Громобой - Горовиц Энтони - Страница 30

Ирод Саэль указал на стол неподалеку от края подиума. На столе находился «Громобои», рядом — мышка.

— Здесь инсталлирован мастер управления, — пояснил Саэль. — Щелкните мышкой, и компьютеры объединятся в сеть.

— Сейчас. — Премьер занес палец над кнопкой и слегка поменял позу, стараясь предстать перед камерами в наиболее выигрышном свете. Откуда — то с улицы донесся бой часов.

Алекс услышал бой с высоты примерно ста метров, стремительно приближаясь к крыше Музея науки.

Здание он увидел только после падения самолета. Отыскать глазами музей было непросто: Лондон раскинулся под ногами как трехмерная карта. Но, с другой стороны, Алекс всю жизнь прожил в западном Лондоне и не раз бывал в этом музее. Сначала он приметил гигантскую перевернутую формочку для приготовления пудинга — викторианский Альберт — холл[24]. Строго на юг от него возвышалась белая башня, увенчанная зеленым куполом, — Имперский колледж. Чем ниже спускался парашют, тем, казалось, быстрее набегает земля. Весь город превратился в причудливый пазл, и Алекс знал, что у него было всего несколько секунд на то, чтобы собрать его. Широкое экстравагантное здание с башнями и окнами, напоминающими церковные. Это, очевидно, Музей естествознания. Музей естествознания расположен на Кромвель — роуд. А как пройти от него к Музею науки? Ну, конечно, надо повернуть налево у светофора и пойти по Экзибишн — роуд.

Вот оно. Алекс потянул за стропы, направив себя в нужную сторону. Какой же Музей науки маленький по сравнению с другими ориентирами на его пути — прямоугольное здание с плоской серой крышей, выступающее от улицы в глубь квартала. Часть кровли состояла из серии арочных перекрытий — такие можно увидеть на железнодорожных вокзалах или в огромных теплицах. На вид стеклянные, бледно — оранжевого цвета, они выстроились в ряд. Алекс мог приземлиться на плоскую часть крыши. Тогда ему останется только посмотреть вниз через изогнутые стекла. Пистолет охранника все еще был у него. С его помощью можно привлечь внимание премьер — министра. И, если придется, застрелить Ирода Саэля.

Каким — то образом ему удалось вырулить и оказаться над музеем. Но, только пролетая последние шестьдесят — семьдесят метров, слыша, как часы бьют двенадцать, Алекс отчетливо понял две вещи: во — первых, он падает слишком быстро; во — вторых, он промахнулся мимо плоской крыши.

По сути, у Музея науки две крыши. Первая — оригинальная — из армированного стекла, сооруженная при короле Георге[25]. Видимо, недавно она дала течь, поэтому руководство музея решило надстроить вторую — пластиковую. Эту оранжевую крышу и увидел Алекс.

Он обрушился на нее ногами вперед. Пластик разлетелся на части. Продолжив падение уже внутри здания, он благополучно миновал сеть из стальных балок и технических лестниц. Он едва успел приметить что — то напоминавшее коричневый ковер, натянутый над выпуклой поверхностью георгианской крыши, как уже врезался и прорвал его насквозь. Это было лишь тонкое покрывало, предохранявшее стекло внизу от света и пыли. С криком Алекс вдребезги разбил стекло. Наконец парашют зацепился за брус. Его тряхнуло, и он завис на полпути к полу в Восточном зале.

И вот что увидел.

Далеко внизу со всех сторон, замерев, на него в шоке уставились три сотни человек. Прямо под ним на стульях сидели еще люди, и некоторые из них были ранены. Были видны пятна крови и осколки стекла. Зал пересекал мостик из стеклянных поперечин зеленого цвета. Еще был футуристический информационный стенд, а перед ним, в самом центре зала, — временная сцена. Первым, что Алекс увидел, был «Громобои». Затем, не сразу поверив своим глазам, он узнал премьер — министра, стоявше— го с разинутым ртом рядом с Иродом Саэлем.

Алекс продолжал висеть под потолком, покачиваясь на стропах. С последними упавшими кусками стекла, разбившимися о терракотовый пол на мелкие осколки, в Восточный зал все возрастающей волной вернулись движение и звук.

Первыми среагировали сотрудники службы безопасности. Безликие и неприметные, когда им это необходимо, они вдруг оказались повсюду: выскакивали из — за колоннад, из — под телевизионных помостов; бежали по зеленому мостику, в руках, еще секунду назад пустых, — пистолеты. Алекс тоже вытащил из — за пояса свой пистолет. Возможно, ему удастся объяснить, почему он здесь, прежде чем Саэль или премьер — министр приведет в действие «Громобои». Но он не был в этом уверен. Сперва стреляй, а потом задавай вопросы — как сказали бы в плохом фильме. Но даже плохие фильмы иногда правы.

Алекс опустошил обойму.

Выстрелы отразились от стен неожиданно громким эхом. Люди закричали, журналисты, пихаясь и толкаясь, дрались за укрытие. Первая пуля — мимо цели. Вторая пуля пробила ладонь премьер — министру, когда между его пальцами и мышкой было меньше сантиметра. Третья разнесла на куски мышку. Четвертая обесточила компьютер, разворотив штепсельную вилку и вызвав короткое замыкание. Саэль кинулся вперед, чтобы самому нажать на мышь. Пятая и шестая пули попали в него.

Как только прозвучал последний выстрел, Алекс бросил пистолет — тот с клацаньем ударился об пол — и поднял вверх ладони. Алекс почувствовал себя нелепо, свисая вот так с потолка с руками над головой. Но в него уже целилась дюжина стволов, и нужно было показать, что он больше не вооружен и что стрелять не было необходимости. Тем не менее он собрался с духом, ожидая, что телохранители откроют огонь. Он уже почти представил, как на него обрушивается град пуль. Для них он был неким сумасшедшим террористом, который только что спустился с парашютом в Музей науки и шесть раз выстрелил в премьер — министра. Убить его — их работа. К этому их готовили.

Но выстрелы не прозвучали. У всех сотрудников службы безопасности имелись наушники, а микрофон — у миссис Джонс в первом ряду. Как только она узнала Алекса, женщина быстро заговорила в брошь: «Не стрелять! Повторяю, не стрелять! Ждать моей команды!»

Из задней части стоящего на подиуме разбитого, бесполезного «Громобоя» заструился серый дым. Два телохранителя подскочили к премьер — министру, обхватившему кисть окровавленной руки. Журналисты стали выкрикивать вопросы. Засверкали вспышки фотоаппаратов, телекамеры развернулись и направили объективы на висевшую под потолком фигуру. Следуя указаниям миссис Джонс перекрыть выходы, к дверям устремились еще несколько сотрудников службы безопасности, в то время как Блант, впервые в жизни утративший способность что — либо понимать, просто наблюдал за происходившим.

Однако Ирода Саэля не было видно. Несмотря на то что в главу Sayle Enterprises попали дважды, он исчез.

ЯССЕН

Ты слегка испортил общую картину этим выстрелом в премьер — министра, — говорил Алан Блант. — Но в целом, Алекс, тебя можно поздравить. Ты не только оправдал наши ожидания. Ты далеко превзошел их.

Наступил вечер следующего дня, Алекс сидел в кабинете Бланта в здании Royal & General на Ливерпуль — стрит и размышлял, почему же, черт возьми, после всего, что он для них сделал, глава Отдела особых операций МИ-6 разговаривает с ним тоном директора второразрядной частной школы, отмечающего его успехи в учебе. Миссис Джонс сидела рядом. Алекс отказался от предложенного ему мятного леденца, хотя уже начал понимать, что большей награды ему не видать.

С того момента, как он вошел в комнату, женщина заговорила впервые:

— Тебе, наверное, интересно узнать про работу чистильщиков?

— Ну да…

Она взглянула на Бланта, тот кивнул.

— Скажу сразу: не рассчитывай найти в газетах правду об операции, — начала миссис Джонс. — На всю информацию по этому делу мы наложили резолюцию «D»: это означает, что освещение происшедших событий в СМИ запрещено. Хотя церемонию в музее и передавали в прямом эфире, нам, к счастью, удалось прервать трансляцию еще до того, как ты попал в объектив. По сути, никто не знает, что весь переполох вызвал четырнадцатилетний подросток.