По заданию преступного синдиката - Лебрэн Мишель - Страница 21

Появились свидетели. Это был водитель легковой машины, водитель пятитонки и крестьянин-тракторист, белый как полотно, с подкашивающимися ногами, повторяющий:

— Надо же, как мне повезло!

По распоряжению жандармерии раненые были помещены в центральную больницу Мелона.

Когда Франсуа пришел в себя, его первые слова были:

— Как Вероника?

— С ней все в порядке. Перелом ребра, ни чего серьезного. Вам чертовски повезло. Вы оба могли погибнуть.

Франсуа посмотрел на свою руку в гипсе, прикрепленную к кронштейну над кроватью.

— У меня только это?

— К сожалению, не только. Раздроблено бедро, но в наше время это прекрасно лечат. Отдыхайте.

— Только не сейчас, мне необходимо позвонить. Это вопрос жизни и смерти.

— По-моему, это возможно. Я вам закажу разговор.

— С Чикаго, Гарфилд, 555-97. Быстрее, пожалуйста.

Ему принесли телефон, он взял трубку левой рукой. В Чикаго три часа утра. Заспанный голос Боба Мюрэ был так хорошо слышен, словно он находился в соседнем доме.

— Алло?

— Боб, говорит Франсуа Суплэ. Необходимо, чтобы ты вернулся первым же самолетом. Кристина в опасности. Я не могу ей помочь, мы только что попали с Вероникой в аварию.

— В опасности? Какой опасности?

На этот раз Боб уже полностью проснулся. Задыхаясь, Франсуа сказал ему:

— Шофер, парень, которого наняли тело хранителем, — лжец! Это он убийца! А Кристи на катит в этот момент с ним по дороге!

Франсуа не поверил своим ушам — Боб смеялся.

— Не беспокойся. Я знаю этого парня. Это частный детектив, Патрик Вебер, которого я нанял, чтобы охранять Кристину, несмотря на ее возражения. Я догадывался, что ей удастся обхитрить полицию, и поэтому обратился в агентство! Не беспокойся, этот парень очень хитер. Пока он будет с Кристиной, с ней ничего не случится!

Вдруг Франсуа осознал всю анекдотичность положения. На больничной постели он не удержался от нервного смеха. Выходит, они с Вероникой чуть было не погибли ни за что. Абсолютно ни за что.

— Впрочем, — продолжал Боб, — могу тебя успокоить. Вчера вечером я звонил в Вильфранш и разговаривал с Кристиной. Поездка прошла очень хорошо! Слушай, а как твои дела? Авария серьезная?

— Нет, пустяки, — промолвил Франсуа раздраженно. — Но ты все же мог нас предупредить?

— Ты с ума сошел! Это все равно что предупредить саму Кристину! Я вас знаю, и тебя и Веронику, вы никогда не смогли бы удержать язык за зубами! Ладно, лечись. И смотри ни слова Кристине!

Разговор окончен. Измученный Франсуа уронил трубку на пол. Тут же он увидел, как в комнату вошел человек и аккуратно положил трубку на рычаг. Это был инспектор Интерпола, который издалека видел столкновение автомобилей.

— Мсье Суплэ, — сказал он, — вам не кажется, что вы могли бы дать мне кое-какие объяснения?

— Мне нечего вам сказать.

Франсуа закрыл глаза.

Полицейский с сожалением покачал головой, затем вышел, унося телефон, которым он намеревался безотлагательно воспользоваться.

За сутки Кристина воссоздала свой маленький мир на вилле в Вилырранше. Она расхаживала по ней так же непринужденно, как в особняке в Париже.

Известие о том, что Вероника и Франсуа попали в аварию, еще не дошло до нее. Она не волновалась из-за их отсутствия, предполагая, что они предаются любви на Ривьере и скоро приедут, дав прекрасное, хотя и надуманное объяснение своему опозданию.

Первую ночь на вилле Кристина провела в обществе Марии, которая была ни жива ни мертва от страха, в душной комнате с закрытыми ставнями, с забаррикадированной дверью.

После чего Кристина решила для своего же удобства и безопасности перейти в наступление. Она попросила Марию украдкой сходить в город за покупками, с чем горничная прекрасно справилась.

Утром Кристина нанесла визит профессору Кавиглиони. Он использовал множество тестов, проверяя ее глаза, затем, не высказав своего мнения, задал ей массу вопросов.

Курила ли она? Очень много, но не более пятнадцати сигарет в день. Необходимо полностью прекратить курить за неделю до операции, чтобы не вызвать послеоперационных осложнений, которые могут вызвать кашель.

Были ли у нее легочные заболевания? Никогда.

Страдает ли она какой-либо аллергией? Нет.

Затем помощники профессора взяли у нее добрую пинту крови для тщательных анализов. И только тогда профессор сухо сказал:

— Завтра мы получим результаты. Если они будут удовлетворительны, я сделаю первую операцию через неделю. С этого дня избегайте любых нервных перегрузок. Главное, ни о чем не переживайте, не волнуйтесь. Впрочем, вот транквилизаторы, которые вы будете принимать два раза в день.

На пороге, когда она уходила, опираясь на руку Марии, он повторил:

— Главное, не волнуйтесь.

Это рассмешило Кристину. Ну и доктор, комедия просто! Не волнуйтесь, не беспокойтесь, когда в доме заперт убийца!

Значит, чтобы устранить причину своих волнений, она должна перейти к действию.

Время действия было назначено на девять вечера. Когда стемнеет.

Они сидели на террасе, нависающей над бассейном. Комары кружились вокруг лампы. Цикады давно молчали.

Кристина пододвинула свое плетеное кресло к креслу Патрика и взяла его за руку.

Патрик медленно наклонился к ней и прошептал:

— Почему прошлой ночью вы спали с Марией?

Кристина нервно рассмеялась. Тогда он попытался поцеловать ее в губы, но она слегка отстранилась, и он поцеловал только ее щеку.

Обиженный, он прошептал:

— Почему? Разве той ночью в гостинице вам было неприятно?

— О нет, напротив, ты был великолепен.

Он поднес ее руку к губам и покрыл ее легкими поцелуями.

— Вы боитесь Марии? Вы хотите соблюсти приличия?

— В каком-то роде — да.

Он сказал с горечью:

— Действительно, я должен был бы об этом подумать! Светская женщина не может быть любовницей слуги! Так не поступают со времен леди Чаттерлей!

— Он еще и начитан! — проворковала она, явно обрадованная.

Он нахмурился. И было от чего — она наставила на него его собственный револьвер, который только что вынула из кобуры.

Потом она встала и отступила назад, опрокинув легкое кресло.

— Не шевелитесь, мсье Вебер. При малейшем движении я выстрелю, а эти пули иного калибра, чем те, что вы стащили у меля в Мулене!

В легких сумерках он с удивлением смотрел на наведенное на него дуло. Тогда Кристина крикнула:

— Мария! Пора!

Появилась Мария, явно вне себя от страха. Она внесла продолговатый предмет, завернутый в полотенце, и встала позади кресла покорного Патрика.

— Давай! — приказала Кристина.

Мария подняла предмет, который держала в руках, и опустила его на голову Патрика. Тот вскрикнул от боли и вскочил, разъяренный.

Раздался выстрел, и он застыл на месте, разглядывая дыру в полу между своих ботинок, из которой брызнули осколки бетона.

— Следующую пулю получите в грудь. Места для этого хватит, — резко произнесла Кристина. — Сядьте,

Он подчинился, и кресло скрипнуло под его весом.

— Давай, не бойся, дуреха! Бей изо всех сил, у него крепкий череп!

Мария подняла свое оружие двумя руками, закрыла глаза и снова ударила мужчину по голове. Тот был слишком ошеломлен происходящим, чтобы подумать о своей защите.

Он застонал, попытался поднять руки к голове, но упал навзничь и больше не шевельнулся.

— Пора, — прокомментировала Кристина. — Наручники, веревки, быстро. Может быть, он притворяется.

— Я... По-моему, я убила его! — застонала Мария, у которой сердце было готово вырваться из груди.

— Это меня удивило бы. Свяжи его, как я тебе объясняла. Руки за спину.

Мария начала его связывать, работая кончиками пальцев. Она боялась дотрагиваться до своей жертвы.

— Вот. Но это не очень туго.

— Бери револьвер. И без колебаний стреляй, если он шевельнется.

Кристина присела на корточки и со знанием дела соорудила двойной крепкий узел.