Александр Агренев. Трилогия (СИ) - Кулаков Алексей Иванович - Страница 47

– Ваши условия?

Когда Александр только-только узнал имя заказчика, то поначалу думал только о том, как сподручнее его убить – желательно напоказ и с особым цинизмом. Затем, уже успокоившись, он внезапно понял: смерть Ежи Ковальски не изменит самого главного – порочной системы. Убьешь одного, на его место придет другой, и так до бесконечности. Командир второго взвода Олькушского погранотряда мешает? Значит, рано или поздно его уберут тем или иным способом, не пулей – так переводом в другое место. Глупо в одиночку бороться против системы, тут может помочь только другая система. А раз так, то пускай купчик живет. Пока живет.

– Один миллион рублей.

– Помилосердствуйте, это же совершенно невозможно!

– Ваше состояние оценивают по-разному, но никто не верит, что оно меньше двух миллионов. И покупаете вы не что-то, а собственную жизнь. У вас пять минут на раздумье, потом я ухожу.

– Будь проклят тот день, когда я увидел вас!

– Вот и договорились. Неделю на сбор всей суммы вам хватит? Тогда через восемь дней я извещу вас о месте нашей следующей встречи. И кстати, примите мой добрый совет: в следующий раз, как задумаете кого убить, сразу готовьте еще один миллион. Я даже готов пойти вам навстречу и сделать небольшую скидку – как постоянному клиенту. Всего хорошего!

Гость удалился с веселой улыбкой, оставив хозяина дома скрежетать зубами в бессильной злости. Александр и правда решил оставить жизнь пану Ковальски. Вот только тот сам едва все не испортил.

Получив в оговоренный срок записку, он заявился на место встречи заметно раньше указанного срока (правда, это ему не помогло: поручик уже скучал там часа полтора, дожидаясь своих денег) и не один, а в компании трех… охотников, что ли? Каждый имел при себе неплохое одноствольное ружьишко и туго набитый патронташ, и на этом их преимущества заканчивались: светлая одежда, шумели, как целое стадо обезьян, и замаскировались так, что надо было ну очень постараться, чтобы их не заметить. А ведь столько зарослей вокруг. Поручик в маскбалахоне не торопясь подобрался к ним на расстояние пяти шагов, после чего спокойно выпрямился и, скинув маскировку наземь, с щелчком взвел курок «раст-гассера».

– Замерли! Оружие положить перед собой, стреляю на любое резкое движение. Теперь медленно встаем и идем вперед.

Купец едва не заплакал, когда увидел свой «засадный полк», понуро бредущий через густые заросли травы.

– День добрый, Ежи! Это ваши друзья или я могу их убить?

Дах!

Услышав вопрос, один из охотников резко дернулся и едва не схлопотал пулю в спину. Но фонтанчик пыли впереди и вид оружия позади резко отбили всякое желание возмущаться и спорить.

Не доходя до места обмена метров десять, Александр остановился и подождал, пока троица охотников-дилетантов добредет до бедной жертвы вымогательства.

– Надеюсь, больше неожиданностей не будет? Я все еще не хочу вас убивать.

– Держите ваши деньги!

Среднего размера чемоданчик вылетел из рук купца и, пролетев аршина полтора, плюхнулся в дорожную пыль.

– Отлично. Двадцать шагов назад!

Подобрав не совсем удобную и увесистую тару с ассигнациями, поручик открыл ее прямо на месте и быстро скользнул беглым взглядом по аккуратным рядам пачек, не поленившись достать одну с самого низа и проверить. Закрыл и не торопясь пошел обратно в кустарник, краем глаза следя за обстановкой. Уже у самой границы высокой травы и хаотичного переплетения веток и кривых стволов кустарника его догнал истошный крик:

– Бумаги!

– Вышлю по почте!

«Осталось только решить, на чей адрес: купца первой гильдии Ежи Ковальски или штаб-ротмистра Сурикова».

Ради разнообразия Александр скинул все деньги в тайник прямо так – в чемоданчике, правда, прежде обернул промасленной бумагой. Закопал, притоптал, уложил дерн обратно и нагреб углей и золы с недавнего кострища. Напоследок, не жадничая, усеял всю прогалину самым вонючим табаком, который только смог найти, а остатки кисета бросил в рдеющие до сих пор угли, с парой толстых сучьев в придачу. Пан Ковальски так тяжело переживал потерю половины состояния! И ведь вполне может поискать чего-нибудь в этом лесу. Нехай старается, аппетит нагуливает.

Одновременно с возвращением «блудного сына», то есть корнета Дымкова, приехал стряпчий, и не один. Слегка раздобревший, лощеный и явно не бедствующий Вениамин Ильич первым делом представил своего спутника:

– Ваше сиятельство, позвольте рекомендовать вам господина Вальтера Грейна, германского промышленника.

– Очень приятно.

Придавив недовольным взглядом стряпчего, князь из вежливости задал следующий вопрос на родном языке гостя, с едва заметным баварским акцентом:

– Чем обязан нашему знакомству?

Забавно, но гость ответил на русском, и тоже довольно чисто:

– Я бы желаль приобрести некоторые ваши патенты и готов дать хорошую цену. Господин Лунев уверил меня, что этот вопрос можете решать только вы, ваше сиятельство, и я настояль на личной встрече.

– Любопытно. Что конкретно вас интересует?

– О! Пробки «кронк», новая застешька по названию… «смэйка», если я не путаю, и приспосопление для быстрой перезарядки револьвероф.

– Интересный выбор. Патенты не продаются. Но! Вы можете получить генеральную лицензию, и не только на эти патенты. Взамен вы будете представлять мои интересы в своей стране.

Улыбка стряпчего заметно поблекла, а в глазах появилась тревога. Не обращая внимания на его мимику, гость из недалекой Неметчины поинтересовался:

– Позвольте узнать точно, каковы же ваши интересы?

Вместо ответа Александр достал из ящика в письменном столе сразу три пистолета и молча положил их перед Грейном.

– Оу! Вы позволите?

– Прошу.

Пока гость восторженно вертел в руках незнакомое оружие, хозяин лениво перечислял, потягивая при этом ликер:

– Самозарядные пистолеты. Именно этот? «Рокот». Четырнадцать патронов в обойме, мягкая отдача и очень, очень большое останавливающее действие пули. По результатам испытаний – три тысячи выстрелов до первой поломки. А это «орел». Калибр? Девять миллиметров. «Плетка».

Германский промышленник даже как-то растерялся от такого изобилия. Вытерев белоснежным платком выступившую на лбу и висках испарину, он с надеждой поинтересовался:

– Майн гот! Сколько ви сможете поставлять и когда?

– Хороший вопрос. Первая поставка не раньше чем через восемь месяцев, да и то… по пятьсот штук каждой модели в месяц, плюс патроны к ним, по сотне на ствол. Устраивает?

Патенты были забыты: остаток дня стряпчий и Вальтер Грейн увлеченно составляли многостраничный договор, затем утрясали детали, потом переделывали – князь вычеркнул три пункта и добавил пять новых. Когда же все закончилось и гость наконец-то отправился в гостиницу переписывать все набело, Александр достал очередной перечень заявок на привилегии. Газовый и разводной ключ, пружинная рулетка и еще с десяток разных полезных в хозяйстве вещей.

– Как обычно, Вениамин Ильич. Теперь следующее. Вот по этому адресу находится Общество первого антрацито-чугуноплавильного и железоделательного завода Д. А. Пастухова. Проведите предварительные переговоры с его акционерами на предмет продажи. И желательно недорого. Затем… Не знаю, слышали ли вы о некоем Мальцеве Сергее Ивановиче, генерал-майоре в отставке?

– Не тот ли, что из промышленников будет?

– Он самый. Читая старые газеты, я частенько встречал его имя, и неизменно – лестные отзывы о нем. Потом, правда, его все покинули, даже близкие. Так вот, необходимо отыскать сего, несомненно, достойного господина и лично передать ему мое письмо. Вот это.

Повертев в руках тоненький конверт и бережно уложив его в кожаный портфель, Вениамин Ильич осторожно поинтересовался:

– Ваше сиятельство, мне следует знать его содержание?

– Это не тайна. У господина Мальцева когда-то во владении было много заводов и фабрик, наверняка он знает немало толковых управляющих. В письме я прошу порекомендовать мне кого-либо из них, а ежели будет на то его желание, пожаловать самому почетным гостем на открытие моей фабрики. Опять же его связи и опыт будут весьма полезны – если, конечно, он заинтересуется моим посланием. Вам все понятно?