Фаталуния - Вольских Алека - Страница 35

Ростик уже отворачивался, но, встретившись взглядом с Невером, застыл с повернутой головой. Невер полулежа пристроился возле стены пещеры в стороне от всех остальных. Он все еще был бледен, но, кажется, силы окончательно вернулись к нему. Согнув одну ногу в колене, Невер постукивал пальцами по коленной чашечке и пристально, не моргая, смотрел прямо на Ростика. Ростик не знал и не хотел знать, что означает этот взгляд, хотя и ощущал, что благодарности за спасенную жизнь в нем не было. Глаза Невера странно блестели. Ростик знал, что они зеленые, как смарагд Мольфара, но сейчас они казались ему черными и глубокими. Такими же глубокими, как и ходы в этой пещере, которые могут завести в такие горные глубины, откуда уже не сможешь выбраться.

Ростик не отводил взгляда до тех пор, пока Невер, прищурив глаза до узких щелей, из которых буквально сочилась ненависть, не сделал это первым.

Вернувшись к прежнему занятию — наблюдению за дождем, Ростик вдруг понял, что означал этот взгляд. Он вдруг очень ясно осознал: Невер никогда не простит ему того, что Ростик спас его от смерти.

Когда дождь наконец закончился, стражи покинули пещеру и двинулись в путь. Зубчатые каменные выступы и узкие извилистые тропы чередовались с покрытыми зеленым дерном косогорами. Уже четвертый день подряд Ростик не видел солнца и даже поймал себя на мысли, что с огромным удовольствием оказался бы сейчас в Гелионе, в замке короля Алекса; поел бы вкуснейших гелионских колбас, которыми его и стражей там угощали, посмеялся бы над пререканиями короля и канцлера… Это было бы куда приятнее, чем на пустой желудок плестись по горам.

Ростик шел, глядя себе под ноги и лишь изредка поднимая голову, чтобы посмотреть на идущих впереди него стражей Ордена. Он намеренно отстал от остальных. В первую голову потому, что ему хотелось быть подальше от Невера. Не было ни малейшего желания чувствовать на себе в сто бог его знает какой раз этот взгляд, наполненный такой враждебностью, такой ненавистью, какой Ростик отродясь не знал. Он даже представить себе не мог раньше, что человека можно ненавидеть за то, что он спас тебе жизнь. Но в то же самое время, каким бы странным и непостижимым это ни казалось ему самому, он понимал эту ненависть.

— Специально отстал? — послышался негромкий голос.

Ростик быстро вскинул голову и увидел рядом Дрю.

— Ты откуда взялась? — растерянно спросил он.

— Я тоже отстала. Можно с тобой идти?

— Иди, — пренебрежительно фыркнул Ростик, пожав плечами.

Он ожидал, что Дрю, по обыкновению, обидится на такое отношение, но вместо этого она вдруг спросила:

— Это правда, что ты вчера Неверу жизнь спас?

— Тебе-то что? — буркнул Ростик, не желающий распространяться на эту тему.

— Мне Решка все рассказал, так что можешь не отпираться, — безапелляционным тоном заявила Дрю, не отставая от него ни на шаг.

— Ну, раз он тебе рассказал, зачем тогда спрашиваешь?

Ростик косо зыркнул на Дрю, но она не ответила. Несколько минут они шли молча. Ростик уже было подумал, что Дрю решила оставить его в покое, когда она спокойным голосом сообщила:

— Я знаю, о чем ты думаешь.

Ростик недоверчиво хмыкнул, вскинув брови и округлив глаза.

— Действительно?! И о чем же?

— О том, что Невер тебя еще сильнее теперь будет ненавидеть, — без обиняков заявила она.

Ростик удивленно на нее уставился, даже забыв о том, что нужно смотреть под ноги, и тут же поплатился за это, споткнувшись о торчащую из земли корягу. Он с трудом сохранил равновесие, облегченно выдохнул и, не поднимая глаз на Дрю, пошел дальше.

Еще несколько минут они прошли не разговаривая. Ростик нашел взглядом Невера: тот шел впереди, сразу за Мольфаром и Бирюком. Его черные волосы взлетали от порывов ветра, а еще оттого, что Невер шел быстрыми, широкими шагами. Он словно почувствовал на своем затылке чей-то взгляд и обернулся. Через плечо посмотрел прямо на Ростика, словно никого кроме них на этой дороге больше не было, и тут же отвернулся.

— И что, по-твоему, — будет? — нетвердым голосом спросил Ростик у шагающей рядом Дрю.

— Будет, — лаконично ответила та.

— Почему ты так решила?

Дрю вздохнула.

— Потому что он гордый — вот почему.

Она немного помолчала, но Ростик интуитивно чувствовал, что она еще что-то хочет сказать, и не ошибся.

— Ты не знаешь, — почему-то с ноткой осторожности в голосе произнесла Дрю, — но однажды Мольфар сказал, что именно гордость делает Невера таким сильным. И еще он сказал, что именно гордость когда-нибудь может стать его Роковой Печатью.

— Роковой Печатью? А что это? — с интересом спросил Ростик, снова вскинув глаза на Дрю и перестав смотреть под ноги.

Дрю пожала плечами и покачала головой.

— Не знаю. Об этом Мольфар ничего не говорил.

Ростик задумчиво опустил голову. Он вдруг почему-то вспомнил недавние слова своего отца, сказанные в тот последний вечер, когда Ростик был дома. Ты слишком гордый, сказал он тогда, а иногда нужно уступить. Неужели они с Невером похожи, спрашивал себя Ростик, шагая по извилистой, круто уходящей вниз тропе. Ну нет, он совсем не такой, как Невер. Он не такой гордый. Честно говоря, здесь, в мире Двенадцати Городов, он вообще забыл о своей гордыне. Ему теперь даже казалось, что он сильно изменился за последнее время.

— Знаешь, я тебе честно скажу, — прервала его размышления Дрю. — Сначала ты мне очень не понравился. Я думала, что ты не годишься быть двенадцатым стражем. Думала, что ты слабак…

Ростик от удивления чуть язык не проглотил.

— Ну спасибо, — хмуро ответил он. — С тобой очень приятно поговорить, ты знаешь…

Дрю пожала плечами.

— Я просто хотела сказать, что больше так не думаю… — Она вдруг запнулась. — Ну… в смысле… я теперь не думаю, что ты слабак. Я… гм… — Она прокашлялась и как можно более непринужденно сказала: — Я думаю, ты очень храбрый и… И еще я думаю, что когда-нибудь ты станешь одним из лучших магов Ордена.

Потом вдруг, даже не взглянув на Ростика, она сорвалась с места и догнала идущих впереди стражей. Ростик, наоборот, замедлил ход и с открытым ртом глазел на Дрю, которая теперь шла рядом со своей старшей сестрой. Несколько минут он с трудом переваривал в мыслях все, что она сказала, а потом ошеломленно покачал головой и тихо произнес вслух:

— Во дает.

После двух-трех часов пути по открытой местности путникам наконец стали попадаться редкие деревья, растущие прямо среди скал. Тропа все круче уходила вниз, и стражи ускорили шаг. Прошло еще несколько часов, прежде чем камни под ногами сменились высокой травой. То тут, то там встречались кустарники, а впереди, где тропа поворачивала влево, маячили деревья.

Вскоре лес окружил их. Листва на деревьях была тускло-зеленой, а кое-где даже засохшей и почерневшей. Ростик совсем не слышал пения птиц. Чем ниже они спускались, тем гуще разрастался вокруг лес и выше становились деревья.

Вечерело. На западе солнце клонилось к горизонту. Ростик, как это ни странно, совершенно не чувствовал усталости. Он привык к многочасовым переходам еще когда они поднимались в гору. Теперь же идти было значительно легче, и сказывалась привычка. Он шел до такой степени по инерции, все время глядя себе под ноги, что, когда вдруг все, шедшие впереди него, остановились, не заметил этого и чуть не налетел на Саньку Бамбура.

Подняв глаза, Ростик обнаружил, что стражи смотрят на Бирюка.

— Дальше я не пойду, — сказал Бирюк хриплым голосом, хмуро провожая солнце за горизонт. — Здесь мы разойдемся, господа чародеи. Тропа идет все время вниз, через два часа вы спуститесь к подножию. Оттуда к Фаталунии ведет старый тракт, так что в проводнике вы более не нуждаетесь.

Ростик заметил, что Бирюк втягивал шею в плечи и морщился так, будто его мучила сильнейшая мигрень.

— Я возвращаюсь назад. Так оно будет лучше.

Мольфар достал из широкого рукава своего серебряного балахона мешочек, в котором, судя по звону, были монеты, и отдал его Бирюку. Тот потряс мешочек на ладони и быстро сунул в карман.