Любовь прекраснее меча - Легостаев Андрей - Страница 22

Необычное возбуждение и воодушевление кружило головы рыцарям, кровь бурлила в жилах. Они рвались в битву. И были страшны в своей справедливой ярости.

Берегись враг!

Когда в замке начали опускать мост, герцог Иглангер вздохнул с облегчением — зверь, воодушевленный явлением Господа-сына, сам вылез из неприступной берлоги.

Штурма не будет — будет сражение в поле. Так получается даже лучше.

— Коня мне! — громко крикнул он.

Принц Вогон уже сидел на горячем белом жеребце.

Линксангер и Берангер были рядом, но готовились отправиться к своим армиям.

Нет, они нужны герцогу здесь.

— Ведите рыцарей в бой, бесстрашный принц, — сказал Иглангер поклонившись.

Он постарался — очень постарался — чтобы в голосе не было даже намека на издевку.

Сакские рыцари до сих пор стояли на коленях рядом с боевыми конями и молились.

Они были готовы к битве — по вооружению и одежде. Но не духом. Увиденное останавливало их.

Но то ли от страха перед очередной неудачей и неминуемого объяснения с отцом, то ли от пережитого потрясения, у принца Вогона прорезался ораторский талант.

Он говорил долго и красочно. И убедил сакских рыцарей освободить их страну от остатков бриттских ублюдков — одно решающее сражение и все!

Герцог со своей стороны чуть создал атмосферу. Он мог очаровать нескольких рыцарей, сделать их поистине страха не ведающими и смерть несущими, но это бы ничего не решало. К тому же магические силы ему еще пригодятся сегодня. Но немножечко подогреть рыцарей — просто чтобы лучше воспринимались слова принца Вогона — следовало.

Рыцари встали с колен и вскочили на лошадей. Оруженосцы быстро подали им прочные боевые копья.

Защитники замка спускались по насыпи и выстраивались внизу в боевых порядках. У бриттов тоже были внушительные силы — четыреста рыцарей с воинами, державшийся чуть особняком слева отряд алголиан и отряд царя Ста Озер — справа.

Сам царь Тютин остался на стене, вместе с Майдаром и Кирлаком, а также с сэром Бламуром, который должен был распоряжаться внутри замка, сэром Баном, рана которого не позволяла прославленному бойцу сесть на коня, и Аннаурой, которая единственная из женщин присутствовала на стене замка (Сэр Отлак увидев ее на стене хотел что-то сказать, но промолчал, видно из уважения к французскому барону).

Царь Ста Озер не имел права рисковать своей драгоценной жизнью ради чьих бы то ни было интересов.

Но зато в момент, когда сакские рыцари вскочили в седла, с восточной стороны леса послышался ужасающий шум и треск. Высокие сосны трескались как лучины и с корнями выворачивались из земли под напором чудовищной силы. Что-то невероятно огромное продиралось напролом через лес.

Стеклянный дракон!

По приказу своего повелителя безмозглое огромное чудище впервые в жизни покинуло родное озеро. Чтобы пожирать, давить, уничтожать.

«Он даже больше, чем я тогда решил!»— поразился Уррий.

И пояснил Эмрису и Ламораку:

— Это стеклянный дракон. Я рассказывал… Помните? А я-то, дурак, тогда еще подумал, что ему будет через лес не пройти…

Озерные воины возгласами ликования приветствовали появление любимца царя Тютина.

Бриттские рыцари с интересом стали вглядываться вдаль, приподнявшись в стременах.

Повозки варлаков, выстроенные ровными рядами вдоль кромки леса, были сметены, разбросаны, перевернуты самими варлаками. Истошно визжали варлакские женщины, ругались измученные ожиданием приказа к штурму мрачные воины. Командиры спешно перестраивали боевые порядки, каждое движение водяного монстра уносило десятки жизней.

Рев чудовища раздирал барабанные перепонки, страстно хотелось закрыть уши руками и зарыться в землю.

Варлаки не были трусливы и не искали спасения в бегстве. Но что для трехсоярдового чудовища, у которого шкура, наверное, не меньше фута-двух толщиной, да еще защищенная множеством крепких, плотно пригнанных друг к другу пластин, их остроотточенные трезубцы и короткие мечи!

Дракон яростных уколов даже не чувствовал — двигался слепо на гущу противников, подминал под себя, давил лапами, неуклюже пытался схватить противника пастью.

Когда это удавалось, жертва отправлялась в необъятную утробу целиком — непрожеванная и даже не до конца умерщвленная (впрочем, сражаться с монстром изнутри, тоже возможности не было, так как из-за непередаваемого зловония боец тут же терял сознание).

Стеклянный дракон медленно продвигался вперед — к шатру военачальников, оставляя позади себя сплошное кровавое месиво.

Иглангер нахмурился. Если срочно что-то не предпринять, неожиданный противник передавит по очереди всех его многочисленных бойцов. Но на это дракону потребуется время.

Время, которого Иглангер ему не даст!

Линксангер и Берангер уже были готовы к приказанию старшего брата, они метали в сторону озерного чудовища ненавидящие взгляды, тела чародеев сотрясала едва заметная дрожь, предваряющая начало метаморфозы. Линксангер уже снимал малиновый плащ, собираясь совсем обнажиться — чтобы при превращении не порвать дорогие одежды.

— Разберитесь с ним! — коротко бросил Иглангер братьям и повернулся к своей армии.

Линксангер и Берангер справятся с озерным чудовищем, сейчас самое трудное — удержать рыцарей от безумной мысли сразиться с драконом.

Какой рыцарь спокойно усидит в седле, когда видит перед собой дракона?! Победи его — и прославил свое имя в веках!

У принца Вогона, то ли от напряженности и важности момента, то ли от страха, все более обострялись умственные способности.

— Вон наш исконный враг! — кричал принц, указывая мечом в сторону замка. — Противник бросил нам вызов! Сотрем их с лица нашей земли! Смерть бриттам!

Иглангер посмотрел быстрым пронзительным взглядам на сосредоточенных всадникам.

Из-за опущенных забрал лиц было почти не видно. Да, они вняли голосу рассудка — никто из них не тронул коня в сторону смерть несущей, сверкающей на солнце, огромной неповоротливой туши.

Бритты замешкались с нападением и саксы тоже не торопились. Все смотрели вдаль — туда, где озерное чудовище сеяло смерть и панику.

Дракона надо было срочно уничтожить — иначе варлаки могут в конце концов дрогнуть и побежать. Герцог посмотрел в сторону братьев. И удовлетворенно кивнул головой — два дракона били крыльями о землю, охрана и военачальники, окружавшие наблюдательный пункт у шатра, опасливо отошли на почтительное расстояние, чтобы не опалило огнем, вырывающимся из пасти зеленого дракона, и чтобы не щипал глаза дым коричневого.

Линксангер принял облик мощного зеленого четырехкрылого дракона — такие обитают на Оркнейских островах, их вид привычен варлакам. Мощные мускулистые лапы, размах крыльев невелик, но поднять они могут в воздух огромный груз. Огонь уже перестал вырываться из разинутой длинной пасти на подвижной шее. Три рога украшали сравнительно небольшую морду — два прочных по бокам и один длинный и острый, для нападения, спереди.

А вот Берангер выбрал не самый удачный вариант — быстрый и легкий змееглавый дракон хорош для стремительного нападения на группы людей на открытом пространстве, размах его перепончатых крыльев чрезмерно велик. Но сегодня скорость вряд ли понадобится — нужна сила и маневренность.

Драконы-чародеи взмыли в воздух и в считанные секунды приблизились к озерному монстру, который не прекращал ни ужасного разъяренного рева, ни смертоносного продвижения на повозки. Впрочем, большинство варлаков отбежали в сторону, и лишь отчаянные смельчаки рисковали попробовать вонзить оружие в единственное легкоуязвимое место чудовища — в глаза.

Зеленый дракон обрушился на обширную спину монстра, быстрый коричневый попытался острыми когтями проворных лап добраться до глаз противника.

Могучей передней лапой стеклянный дракон неожиданно ловко отшвырнул Берангера прочь. Тот отлетел на приличное расстояние и упал, едва не переломав перепончатые крылья.

Иглангер молча выругался, внешне ничего не отразилось на его лице.