Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Модеста Миньон - де Бальзак Оноре - Страница 41
— В этом доме, — сказал Каналис, — вас будет окружать обстановка, соответствующая вашему состоянию.
— Тому состоянию, которое мне приписывают, — возразил с живостью Шарль Миньон.
— Было бы очень печально, — произнес Каналис, повернувшись к Модесте и отвесив ей изысканный поклон, — если бы эта мадонна не имела рамки, достойной ее неземных совершенств.
Вот и все, что Каналис сказал о Модесте: он делал вид, будто не обращает на нее никакого внимания, и держался, как человек, которому воспрещена даже мысль о браке.
— Ах, дорогая госпожа Миньон, какой он умный! — сказала супруга нотариуса, когда в садике захрустел песок под ногами обоих парижан.
— Богат ли он? Вот в чем вопрос, — заметил Гобенхейм.
Модеста смотрела в окно, боясь упустить малейшее движение великого поэта, и не удостоила ни единым взглядом Эрнеста де Лабриера. Когда г-н Миньон возвратился в гостиную, а Модеста ответила на последний поклон друзей в ту минуту, как их коляска уже заворачивала за угол, и отошла от окна, чтоб сесть на свое место, начались глубокомысленные разговоры, как это обыкновенно бывает в провинции после первого посещения парижан. Гобенхейм повторил свой вопрос: «Богат ли он?» — в ответ на хвалебные речи г-жи Латурнель, Модесты и ее матери.
— Богат? — переспросила Модеста. — Не все ли равно? Разве вы не видите, что господин Каналис — один из людей, предназначенных занимать самые высокие посты в государстве; у него есть нечто большее, чем состояние: он обладает всеми данными, чтобы его приобрести.
— Он будет министром или послом, — сказал г-н Миньон.
— И все же не исключена возможность, что его похоронят на казенный счет, — заметил нотариус.
— Почему? — спросил Шарль Миньон.
— Мне кажется, он способен промотать любое состояние, несмотря на щедрость мадемуазель Модесты, которая наделила его всеми данными для приобретения богатства.
— Может ли Модеста не быть щедрой по отношению к поэту, величающему ее мадонной? — усмехаясь, сказал Дюме, верный своему отвращению к Каналису.
Гобенхейм приготовлял стол для игры в вист с тем большим усердием, что со времени приезда г-на Миньона Латурнель и Дюме стали играть по десяти су за фишку.
— Признайся, душа моя, — сказал Модесте отец, стоя с ней у окна, — что папа думает обо всем. Если ты пошлешь сегодня вечером заказы своей прежней парижской портнихе и всем своим поставщикам, то через неделю ты появишься во всем блеске настоящей наследницы; а тем временем я займусь нашим переездом и устройством в большом доме. У тебя есть славный пони, не забудь сшить себе амазонку: обер-шталмейстер заслуживает такого внимания.
— Тем более что теперь нам придется устраивать прогулки для наших гостей, — сказала Модеста, на щеках которой вновь заиграл румянец.
— Секретарь почти все время молчал, — сказала г-жа Миньон.
— Он попросту недалек, — заявила г-жа Латурнель, — зато поэт был внимателен ко всем. Он поблагодарил моего мужа за его хлопоты по приисканию дома и сказал мне, что Латурнель, очевидно, руководствовался при этом женским вкусом. А секретарь сидел мрачный, как испанец; он глаз не сводил с Модесты и смотрел на нашу красоточку с таким видом, словно хотел ее проглотить. Взгляни он так на меня, я бы испугалась.
— У него приятный голос, — заметила г-жа Миньон.
— Он, наверно, приезжал в Гавр по поручению поэта, чтобы собрать для него сведения о нашем семействе, — сказала Модеста, украдкой посматривая на отца, — ведь именно его мы видели тогда в церкви.
Г-жа Дюме и супруги Латурнель ничего не возразили против такого объяснения поездки Эрнеста.
— Знаешь ли, Эрнест, — воскликнул Каналис, как только они отъехали от Шале, — я не встречал в парижском свете ни одной невесты, которую можно было бы сравнить с этой очаровательной девушкой!
— Увы, этим все сказано! — заметил Лабриер с глубокой горечью. — Она тебя любит или, вернее, полюбит. Твоя слава уже сделала половину дела. Словом, все в твоей власти. Я больше не поеду туда. Модеста бесконечно меня презирает, и она права. Зачем же мне подвергать себя мукам: любоваться, желать, обожать... Она никогда не будет моею.
Каналис уронил несколько сочувственных слов, в которых сквозило удовлетворение тем, что ему удалось еще раз оправдать на деле изречение Цезаря[87], и не скрыл своего желания порвать с герцогиней де Шолье. Не в силах вынести этого разговора, Лабриер вышел из коляски, сославшись на мнимую красоту ночи, бросился, как сумасшедший, к берегу моря и пробыл там в одиночестве до половины одиннадцатого, охваченный каким-то безумием: он то расхаживал стремительными шагами, произнося монологи, то останавливался как вкопанный, то опускался на землю, не замечая, какое беспокойство вызывает у двух таможенных стражников, наблюдавших за ним. Вначале он полюбил Модесту за развитой ум и задорную искренность, а теперь ко всем причинам, которые десять дней тому назад привели его в гаврскую церковь, прибавилось еще восхищение красотой девушки, то есть любовь безотчетная, любовь необъяснимая. Он вновь подошел к Шале, но пиренейские псы залаяли так свирепо, что он не мог предаться созерцанию окон Модесты. В любви все эти порывы засчитываются влюбленному не больше, чем ценится труд художника, скрытый под последним слоем красок. Однако они составляют сущность любви так же, как в невидимых для посторонних глаз усилиях заключается само искусство: эти порывы и эти усилия порождают истинного любовника или великого художника, которых женщина и общество начинают боготворить иногда слишком поздно.
— Пусть так! — воскликнул Эрнест. — Я не уеду, я буду страдать, буду видеть и любить ее для себя одного, как эгоист! Модеста останется моим солнцем, моей жизнью! Я хочу вдыхать тот воздух, которым она дышит, радоваться ее радостями, страдать ее печалями даже в том случае, если она станет женой этого себялюбца Каналиса.
— Вот это называется любить, сударь! — произнес чей-то голос из-за придорожных кустов. — Что ж это? Неужели все любят мадемуазель де Лабасти?
И, появившись неожиданно на дороге, Бутша посмотрел на Лабриера. Эрнест, подавив свой гнев, смерил взглядом карлика при свете луны и сделал несколько шагов, ничего ему не отвечая.
— У солдат, которые служат под одними и теми же знаменами, должно быть больше чувства солидарности, чем у вас, — сказал Бутша. — Вы не любите Каналиса, да ведь и я от него не в восторге.
— Он мой друг, — ответил Эрнест.
— Вы, значит, тот самый секретарь! — заметил карлик.
— Ошибаетесь, сударь, — ответил Лабриер, — я не являюсь ничьим секретарем. Я имею честь быть членом совета одной из высших палат королевства.
— Так я имею удовольствие разговаривать с господином де Лабриером? — спросил Бутша. — Что касается меня, то я имею честь быть старшим клерком мэтра Латурнеля, главного советчика жителей Гавра, и, разумеется, мое положение лучше вашего. Да, я был так счастлив, что видел Модесту де Лабасти почти каждый вечер в продолжение четырех лет и рассчитываю жить подле нее, как королевский слуга, который всю свою жизнь проводит в Тюильри. Даже если бы мне предложили царский трон, я ответил бы: «Нет, я слишком люблю солнце!» Стоит ли говорить после этого, сударь, что я забочусь о ней больше, чем о самом себе, и с самыми лучшими намерениями. Думаете ли вы, что высокомерная герцогиня де Шолье благосклонно посмотрит на счастье будущей госпожи де Каналис, когда Филоксена, горничная сей знатной дамы, влюбленная в господина Жермена и встревоженная пребыванием в Гавре столь очаровательного камердинера, станет жаловаться, причесывая свою хозяйку, что...
— Откуда вы все это знаете? — спросил Лабриер, прерывая Бутшу.
— Во-первых, я клерк нотариуса, — ответил Бутша, — а затем разве вы не заметили моего горба? Горбуны догадливы и изобретательны, сударь. В Париже я выступил в роли двоюродного брата Филоксены Жакмен, родившейся в Гонфлере, где родилась также и моя мать, одна из бесчисленных Жакменов, — в Гонфлере имеется девять ветвей этого семейства. Итак, моя кузина, прельщенная мифическим наследством, рассказала мне многое...
87
...ему удалось еще раз оправдать на деле изречение Цезаря... — Имеется в виду легенда о том, что знаменитый римский полководец Юлий Цезарь (100—44 годы до н. э.), сообщая римскому сенату об одержанной им победе над галлами, лаконично написал в донесении: «Пришел, увидел, победил!».
- Предыдущая
- 41/63
- Следующая