Случайности случаются (СИ) - Кельн Яна - Страница 8

- Бруна, меня на сегодня нет, – предупредил я секретаршу и, насвистывая веселую мелодию, направился к выходу из офиса.

Звонок Петера застал меня в парке. Я находился в центре, в Английском парке. Он по праву считается одним из самых красивых городских парков Мюнхена. Я стоял на верхней части холма, откуда открывался потрясающий вид на городской пейзаж. Бродить в этом парке можно часами, но у меня были свои излюбленные места, в том числе и то, где я находился на данный момент.

- Да? – ответил я трубке.

- Ты где?

- В Английском парке.

- Через двадцать минут возле китайской пагоды, – он отключился.

Ну, прямо Штирлиц, не меньше. Хотя это советский разведчик. Но Петер, тот еще фрукт. Я покачал головой и направился в сторону места встречи. Я добрался быстрее, чем за двадцать минут и стоял, ждал его. Ровно, секунда в секунду он подошел ко мне. Такая пунктуальность наталкивала на мысли, что он в кустах прятался и отсчитывал время.

- Привет, – сквозь смех выдавил я.

- Привет, – он бросил на меня недоуменный взгляд, - Вот, держи. – он протянул мне папку.

Стоило заглянуть в нее, и смех тут же пропал, его вытеснило отвращение. Я быстро пролистал бумаги, пробежал глазами по написанному, просмотрел фотографии. Убийства, похищение людей, насилие и еще раз убийства. Даже детально изучать не было необходимости, чтобы понять, что если это попадет в соответствующие органы дяде несдобровать. Тюрьма станет его пожизненным домом.

- Почему его не посадят? – в изумлении прошептал я.

- С этим, как раз ясно, – ответил Петер, - Такой человек, как твой дядюшка, - он выплюнул это слово с презрением, - очень выгоден на свободе многим Российским чиновникам и людям, которые стоят у власти. Если им управлять, то можно совершать с его помощью много грязных вещей. А рычаги давления, как видишь, есть, – он развернул меня к себе лицом, - Вопрос в другом, Колин, ты понимаешь с каким человеком ты связался?

- Да, – я кивнул.

- А по-моему, нет. Он опасен.

- Я знаю, - я посмотрел в глаза Петера, там плескалось сочувствие и переживание, - но у меня выбора нет. Я не отдам этой твари то, что принадлежит мне.

- Я помогу тебе, насколько это будет возможным без ущерба для меня. Но попомни мои слова, Колин, ваше противостояние закончится только смертью одного из вас. Надеюсь, это будешь не ты, – он похлопал меня по плечу и вновь ушел не прощаясь.

Меня ужасно бесило, когда он так делал, но, как правило, после общения с этим человеком я оставался в таком состоянии, что не замечал его исчезновения или мне было не до возражений. Вот и сейчас, я смотрел ему в след, осознавая ту истину, в которой боялся признаться сам себе. Сколько бы все не продолжалось, но рано или поздно один из нас решится на убийство.

Благодаря Петеру и его синей папочки, я навязал дяде свои условия,и мы разошлись на выплате мной двухсот тысяч евро. Дядя Костя был в ярости от того, что я его переплюнул. Когда он покидал все тот же ресторан в Варшаве, я был уверен, что он мне отомстит. После этой встречи в моей душе поселился страх. Я боялся за маму, понимая, что моя смерть не принесет ему облегчения, а вот мои страдания еще как. Возможно, поэтому я не женился и не заводил серьезных отношений. Подсознательно опасаясь, что моим близким людям причинят боль. Эта корявая рука прошлого, которая висела надо мной, не давала жить и дышать спокойно, первые года два я даже спать не мог нормально. Засыпал только после снотворного или успокоительного. Потом собрался и пошел к психологу, хороший был мужчина, он меня вытащил из депрессии, помог отгородиться от этого ужаса. Рука стала прозрачной, но не исчезла до конца. Я жил, работал, отдыхал, постепенно от сердца отлегло…

события 2013 года

Как только я расслышал и понял слова мамы, в груди все сковало льдом. Страх вернулся. Я посмотрел на маму, единственного дорогого мне человека на всей земле, перед глазами пронеслась картина ее смерти, я вздрогнул и вскочил, не в силах сидеть на одном месте.

- Я решу, мам, – сказал я, чтобы успокоить родительницу.

Она улыбнулась и стала убирать со стола, понимая, что есть, я больше не буду.

Я нервно расхаживал по комнате, строя предположения о том, что же могло ему понадобиться. Не заметил, как мама ушла спать, и в доме стало тихо и темно, только бра освещали лестницу и кухню, соединенную с гостиной, у окна которой стоял я. Я внимательно всматривался в темноту сентябрьской ночи. Пошел дождь. Вспомнил смерть отца, его покореженный автомобиль, закрытый гроб, в котором его хоронили. По щекам побежали слезы. Папочка, как же мне тебя сейчас не хватает. Я опустился на пол, обнял руками колени и заплакал, тихо, чтобы не дай Бог, не услышала мать.

Утро не принесло облегчения, я все еще не знал, что делать. Спасало одно, что я уехал из отчего дома и не нужно было делать вид, что все нормально. Я ждал звонка, его звонка, но каково же было мое удивление, когда я пришел в офис, а в приемной сидел не кто иной, как мой дядя собственной персоной. Я собрался, сделал вдох и поздоровался, окидывая его ледяным взглядом. Он лишь пренебрежительно улыбнулся в ответ. Я прошел в свой кабинет, дядька последовал за мной.

- Что тебе нужно? – обращение на Вы к этой мрази было неактуально.

- Моя доля.

- Мы все решили еще шесть лет назад.

- Теперь все поменялось, – он вальяжно расположился в кресле для посетителей, - Можешь засунуть свои бумажки себе в зад.

- Что нашел себе покровителя? В тюряге привык быть под кем-то? – гадко произнес я, внутри холодея от его слов.

- Ах ты сука! – взбесился он, – Я тебя уничтожу! – он резко встал и вышел.

А я понял, что только что натворил. Теперь мирных путей для решения нашего конфликта не существовало. Я схватился за голову и застонал. Да у меня тоже были связи среди сильных мира сего, но никто из них просто так и пальцем не пошевелит, а платить всем направо и налево я не в состоянии, слишком много денег вложено в новые проекты. Да и не поможет реально из них никто. В России принято играть нечестно, а я слишком европеизировался, чтобы жестоко убивать людей, даже такого ублюдка, как мой дядька. Единственный кто может хоть как-то помочь – это Петер. Я не виделся с ним два года. Но знаю, чего он захочет. Не денег, и не «русского голубого» кота, а боюсь, это буду русский голубой я. Опять. Только если тогда я был молодой и глупый. Мой мозг и гибкая психика спокойно пережили секс с мужчиной, то боюсь сейчас, я на такое не способен. Свихнусь раньше, чем он кончит. Я метался по кабинету, словно раненный зверь, хотелось выть от безысходности и своей же тупости. Ведь я сам, одной лишь фразой, отрезал все пути к мирному урегулированию конфликта. А еще я боялся за мать, понимая, что первый удар будет по ней. Ненавижу себя!

Глава 2.

«Вторая встреча, и ты даришь букет цветов»