателя династии. Пока на троне человек вроде Гавилара, люди остаются верными хотя бы из уважения к нему. Должны пройти десятилетия, чтобы люди начали считать себя частью королевства, частью объединенной силы, которая, по традиции, держит их вместе. Но царствование сына… очень опасный момент. Гавилара нет, некому держать всех вместе железной рукой, и еще нет традиции считать Алеткар королевством. И мы обязаны продержаться достаточно долго для того, чтобы кронпринцы привыкли считать себя частью большого целого.

— Да, светлорд.

Она не задавала вопросов. Тешав была предана ему, как и большинство его офицеров. И они не спрашивали, почему так важно, чтобы десять княжеств считали себя одной нацией. Возможно, они думали, что из-за Гавилара. Действительно, брат мечтал об объединении Алеткара. Но есть и еще кое-что.

Идет Вечный Шторм. Настоящее Опустошение. Ночь Печалей.

Он подавил дрожь. Видения говорили, что у него осталось очень мало времени.

— Подготовьте королевский указ, — сказал Далинар. — Цена услуг Преобразователей будет уменьшена для тех, кто вовремя платит налоги. Это должно расшевелить кронпринцев. Передайте его писцам Элокара и объясните ситуацию. Надеюсь, король согласится, что это необходимо.

— Да, светлорд, — сказала Тешав. — Я осмелюсь заметить, что меня очень удивила ваша просьба прочитать эти истории. В прошлом такие вещи вас не очень интересовали.

— Сейчас я делаю многое из того, что меня не интересовало раньше или было вне сферы моих талантов. — Далинар скривился. — Отсутствие у меня способностей не может отменить нужды королевства. Вы собрали отчеты о действии бандитов в этой области?

— Да, светлорд. — Она заколебалась. — Рост внушает тревогу.

— Скажите вашему мужу, что я назначаю его командиром Четвертого батальона, — сказал Далинар. — Я хочу, чтобы вы оба выслали усиленные патрули на Ничейные Холмы. Пока здесь находится монарх алети, я не хочу, чтобы на этой земле царило беззаконие.

— Да, светлорд, — с сомнением сказала Тешав. — Но вы понимаете, что будет, если целых два батальона займутся патрулированием?

— Да, — сказал Далинар. Придется просить помощь у других кронпринцев. Одни будут поражены, другие развеселятся. Но никто не даст ему ни одного солдата.

— Не забудьте и батальон, который наблюдает за порядком в областях между военлагерями и внешними рынками торговцев, — добавила Тешав. — Вместе это более четверти ваших сил, светлорд.

— Приказ остается в силе, Тешав, — сказал он. — Имейте это в виду. Но сначала я хотел бы обсудить с вами гроссбухи. Идите в комнату гроссбухов и ждите меня там.

Она почтительно кивнула.

— Конечно, светлорд.

И она ушла вместе с охраной.

К Далинару подошел Ринарин.

— Она не выглядит довольной, отец.

— Она хочет, чтобы ее муж сражался, — сказал Далинар. — Они все надеются, что я раздобуду еще один Клинок Осколков и отдам его им.

У паршенди были Клинки. Не много, но и один уже показал себя. Трудно объяснить, откуда они их взяли. Далинар сумел добыть один Клинок и Доспехи в первый же год войны и отдал их Элокару, чтобы тот наградил ими воина, принесшего больше всего пользы Алеткару в этой войне.

Далинар повернулся и отправился во дворец. Стражники у двери приветствовали как его, так и Ринарина. Молодой человек глядел вперед, в никуда. Кое-кто считал его бесчувственным, но Далинар знал, что он просто поглощен своими мыслями.

— Я хочу поговорить с тобой, сын, — сказал Далинар. — Об охоте на прошлой неделе.

Ринарин опустил взгляд, от стыда, края рта отодвинулись назад, на лице появилась гримаса. Да, у него есть чувства, но их не часто увидишь.

— Ты понимаешь, что не должен был бросаться в битву? — сурово сказал Далинар. — Скальный демон мог убить тебя.

— А что бы ты сделал, отец, если бы увидел меня в опасности?

— Я не осуждаю твою храбрость; я осуждаю твою глупость. Что, если бы у тебя случился припадок?

— Тогда, возможно, монстр смел бы меня с плато, — горько сказал Ринарин, — и я бы больше не был бесполезным для королевства.

— Никогда не говори такого! Даже в шутку.

— Какие там шутки? Папа, я не обучен военному делу.

— Сражаться — вовсе не единственная стоящая вещь, которую может делать мужчина.

Арденты были твердо убеждены в этом. Да, высшее Призвание человека — присоединиться в послежизни к битве за Залы Спокойствия, но Всемогущий принимает лучших мужчин или женщин независимо от того, что они делали.

Ты делаешь все, что в твоих силах, и выбираешь профессию и атрибут, подражая Всемогущему. Призвание и Слава, так это называется. Ты работаешь изо всех сил и проводишь жизнь, пытаясь жить в соответствии с идеалом. И Всемогущий принимает это — особенно если ты светлоглазый: чем более благородна твоя кровь, тем больше в тебе врожденной Славы.

Призвание Далинара — руководить, вести за собой людей, а его Слава — решимость. Он выбрал их в юности, хотя сейчас видел их совсем по-другому, чем тогда.

— Ты прав, отец, — сказал Ринарин. — Я не первый сын героя, от рождения не получивший таланта воина. Все остальные с этим живут. И я проживу. Скорее всего, стану лорд-мэром маленького города. Если, конечно, не уйду в какой-нибудь девотарий. — Мальчик опять уставился вперед.

Я все еще думаю о нем как о мальчике, подумал Далинар. Хотя ему уже двадцатый год. Шут прав. Я недооцениваю Ринарина. И как бы я отреагировал, если бы мне запретили сражаться? Приказали оставаться с женщинами и купцами?