Дорога без возврата - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" - Страница 87

— И много у тебя форм? — с интересом спросил Алексей.

— Много. И есть не только обычные виды оборотней. Подумай над этим вопросом. Через шестьсот лет сравним количество. А теперь, когда я все сказал, давай на прощание выясним один вопрос. Ты мне должен…

— А не было об этом разговора в самом начале, — быстро ответил Алексей. — Ты сам предложил показать, как проход делать, я и согласился.

— Не было, — согласился Призрак, — но я тебя не только этому учил, вон Старик до самой смерти думал, что он большой умник и замечательный преподаватель. Есть такая старая байка про вождя, взявшего в плен врагов. Его спрашивают: что с ними делать? Он говорит: а отпущу, пожалуй. «Как же так, — восклицают воины, — потом придется снова воевать». «Слово мое твердо, — отвечает вождь. — Я с вражеским вождем говорил и обещал ему отпустить всех живыми». И отпустил… — он сделал многозначительную паузу, — без рук. Каждому правую отсекли.

— А мораль?

— А мораль простая. Есть буква сделки, а есть дух. Он своего слова не нарушил, но долго после этого не прожил. Таких фокусов никто не любит. Сколько ориентиров имеешь на сегодня?

— Сто двадцать шесть, — ответил Алексей.

— Сетка по всем равнинам. А ты мне дал в ответ только один. Качественный, не спорю. Судя по тому, что я слышал, только вне Зоны люди трясутся и тыкают стволами во все стороны. В естественной обстановке они крайне наивны и простоваты. Собираюсь хорошо погулять.

— От кого это ты мог слышать?

— Скажу: от тебя — поверишь? Информацию тоже надо уметь просеивать и выводы делать. Я всю жизнь, с момента выхода из камеры, этим занимаюсь. Жить захочешь — научишься. Я, может, не гений, но обрабатывать полученные данные прекрасно умею. Короче, по чести, ты признаешь за собой должок?

— Да, — нехотя буркнул Алексей.

— Вот и прекрасно. Помни об этом. Может, мне никогда не понадобится твоя услуга, но запомни: слово твое — карма тоже. И еще одно… Это так, просьба. Вернется Мави, скажи, чтобы в овраг сходила.

— Зачем? — удивился Алексей.

— А я ее трахнуть собираюсь, — безмятежно сообщил Призрак.

— Что собираешься? — с угрозой в голосе спросил Алексей.

— Я бы посмеялся, — тихо ответил Призрак, — но с тебя станется кинуться. Уж поверь, опыта делать дырки в разных Зверях при помощи копья у меня гораздо больше, чем ты можешь представить. Не хотелось бы тебя убивать. Я думал, ты знаешь….

— Я слушаю очень внимательно.

Призрак встал, потянулся и посмотрел Алексею в глаза.

— После Войны на равнинах было семь разумных видов, — также тихо сказал он. — Оборотней только один. Анхов и зеленых вытеснили. Одних — в горы, других — в леса. Кровососов почти всех вырезали, лишь десяток ушел. Остальных перебили. Полностью, до последнего, а они тоже разумные были, и причин, кроме захвата территории, никаких. Про кровососов хоть оправдание имеется. А меня не трогают. Меня — Призрака, не меня — перевертыша. Неужели, думаешь, ревнивца не найдется? — Он хмыкнул. — Ты знаешь, что, когда женщина рожает разумного мохнатого своего вида, она практически всегда умирает? Тело просто не приспособлено, не та форма.

— Да, но я не понимаю…

— Очень мало есть желающих проверять это на практике. Определяется, кто родится, достаточно легко, и дальше существует масса разных способов, включая крайне неприятные. Щенок обычно даже развиться не успевает.

Алексей кивнул.

— Официально это не одобряется, но все все прекрасно понимают. Мать пускает слезу у всех на виду. Соседи, делая вид, что верят, говорят: как жаль, что случился непроизвольный выкидыш. Одна проблема — что, собственно, делать мохнатым. Одни умирают, а новые не рождаются. Между собой можно, но количество небольшое. Запросто могут начаться наследственные проблемы. На сегодняшний день их не больше семи тысяч на равнинах. Шакал, койот, рысь, пума и леопард отсутствуют. Когда-то были, теперь нет. Младшие мохнатые не живут долго. Близкородственные связи тоже не поощряются. А я, при желании, могу быть настолько полной копией, что рождаются щенки. Причем наследственность у меня прекрасная, — насмешливо сообщил он, — и даже форма в разных видах не одна, кровосмешения не будет. Каждая мохнатая самка знает про это и никогда не скажет. То есть оборотни думают, что я это делаю в таком виде, — он с усмешкой показал на себя, — устроил пару раз представление для желающих подсматривать. А теперь хорошо подумай, сколько у тебя в Клане таких собралось.

Алексей открыл рот и тут же закрыл. Вид у него был испуганный. Он прекрасно помнил кошку школьного приятеля. Проживала она на пятом этаже, и хозяева ее во двор, пообщаться с котами, не выпускали. Два или три раза в год начинала она дико вопить, ходить вокруг людей и тереться о ноги, умильно поглядывая. Выдержать эти крики — надо было иметь стальные нервы. Он очень ярко себе представил хоровод из одиннадцати самок — от восьмидесяти до трехсот килограммов, — ласково толкающих его своей тушей и с намеком подмигивающих. Это не домашняя кошка, которую можно отпихнуть ногой. Да еще и разговаривают.

— Умные как услышали про перевертыша, так сразу сообразили. Я то есть, то меня нет, а ты — вот рядом. Не бойся, — откровенно посмеиваясь, сказал Призрак, — прямо от тебя требовать не будут. Многие и самцов привели. Только ведь и у них щенки когда-нибудь будут. А вот как Мави себя поведет, когда течка начнется, сам увидишь. Кота в ближайшей округе не имеется.

Глава 7

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ДЕЛА АЛЕКСЕЯ

«А чего я, собственно, занервничал? — подумал Алексей и резко остановился. — Что за идиотизм, где сказано, что нет других способов? Я же помню, существует искусственное осеменение коров. Почему нельзя проделать то же самое с остальными?» — И он с содроганием представил себя уговаривающим раздвинуть ножки медведицу в гинекологическом кресле…

Алексей сел на землю, не обращая внимания на колючие кусты, через которые перед этим продирался по дороге к выходу из оврага, и вогнал себя в транс.

«Весело, — вставая после десяти минут копания в памяти, подумал он. — И почему я не деревенский? — Он выдернул из задницы колючку и, выругавшись, отшвырнул ее в сторону. — Наверняка что-то бы в детстве видел. И зачем мне все это нужно было читать? Вегетативное размножение — это скорее к летающему родственнику Живого относится. Какой-то учебник еще из школы. Клонирование тоже совершенно не требуется, но я почему-то всю эту муть помню: „Перенос ядра из дифференцированной клетки в неоплодотворенную яйцеклетку, у которой удалено собственное ядро, с последующей пересадкой реконструированной яйцеклетки в яйцевод приемной матери“. Что такое „дифференцированная клетка“ — покрыто мраком. Одна радость, гепарды, оказывается, в неволе не размножаются, потому что им побегать друг за другом предварительно надо. Передачу в „Мире животных“, или как ее там, — ни начала, ни конца не видел. Какие-то железы заработать должны от догонялок. А у меня гепардов нет, и слава богу. Идиоты эти Ушедшие были — росомаха на сто килограмм и лев тоже. Росомаха хоть не воняет, зато лев… карликовый. Каким местом они думали, когда отбирали исходные типы? Почему собак не сделали?

Вот интересно, как так может быть, что умудрились создать оборотней с прочими кровососами — и ведь это не просто гибриды животных, вполне себе способны размножаться, — и никакого приличного понятия о хирургии? Понятное дело — падение цивилизации, утеря знаний, откат назад. Так ведь внутреннее строение тела все прекрасно знают. „Если Ударишь вот сюда, перережешь артерию, и противник моментально истечет кровью, а если нажать вот сюда, рука временно отнимется“. И про кровь любой расскажет массу интересного. Я когда у Охотницы спросил про группы крови, она посмотрела как на идиота и закатила лекцию на час. Их Почему-то не четыре, а шесть, и в каждой подгруппы, а в тех еще. И приборы честному оборотню без надобности, а вполне достаточно языка и нюха. У Черепахи, например, за спиной десять поколений, специализирующихся на подобных вещах, и любую болезнь она определит без человеческих глупостей. И никакие номера у таких, как она, пауков с чужим отцовством не проскочат — позор на всю рощу. Не хочешь от этого рожать, не морочь голову — разводись, а другим не мешай. Желающих и без тебя хватает».