Любовь сильнее меча - Легостаев Андрей - Страница 53

Так или иначе медлить больше бессмысленно — больше сил не придет, а без воздуха все тяжелее и тяжелее.

В последней попытке прочувствовать что происходит в замке, в обрывках, где мелькнули мучившиеся в предсмертной агонии его воины и слуги, голубое небо, бледный лик Рогнеды и масса еще чего-то, не представляющее никакого интереса, он увидел, что кто-то сидит на мосту.

И этот кто-то важен, поскольку может выслать в след погоню.

Что ж, расправившись с повелительницей драконов — пусть даже ценой жизни — он отомстит за обиды и окажет бо-ольшую услугу братьям, которые смогут отомстить за него.

Герцог собрался с силами, приготовясь расправить крылья, и устремился вверх, к солнцу.

Ламорак спиной почувствовал движение воздуха. Еще не осознав и не оценив угрозу, вскочил, выдернув из ножен Неустрашимый, инстинктивным движением рукой сорвав любимую с места и отправив за спину, собой защищая ее от неведомой опасности.

И принял в грудь удар острым рогом. Он еще не понял, что произошло, что красный дракон из предсказания, реален и час пробил, но меч его ударом снизу вверх вошел в подбородок вытянутой драконовой морды и острие клинка вылезло из левого глаза уродливой головы чудовища.

Опали, шелушась едкой дымкой по краям, красные перепончатые крылья. Без единого вскрика-стона, чудовище рухнуло вниз, увлекая за собой смертельно раненого короля Сегонтиума.

В последний миг уцепился Ламорак за мостовую цепь и хватка его была мертвой. Прощальным гимном прозвучал вскрик Дапры и застрявший в горле всхрип Радхаура, появившегося в распахнутых воротах замка.

Чудовище упало в черную воду. Ламорак, потеряв сознание (последней мыслю было все-ж таки узнавание дракона со стены зала предсказаний и понимание, что это — конец), в предсмертной судороге сжимая пальцами цепь, остался висеть в воздухе.

Подбежавший Радхаур (он искал Ламорака, думая — что случилось с ним, где он, почему не в замке со всеми?) подхватил его под мышки, рывком выдернул и уложил на мост.

Рана на груди Ламорака была ужасна. Радхаур понял — у него стало одним другом меньше. Что-то сдавило сердце, не было сил смотреть на побледневшее мертвое лицо, знакомое с раннего детства.

Граф сглотнул тяжелый ком и взглянул в ров.

Вопреки всем законам природы по пузырькам во взбесившемся круге воды плавала рукоять Неустрашимого с четырехдюймовым обрубком клинка.

Глава девятая. ЗАЧАРОВАННАЯ КРАСАВИЦА

— Он умирает, я не в силах что-нибудь сделать.

Оруженосец Этварда, более ценимый как человек, способный оказать первую помощь и знающий целебные травы, встал и виновато развел рукамb.

— Это он защищал меня! — со слезами на глазах произнесла Дапра.

Она стояла, уткнув лицо в грудь Радхауру, он непроизвольно ободряюще поглаживал ее по волосам. Ему самому было тяжело.

Вот так вот, предсказания сбываются. Сколько не искал Ламорак своего красного дракона, тот сам нашел его. И плавает, вернее уже затонул в грязной воде крепостного рва, обрубок Неустрашимого.

— Он — герой! — Дапра вытерла слезы, но новые навернулись на глазах. — Я люблю его…

— Он и не мог иначе, — глядя на распростертое перед ним тело друга, ответил Этвард.

— Прервется славный род, — хрипло добавил Радхаур.

В это мгновение он думал, что и его род может прерваться, в случае его гибели. Но он уже знал — погибнет очень не скоро, предсказания в Храме Каменного Зверя сбываются.

— Отнесем его в замок, будем рядом последние его минуты. Вдруг он очнется и захочет что-то поручить. Эх, — в сердцах воскликнул граф Маридунский. — Если бы с нами был сэр Ансеис. Он бы наверняка что-нибудь придумал. А так… Как все глупо. Он погиб, и я ничего не смогу поделать. Если бы мог — отдал бы ему всю силу, что получил от торса Алвисида.

Это были мечты. Несбыточные.

Этвард, Таулас, Гуул и другие воины стояли над телом умирающего рыцаря. Юного, красивого и отважного. Нашедшего любовь и погибшего за нее.

— Возьмите его, отнесем в замок, — приказал Этвард. — Жалко, что отец Бартл остался в лагере. Хотя Ламорак все равно не смог бы исповедоваться перед смертью. Осторожно поднимайте его, чтобы не причинить боль.

— Нет, — неожиданно сказала Дапра, вытирая слезы. — Я заберу его с собой. Он будет жить.

— Что?! — в один голос воскликнули Этвард и Радхаур.

Уж не помутилась ли она от горя разумом? Одного взгляда на рану достаточно, чтобы понять — Ламорак не жилец.

— Да, — твердо подтвердила она. — Он погиб от дракона, пусть и ненастоящего, а колдуна в драконовом обличье. И я смогу вылечить его. Но он никогда не сможет пересечь границы моих владений. Никогда.

— И я его не смогу больше увидеть? — глупо спросил Этвард.

— Если только не приедете ко мне в гости… К нам, — тут же поправилась она. — Скажите его матери, там в Сегонтиуме, чтобы она приехала к нам. Я рожу ей внука.

Странно было слышать серьезные слова от столь юной девушки. Но она была не простой девушкой — повелительницей драконов.

— Мы отвезем его в лес, — сказал Этвард и посмотрел на подернутое застывшей гримасой боли лицо друга. — До встречи когда-нибудь, Ламорак.

— Не надо везти, я сама. Мне будет трудно его вылечить, но я уверена, что справлюсь. Я… я люблю его и не смогу без него жить.

Дракон, дотоле круживший над замком, резко пошел вниз и приземлился на дороге пред мостом.

— Помогите мне положить его на спину дракона — попросила Дапра.

Двое воинов шагнули вперед, чтобы взять умирающего, но Радхаур жестом остановил их, склонился над другом, взял подмышки и посмотрел на Этварда. Тот взял Ламорака за ноги. Они отнесли его к покорно сидевшему дракону и животом вниз положили на спину животного; руки Ламорака безжизненно свисали, касаясь грязного дорожного песка.

— Как бы не упал во время полета, — озабоченно произнес Этвард.

— Не беспокойтесь, — успокоила Дапра и легко, словно в седло коня, вскочила на дракона.

— Прощайте, ваше величество король Этвард, прощайте, сэр Радхаур. Знайте, если вы еще раз окажетесь здесь — можете без страха входить в мой лес.

— Прощайте, ваше величество, — наклонил голову в поклоне Радхаур. — Вернее — до свидания. Я верю, что все будет хорошо. Там, на стене в Храме Каменного Зверя меч Ламорака — сломанный, правда — очень долго был на фоне рассвета.

Правда, там мог бы и закат, но какая разница?

— До свидания, Дапра, — попрощался Этвард. — Передайте Ламораку, что я никогда не забуду клятву у озера Трех Дев.

Дапра хлопнула дракона по шее и он легко взмыл в воздух.

— А ваш конь? — запоздало крикнул Этвард. — Куда его отвезти?

Но Дапра уже не слышала его, дракон нес ее и бесчувственного короля Сегонтиума к югу, к драконовой стране.

К друзьям подбежал запыхавшийся воин.

— Ваше величество, мы нашли женщину! — сообщил он. — Мы все обыскали, других женщин вообще в замке нет, даже странно…

— Идем! — со вздохом облегчения Этвард хлопнул Радхаура по плечу. — Ну вот, Уррий, и Марьян нашлась.

— Это не госпожа, ваше величество. Другая женщина, — сказал воин.

— Перед смертью Линксангер сказал мне, что заколдовал Марьян, что я ее не узнаю, — заметил Радхаур. — Это она. Тем более, что других женщин в замке нет. Пошли!

На кровати лежала красивая белокурая девушка, совсем юная с виду, даже младше Дапры. Она была полностью одета, Радхауру бросились в глаза миниатюрные светло-коричневые башмачки на ее ногах.

Этвард и Радхаур оторопело смотрели на ровно дышавшую в очарованном сне незнакомку.

— Какая она… красивая! — не смог сдержать восхищения Этвард.

— Это она! — изменившимся голосом произнес Радхаур.

— Но она вовсе не похожа на Марьян! — возразил друг.