Громобой - Горовиц Энтони - Страница 11

— Во всяком случае, не так скоро, — ответил Блант.

— Согласна. Алан, мы же с вами понимаем, что он еще не готов. Если отправить его к Саэлю сейчас, он провалится и его убьют.

— Возможно. — Слово прозвучало холодно и как — то буднично.

— Ему же четырнадцать лет! Мы не можем пойти на такое.

— У нас нет другого выхода.

Блант встал и открыл окно, впустив в кабинет воздух и звук машин с улицы. Испуганный голубь вспорхнул с карниза.

— Вся эта история не дает мне покоя. Премьер — министр видит в «Громобоях» большую выгоду… для себя и для своего правительства. И все же есть что — то в Ироде Саэле, что мне не по нутру. Вы говорили Алексу о Яссене Грегоровиче?

— Нет. — Миссис Джонс покачала головой.

— Ну, тогда самое время рассказать. Это Яссен убил Райдера. Я в этом уверен. А если Яссен работал на Саэля…

— Что вы будете делать, если Яссен убьет Алекса Райдера?

— Это не наша головная боль, миссис Джонс. Если парень погибнет, станет окончательно ясно: там что — то затевается. Тогда я как минимум смогу приостановить проект «Громобой» и устроить тщательную, доскональную проверку в Порт — Таллоне. В каком — то смысле его гибель будет нам даже на руку.

— Алекс не готов, он наделает ошибок. Им не составит труда раскусить его. — Миссис Джонс вздохнула. — Едва ли у него есть какие-нибудь шансы.

— Согласен. — Блант повернулся спиной к окну. Косые лучи солнца осветили его плечо. На лицо упала тень. — Но сейчас уже поздно думать об этом. Времени больше нет. Останавливайте тренировки. Засылайте его.

Алекса мутило. Согнувшись в три погибели, он сидел в задней части шедшего на бреющем полете военного самолета С—130. По обеим сторонам от него в два ряда сидели еще двенадцать человек — его группа и две другие. Вот уже час их самолет летел на стометровой высоте, повторяя уэльский ландшафт, то снижался, то уходил в сторону, чтобы увернуться от горных вершин. За проволочной сеткой замигала красная лампочка, силясь еще больше разогреть и без того раскаленный воздух тесной кабины. Алекс чувствовал, как его внутренние органы резонируют в такт моторам. Можно подумать, что летишь в стиральной машине и микроволновой печи одновременно.

От одной мысли о прыжке с самолета с каким — то шелковым зонтом несуразных размеров ему бы наверняка стало плохо — но утром ему сказали, что прыгать он не будет. Из Лондона пришло распоряжение: он мог сломать ногу, а это создаст угрозу проведению операции. Алекс понял, что подготовка близится к завершению. Тем не менее его научили складывать парашют, управлять им, покидать самолет, приземляться. Вечером сержант приказал ему лететь вместе с остальными — просто ради опыта. Теперь, подлетая к району десантирования, Алекс почти расстроился. Все прыгнут, а он — нет.

— «Пи» минус пять. — Из динамика донесся далекий и неестественный голос пилота.

Алекс стиснул зубы. Пять минут до высадки. Бойцы поднялись и маленькими шагами, на согнутых, широко расставленных ногах, заняли свои места, проверив крепления вытяжных фалов. Алекс сидел рядом с Волком. Странно, но тот вел себя тихо и не шевелился. Конечно, в салоне царил полумрак, однако выражение на его лице вполне можно было принять за испуг.

Раздался громкий сигнал зуммера, и лампочка загорелась зеленым светом. Второй пилот вылез из кокпита, прошел к задней двери и открыл ее. Внутрь ворвался поток холодного воздуха. В прямоугольном дверном проеме показалась ночь. Шел дождь. Завывал ветер.

Лампочка замигала. Второй пилот хлопнул руками по плечам первую пару, и Алекс видел, как те прошаркали к двери и прыгнули. Вот они есть — застывшие в воздухе в дверном проеме. И вот их нет — фотокартбчка, которую скомкал и унес вихрь. Настал черед второй пары. Потом третьей. И так до тех пор, пока в салоне не осталось всего двое парашютистов.

Алекс взглянул на Волка. Видимо, у него что — то там запуталось — его напарник шел к двери один, а старший все медлил. Прыгнул предпоследний боец. Вдруг парень понял: из всех спецназовцев они остались с Волком одни.

— Пошел! — закричал второй пилот поверх рева моторов.

Волк заставил себя подняться. На секунду они встретились глазами, и Алекс вдруг понял. Волк был лидером. Быстрый, выносливый, для такого сорок пять километров марш — броска — раз чихнуть. Но и у него было слабое место. В какой — то момент он позволил страху перед прыжком завладеть им, и теперь, парализованный, не в силах был пошевелиться. Трудно поверить, но вот он сам перед ним: застыл в двери, уставившись в пустоту, руки вцепились в проем. Алекс обернулся. Второй пилот смотрел в другую сторону. Он не видел происходящего. А что будет, когда он посмотрит на них? Если Волк не прыгнет, его подготовке придет конец, да и службе, наверно, тоже. Вообще одного того, что он замешкался, вполне достаточно — отправят в расход.

Алекс на миг задумался. Волк не шевелился. Было видно, как поднимаются и опускаются его плечи — Волк пытался набраться храбрости перед прыжком. Прошло десять секунд. Или больше. Второй пилот, склонившись, упаковывал какое — то снаряжение. Алекс встал на ноги.

— Волк, — позвал он. Тот не слышал.

Бросив последний взгляд на второго пилота, Алекс что было силы пнул Волка ногой в зад. Застигнутый врасплох, Волк разжал пальцы и нырнул в водоворот ночного воздуха.

Второй пилот обернулся и посмотрел на Алекса.

— Ты что делаешь? — крикнул тот.

— Ноги разминаю, — крикнул в ответ Алекс. Самолет описал в воздухе кривую и лег на обратный курс.

Когда Алекс вошел в ангар, там его уже ждала миссис Джонс. Она сидела за столом, одетая в серый шелковый брючный костюм, из нагрудного кармана которого живописно выглядывал черный платок. Поначалу женщина его не узнала. Алекс был в летном комбинезоне. Волосы — мокрые от дождя. На лице — усталость. И казалось, что за последние две недели он очень повзрослел. Остальные еще не вернулись. Грузовик должен был забрать их с поля в трех километрах отсюда.

— Алекс… — сказала миссис Джонс.

Он посмотрел на женщину, но не ответил.

— Это я распорядилась отменить прыжок. Надеюсь, это тебя не слишком огорчило. Я подумала, что не стоит подвергать тебя такому риску. Присаживайся, пожалуйста.

Алекс сел напротив.

— Я привезла кое — что, чтобы поднять тебе настроение, — продолжила миссис Джонс. — Пару игрушек.

— Давно в них не играю.

— Эти тебе понравятся.

Она подала знак, и из тени вышел человек, держа в руках лоток с различными приспособлениями, которые он стал расставлять на столе. Незнакомец был неправдоподобно толст. Когда он сел, металлический стул утонул в объятиях его ягодиц, и Алекс подивился тому, что стул вообще выдержал такой вес. Человек был лыс, с черными усами, а его несколько подбородков плавно перетекали сначала один в другой, потом в шею и, наконец, в плечи. На нем был костюм в тонкую полоску. Ткани, ушедшей на его покрой, могло бы хватить и на палатку.

— Смитерс, — представился толстяк, кивнув Алексу. — Очень рад познакомиться, приятель.

— Покажи, что у тебя там для него? — приказала миссис Джонс.

— По правде говоря, времени у нас было не так уж и много, миссис Ди, — ответил Смитерс. — Пришлось поломать голову над тем, как сделать предмет двойного назначения из того, что может взять с собой четырнадцатилетний парень. — Толстяк показал первую вещь. Ею оказалось йо — йо. Чуть крупнее обычного, из черной пластмассы. — Так, начнем с него.

Алекс закачал головой.

— Сейчас угадаю, — воскликнул он. — Это, должно быть, какое — то секретное оружие…

— Не совсем. Мне сказали, что оружие тебе не полагается. Ты еще слишком мал.

— Так это не ручная граната? Типа — дергай за кольцо и делай ноги?

— Ни в коем случае. Это йо — йо. — Смитерс потянул за струну, зажав ее между пухлыми пальцами. — Правда, струна сделана из особого вида нейлона. Передовая разработка. Длина ее — тридцать метров, выдерживает вес до ста килограммов. Крепится йо — йо на поясе, внутри спрятан моторчик. Весьма полезная вещь для преодолевания подъемов.