Слияние звезд - Анджелини Джозефина - Страница 7

Всем блюдам она предпочитала пасту, а королевой здесь являлась, конечно же, лазанья. И если она займется скатыванием этих широких полосок теста из подручных средств, ей понадобится очень много времени. Вот что ей нужно! Она незамедлительно достала муку, яйца и принялась за работу.

Наконец Джерри вернулся домой. Сначала он почуял изумительный запах, а затем ощутил одуряющую духоту. Он обнаружил Элен сидящей у кухонного стола. Его дочь, с перемазанными мукой лицом и руками, сидела и вертела между пальцами ожерелье с сердечком, которое мать подарила ей в детстве. Джерри недоуменно огляделся по сторонам.

— Обед готовила, — невыразительным голосом пояснила Элен.

— Я что-то не так сделал? — осторожно произнес Джерри.

— Конечно нет! И почему ты вообще спрашиваешь?

— Раз уж женщина тратит несколько часов на приготовление сложного блюда, а затем просто сидит с абсолютно отсутствующим видом, то это значит: какой-то парень поблизости совершил по-настоящему глупый поступок, — раздраженно заявил Джерри. — У меня были в жизни женщины и кроме тебя, не забывай.

— Ты хочешь есть или как? — улыбнувшись, спросила она, стряхивая дурное настроение.

Голод победил. Джерри отправился мыть руки. Элен ничего не ела с самого завтрака и умирала от голода. Но когда поднесла ко рту полоску вкуснейшей лазаньи, то школьная ситуация повторилась: девушка снова не могла проглотить ни кусочка. Она старательно слушала отца, гоняя вилкой по тарелке любимую еду, в то время как он проглотил уже две порции. Джерри расспрашивал ее об уроках, одновременно стараясь незаметно подсолить еду. Элен, как всегда, пресекла его попытку, на большее ее не хватило. Она даже не отвечала отцу, а отделывалась односложными репликами.

Элен отправилась в постель в девять часов, когда Джерри засел перед телевизором, болея за любимую команду. Она лежала без сна до полуночи и в конце концов услышала, что игра закончилась и отец поднимается наверх, в свою спальню. Она страшно устала, ей давно пора было заснуть, но едва дремота подкрадывалась к Элен, она слышала чей-то шепот…

Сначала ей показалось, что это — настоящий голос. Наверное, кто-то решил подшутить над ней. Девушка поднялась с кровати и выбралась на крышу. Обзорная площадка с перильцами располагалась прямо над ее спальней. Там она принялась всматриваться в темноту. Вокруг царила тишина — ни единого дуновения ветерка, который шевельнул бы розовые кусты в палисаднике. Элен уселась на площадке, глядя на огромный черный океан, раскинувшийся как раз за соседским домом.

Она давно не поднималась сюда, но стоило ей очутиться на крыше, как девушку охватил привычный романтический трепет. Некогда, в старые времена, женщины стояли на таких же площадках, высматривая вдали мачты кораблей, на которых их мужья бороздили океан. Когда Элен была совсем маленькой, она частенько воображала, что ее матушка тоже уплыла на парусном судне. Она вернется, как только ее освободит из пиратского плена капитан Ахаб или кто-нибудь еще — такой же могучий и благородный. Элен долгие часы проводила здесь, пока не осознала, что этот корабль никогда не войдет в бухту острова Нантакет.

Девушка неловко повернулась на деревянном настиле и вспомнила о своем тайнике. Много лет подряд отец запрещал ей подниматься на крышу. Джерри пугал дочь, что она может упасть вниз и разбиться насмерть. Он твердил, что она не должна забираться на площадку одна. Он много раз наказывал ее за это, но Элен не унималась. Она подолгу сидела наверху, грезя наяву и жуя овсяное печенье с орехами и изюмом. После трех месяцев нетипичного для Элен упрямства Джерри сдался. Он дал дочери официальное разрешение, при условии, что она не будет перегибаться через поручни. Кроме того, отец соорудил для нее водонепроницаемый ящик с крышкой, в котором Элен хранила разные вещи.

Теперь она открыла тайник, извлекла оттуда спальный мешок и расстелила его на деревянном настиле. Вдалеке на воде тихо покачивались лодки. Вообще-то, сложно было увидеть их с такого расстояния, но она легко могла их рассмотреть. Элен закрыла глаза и с удовольствием стала прислушиваться к тому, как хлопают паруса суденышек, как поскрипывают их палубы из тикового дерева и плещутся волны. Только в одиночестве она могла позволить себе быть собой. Чувствуя, что начинает клевать носом, Элен спустилась в спальню.

Она очутилась в холмистой местности. Ее обжигало горячее солнце, от которого воздух дрожал и плавился, будто таяли небеса. Скалы были острыми, бледно-желтыми. Тут и там среди камней торчали злобные маленькие кусты. Растения прижались к земле и ощетинились колючками. На соседнем склоне росло кривое чахлое дерево.

Элен была одна.

Вдруг под искривленными ветвями деревца возникли трое людей — тонких и невысоких. Сначала она приняла их за маленьких девочек, но поняла, что ошиблась. Мышцы на манер веревок обвивали их сухие предплечья. Элен осознала: это очень старые женщины. Все трое склонили головы, их лица полностью скрылись под длинными, спутанными черными волосами. Они были одеты в потрепанные белые балахоны и с головы до ног покрыты серовато-белой пылью. Кожа от колен и ниже потемнела от пятен грязи и подсыхающей крови. Их ноги были изодраны после блужданий по диким безжизненным местам.

Элен охватил сильный страх. Она непроизвольно отступила назад, порезала о камень босую ногу и поцарапала лодыжки о шипы куста. Три омерзительных человека шагнули к ней, их плечи начали вздрагивать от молчаливых рыданий. Но не слезы, а капли крови падали из-под спутанных прядей, пятная одежду. Они нашептывали какие-то имена, заливаясь кровавыми слезами.

Элен внезапно проснулась. У нее онемела щека, в левом ухе раздавалось противное жужжание. Как будто кто-то набирал номер на старом телефоне с диском. Рядом она увидела виноватое лицо Джерри. Отец ни разу в жизни ее не ударил. И ему пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем он заговорил. Часы у кровати показывали 3:16.

— Ты так кричала… Мне пришлось тебя разбудить, — запинаясь, произнес отец.

Девушка тяжело сглотнула, пытаясь увлажнить пересохшие горло и язык.

— Я в порядке, — прошептала она, садясь. — Кошмар приснился.

Лицо у нее было влажным то ли от пота, то ли от слез. Элен вытерла влагу и улыбнулась отцу. Но это не помогло.

— Какого черта, Ленни? Это ненормально, — сказал он сдавленным высоким голосом. — Ты бормотала всякое… честное слово, ты жуткие вещи говорила.

— Например? — хрипло спросила она. Ей ужасно захотелось пить.

— В основном ты называла имена. А еще повторяла: «кровь за кровь» и «убийцы». Что тебе снилось?

Она подумала о трех женщинах. Скорее всего, они были сестрами… Нет, она не может ничего рассказать отцу. Элен пожала плечами и соврала. Она сумела убедить Джерри, что всякие убийства являются нормой для ночного кошмара. Элен поклялась, что никогда больше не будет смотреть в одиночестве фильмы ужасов. И уговорила его отправиться спать.

Стакан на столике у ее кровати был пуст, а во рту пересохло. Даже язык болел. Элен спустила ноги с кровати, чтобы пойти за водой в ванную комнату, и задохнулась от боли, когда ее ступни коснулись прохладных досок пола. Она повернула лампу, чтобы посмотреть, в чем дело. Но уже знала, что обнаружит.

Подошвы ног были покрыты глубокими порезами, перепачканы грязью и пылью, а лодыжки — исцарапаны шипами…

ГЛАВА 3

Утром, когда Элен встала и внимательно осмотрела ноги, раны уже исчезли. Она почти поверила, что просто вообразила все это… А потом заметила простыни, испачканные подсохшей коричневой кровью и песком.

Чтобы проверить, не сошла ли она с ума, Элен решила оставить все как есть. Когда она вернется из школы, то проверит кровать заново. Если простыни окажутся чистыми, значит, она чокнулась. Если же они останутся грязными к моменту ее возвращения домой, то этот вариант будет не менее утешительным. Очевидно, она окончательно свихнулась и в результате бродит где-то по ночам, приносит в собственную постель грязь и пребывает в беспамятстве.