Путь генерала - Афанасьев Валерий Юрьевич - Страница 77

«Любят люди сочинять сказки про золотой город», – подумал Арт, но перебивать не стал. Во-первых – это невежливо, и потом, интересно послушать. Да и повествование приняло довольно неожиданный поворот.

Лодик продолжал:

– Многие хотели попасть в ту долину – блеск золота слишком привлекателен. Доабетинцы же жили веками и не помышляли о том, что их вещи имеют какую-то особую ценность. Для них это были просто вещи, такие же, как для нас сделанные из железа. И вот однажды заблудившийся путник случайно забрел в долину. Конь его пал, сам он еле переставлял ноги. Доабетинцы приняли его как гостя – выхаживали, поили и кормили. А когда путник стал на ноги, то увидел, что все, что его окружает, сделано из золота. Блеск металла застил ему разум, и он решил обокрасть тех, кто принял его радушно. Однажды, когда хозяев не было дома, он собрал все, что смог, в мешок, взвалил его на плечи и отправился в путь. Доабетинцы вернулись и обнаружили пропажу. Не успел путник уйти далеко, как его настигла погоня. Люди стали судить и рядить – что сделать с вором. Одни предлагали казнить его, другие говорили, что нельзя так наказывать человека из-за нескольких бытовых мелочей. Поспорили люди и решили обратиться за советом к старейшему и уважаемому жителю долины.

– Ага, все-таки обратились к старшему! – заметил лейтенант Фолки.

Лодик бросил на него недовольный взгляд, но отвечать не стал.

– Продолжай, дружище. Интересная история, – попросил Арт.

– Старец пришел на место происшествия и попросил показать ему все, что взял в дорогу беглец, бывший недавно желанным гостем. Люди положили перед ним содержимое мешка. Старец печально улыбнулся. Тогда люди стали спрашивать его совета. Всех интересовало, как правильно поступить с вором. «Отпустите. Он сам себе судья и палач», – ответил старец. Люди пошумели, но послушались старца. Прошло два дня, и люди вернулись к старцу с вопросом: «Почему ты сказал отпустить вора?» – «Он сам себя наказал. Жадность так застила ему глаза, что он не взял с собой еды и воды взял всего одну флягу. Весь мешок был заполнен золотом. А теперь пойдите и принесите назад наши вещи». Молодые доабетинцы побежали по следам вора и через три дня вернулись с украденными вещами. Путник умер от жажды, но так и не бросил мешка. С тех пор так там и повелось – любому, кто забредал в долину, разрешали взять все, что он пожелает. Но мало кто вернулся обратно. Надо иметь немалую силу духа, чтобы отказаться от золота, которое дается даром, и предпочесть ему дорожные припасы. Решение же старца стало присказкой. С тех пор и говорят – мудр, как доабетинец.

– Да, действительно, поучительная история, – сказал Арт.

Легенда, которую поведал Лодик своему другу, была интересной. Но если она не имела прямого отношения к делу, то та новость, которую он узнал в поселке рыбаков, сыграла свою роль. Эта последняя капля склонила Троменика к заключению мира, она же сделала керберийцев более сговорчивыми.

Вся страна праздновала победу, но прошло около месяца, и люди погрузились в траур – король Троменик-миротворец умер. Так оказалось, что долгожданный мир оказался его прощальным подарком. Король умер во сне. Злые языки болтали что-то о заговоре и интригах, но Арт не склонен был им верить: последнее время король сильно болел. Хорошо, что страна все-таки успела прийти к миру. Смена руководства и в мирное время часто бывает не на пользу государству, а во время военных действий – тем более. Народ грустил, армия тоже. Оказывается, Троменика любили. Это было не слишком заметно при его жизни, но после его ухода ощущение потери было у большинства подданных королевства. Да, король не был чересчур мягким, но всегда был справедлив.

Известие о кончине Троменика взволновало и легионеров, но прошел месяц, начался другой, а для них мало что менялось. Корпус перебазировался под столицу. Таков был последний приказ Троменика – прибыть для получения дальнейших указаний. Какими были его планы в отношении легионеров, осталось неизвестно. Король умер, и его планы канули вместе с ним. Корпус же стоял, не получая дальнейших указаний. Более того – поставки продовольствия и денег прекратились. Столичные новости доходили и до легионеров. Так однажды стало известно, что управлять страной назначен канцлер. Но ни от принцессы, ни от вновь назначенного канцлера не следовало никаких указаний. Арт запросил совета у генерала Фонтена, но тот сам был не в курсе происходящего. Стоит ли им и дальше оставаться на месте?

На отправленные депеши никто не отвечал. Нет ничего хуже безвластия. А власть, какой бы она ни была, в лице принцессы или канцлера, должна определиться с армией. В существующем положении дел следовало разобраться. Арт оставил Олда за старшего, а сам отправился в столицу с намерением разузнать, что же там происходит.

Королевский дворец был на прежнем месте. Такие здания живут дольше, чем их владельцы. Короли приходят и уходят, а построенные на века замки, дававшие приют предыдущим поколениям, послужат и их потомкам. Караулы гвардии несли свою службу. Гвардейцы поприветствовали генерала, а он осведомился у дежурного офицера, где может найти принцессу.

– Не знаю, эр генерал, – отозвался лейтенант. – Попробуй спросить у камердинера.

Странный это был ответ. Но не оставалось ничего другого, как ему последовать. Арт разыскал камердинера, и тот внес некоторую ясность.

– Ее высочества нет во дворце. Она в загородном королевском замке.

– А канцлер? – поинтересовался легионер.

– Канцлер Торин принимает в рабочем кабинете левого крыла, но сегодня его тоже нет.

Вот так раз. Получается, никого нет.

– А когда кто-нибудь будет? – поинтересовался Арт.

– Принцесса должна вернуться через неделю. Канцлер будет завтра. Тебя записать на прием, эр генерал?

– Запиши, – согласился Арт.

С Торином Саша был совершенно незнаком и не знал, что от него ожидать.

Если Арт не был знаком с канцлером, это еще не значит, что двоюродный дядя первой жены покойного короля не знал генерала. Он знал всех значимых людей в королевстве. Трудно было ожидать другого – долгие годы он состоял при дворе, пусть и не занимая должностей.

Как только весть о смерти короля достигла Торина, он развил бурную деятельность – горевал, казалось, больше всех, угощал на площади народ в честь траура. Одним из первых он бросился с утешениями к принцессе, являя ликом своим пример вселенской скорби. Торин был на виду, он делал себе имя и репутацию. Репутацию человека, готового подставить плечо и помочь юной правительнице. Помочь, как только может, особенно с бременем власти, которое так нелегко нести. Принцесса, на которую неожиданно свалилось большое горе и большая ответственность, была рада участию доброго дядюшки, взвалившего на себя все текущие дела. Она охотно приняла помощь.

Лионелла была растерянна и подавленна. Да, король болел, но разве хотела она верить в то, что когда-то останется одна? Да и кто верит в подобное? Надо ли говорить, что Торин воспользовался случаем? Принцесса была не готова принять на себя обязанности по управлению страной, в этой ситуации назначение канцлера было единственным выходом. Что касается кандидатуры, то здесь вопрос спорный. Да, Торин был хитрым и изворотливым. Из всех интересов прежде всего он преследовал свои. Но Лионелла была ему необходима. Принцесса – это его флаг, это щит, за которым он может укрыться. Иначе знать королевства не допустит его присутствия возле трона. Род его не слишком знатен, и если бы не благосклонность принцессы… Какое-то время Лионелла могла быть спокойна за свое положение. По крайней мере, она была ограждена от посягательств канцлера на полную и безраздельную власть. Навсегда ли? В нашем переменчивом мире ничто не бывает навсегда.

Что до канцлера, то он был нетороплив и предпочитал идти к своей цели постепенно. Мягкий и угодливый Торин разительно менялся, когда был не на виду, превращаясь в надменного, порой жестокого человека. На глазах у всех – один, у себя дома – другой. Канцлер был амбициозен, но пока ему требовалось закрепиться на достигнутых позициях. Движение вперед требует прочного тыла.