Ураган свершений - Мамченко Петр Вячеславович - Страница 14

— Ты меня чуть не утопила! — Возмущённый маг воздуха попытался добраться до истерически хохочущей Сидоны, но реально ли поймать мага воды в объятьях родной стихии? — Предупреждать надо, а не сдирать маску прямо под водой!

— Сам виноват! — Чуть успокоившись, парировала женщина. — Я просто хотела заменить твой дурацкий акваланг дыхательным заклинанием, а ты сдуру его рассеял! А в ваших масках ничего не видно! Нет, ну какое лицо было у инструктора! Он точно решил, что я тебя убить задумала! И меня тоже спасать пытался!

— Вполне понимаю мужика, — Вздохнул Вос. — Подозреваю, что моя физиономия выражала не меньше. А теперь бедняге психушка светит, если надумает рассказать о туристах, сдирающих с себя дыхательные аппараты под водой, плавающих со скоростью торпеды и не нуждающихся в воздухе.

— Ага, и создающих гигантский пузырь воздуха, чтобы пробкой взмыть на поверхность! — Сидона опять рассмеялась.

Сердиться на неё было решительно невозможно. Вос вздохнул и забрав оба акваланга отправился к инструктору. Бедняга явно нуждался в приличной дозе чего-нибудь покрепче. А хорошенько подпоив, можно убедить, что всё произошедшее — только плод стимулированного выпивкой воображения.

Временами хотелось высказать всё, что накипело, да что там, просто отшлёпать капризную и шаловливую не по возрасту партнёршу. Но здравый смысл и интуиция запрещали. Так просто наступить на чужую гордость, подавить чужие желания и чувства — и нанести первый удар по отношениям. Искусство любви — это не только секс и подарки, это способность прощать, принимать партнёра таким как есть, в то же время не теряя себя. И тот, кто сегодня сдержится, завтра будет вознаграждён с лихвой.

Позади едва слышно плеснула вода, вновь принимая в свои объятья исследовательницу морских глубин. Что ж, он способен вернуть присутствие духа только сухопутным. А обитатели вод пусть выкручиваются сами!

6. Земля. Старый знакомый

Выкручивайся сам! Никто и никогда не решит твои проблемы за тебя! Эти слова могли стать девизом нелёгкой и нелепой жизни. Давно уже нет матери-алкоголички, но и в пять, и в тридцать пять лет всё идёт по накатанной.

Григорий суетливо огляделся и зашёл в подъезд. Руки тряслись, и тяжёлый брезентовый чехол для удочки, в этот раз скрывающий совсем не рыболовные снасти, выплясывал, как живой. Встретившаяся по пути женщина неодобрительно покачала головой и что-то там пробурчала по поводу алкоголиков. Что было даже обидно, он выпил для храбрости только полбутылки.

Грише, больше известному под прозвищем Горшок, не везло в жизни. В школе его никто не любил и не уважал, и даже его воровские таланты там вечно выходили боком. Для учителей он был трудным и замкнутым ребёнком, для учеников — мишенью издевательств и розыгрышей. Но и в воровской среде он не преуспел. Отчего-то неглупый и тщеславный парень раз за разом отодвигался в сторону тупым агрессивным бычьём. А в тот единственный раз, когда пахан (сам! лично!) дал задание, закончился такой жутью…

Ещё долгие годы во сне ему являлся бывший одноклассник, за миг до выстрела вдруг покрывшийся каменной коркой и осыпавшийся невесомой пылью. Обычный лох, вдруг обернувшийся чем-то непонятным и угрожающим. И Григорий долгие годы ждал, пока ушедший от пули таким невероятным образом чужак вернётся. Демон он или пришелец, значения не имеет, просто обязан вернуться и отомстить, сам-то Григорий обязательно бы вернулся…

Но годы шли, времена менялись, сменился пахан, и появилась надежда. Может быть, чужак очень далеко, или даже погиб таким странным образом. Григорий бросил пить и вновь взялся за ум. И его начали отмечать, хоть и староват он был для своих должностей, и молодые соперники с насмешкой называли его Козырной шестёркой, а то и просто, Козырьком. Но тут проклятый одноклассник вернулся.

Увидев Василия в казино пахана, Гриша чуть не рехнулся от страха. Ничуть не состарившийся, уверенный, хорошо одетый, под ручку с красоткой, во внешности которой было что-то неуловимо чуждое. И казалось, сейчас чужак заметит старого знакомого у стойки, подойдёт — и всё. Плакали все мечты и надежды. Но одноклассник не узнал, должно быть, сказались постоянный страх и нездоровый образ жизни. Под утро Григорий, Которому и сорока ещё не исполнилось, бывало, смотрелся на все пятьдесят.

Свои люди прошлись за парочкой, а имя всесильного Саида Геннадиевича заставило работников гостиницы стать откровеннее. И первая идея была безжалостно отброшена. Не справятся шестёрки с этими странными существами, чьи цели и устремления Григорий не понял, даже просмотрев весь список заказов. Зачем кофе и картошка на Альдебаране или в аду? А может, и к "чёрному археологу" парочка имеет отношение? Как было бы здорово всё передать смотрящему, а так, сверху, уже решили бы, мягко с чужаками общаться, или серьёзных бойцов подключать. Но доказательств всё же было маловато, и тем более не стоило отправляться к пахану с выводами.

Григорий хорошенько выпил, всё обдумал и сделал заказ одному знакомому слесарю, чьи изделия не раз проверялись в работе против врагов уважаемого Саида Геннадиевича…

На крыше было грязно, холодно и неуютно, но вход в гостиницу просматривался прекрасно. Какой-то придурок сколотил голубятню, и надоедливые птицы обгадили здесь всё на свете и противно ворковали вокруг. Руки дрожали, и собрать винтовку было не просто, хорошо хоть, источник вдохновения надёжно булькал в кармане и согревал горло с первого же глотка.

Григорий совсем не был кровожадным, он был бы не против, если бы чужаки исчезли б так же бесследно, как и появились, но пацаны сообщили, что парочка вновь прибыла в город. Значит, Василий, кем бы он не был на самом деле, не забыл и не простил. И надо бить первым, благо, калибр изделия внушал уверенность. В своё время слоны такой аргумент оценили, должен оценить и посланей преисподней.

И даже если безжалостный враг вновь рассыплется пылью, Григорий опять получит отсрочку на несколько лет!

Горшок улёгся поудобнее, стараясь игнорировать вездесущий помёт мерзких птиц, и приготовился к долгому ожиданию.

— Ну сколько можно ждать! — Сидона, не иначе подсмотрев в телевизоре, стояла в классической позе разгневанной жены — руки в боки, бойцовский задор в глазах. — Ты как прирос у этого своего мастера!

— Кто бы говорил! — Беззаботно отозвался Вос, с искренним восторгом разглядывая и рассовывая по карманам самые разные цацки. — Я-то целую неделю изо дня в день ждал у моря погоды, пока моя красавица наплавается на недосягаемой глубине! Хочешь позже сравнить, кто полезнее провёл время, когда будем навещать Капитанов?

Лери хотела было надуться, но любопытство оказалось сильнее:

— До Капитанов твоим соотечественникам далеко! Одни жемчужные поля чего стоят! Они создают все условия, охраняют раковины, и с каждой получают жемчужину раз в несколько лет! Ну хоть покажи, что ты там заказывал, и что обсуждал целых полчаса?

Воздушный маг скорчил таинственную мину, но не выдержал и рассмеялся:

— Артефакты, дорогая, артефакты! У меня было немало задумок, но наши ремесленники далеко не всё могли сделать со своими инструментами и навыками. А этот умелец кое-что мне прямо сейчас выточил, да и основной заказ, оказывается, уже несколько дней как готов.

У Сидоны даже дыхание перехватило:

— Неужели… водный меч?!

Вос только руками развёл:

— Радость моя, ну сколько раз можно объяснять, водный меч — это водное заклятье, реализованное магом земли. Скопировать его я не смогу никогда. Рано или поздно, я разберусь, как Кванно это сделал, но получившийся артефакт будет работать совсем по-другому, у нас ведь разные стихии. Начинать надо с более простой задачи. И это — перчатка молний! Звучит неуклюже, знаю, позже придумаю что-то повнушительнее. Длань Тора? Десница Перуна? Хотя что я несу, всё равно в Милеруме не знают земных богов.