Ыых покидает пещеру - Белов Лев - Страница 33

Когда церемония осмотра Кшуа была завершена, Уау подозвал к себе стоявшую невдалеке растрепанную маленькую старуху. Это была та самая «бабушка», которую Вовка приметил в первые же дни жизни среди неандертальцев. Галка сразу увидела, что на набедренной повязке старой дикарки висит косточка, напоминающая большой коренной зуб. Старуха медленно подошла к Уау и стала глядеть на него своими тусклыми безразличными глазами. Однако взгляд ее оживился, едва Уау в немногих словах объяснил ей что-то, кивая на Сверчкову.

Старуха, как показалось Вовке, грозно посмотрела на девочку и сделала резкий жест рукой — так, будто она с чем-то порывала раз и навсегда. Затем неандер-талка подошла к Сверчковой и протянула ей зажатый в кулаке предмет. Кулак разомкнулся, и ребята увидели на ладони старухи слегка пожелтевший от времени клык пещерного медведя, убитого ею в молодости.

Кшуа стоял рядом и не без умиления глядел На редкую церемонию. Еще никогда раньше никто не дарил кому бы то ни было охотничий трофей. Однако сейчас был особый случай: мать отдавала самую драгоценную реликвию в награду за чудодейственное спасение сына.

Да, это была старая суровая Иу. И у нее не имелось иной возможности отблагодарить девочку за то, что та вернула ей Кшуа, которого все считали погибшим.

Ыых, стоявший с опущенной головой поблизости, зло сверкнул глазами, едва заметив, как клык муу перекочевал с набедренной повязки Иу в руку Аль.

Уау, которому, судя по всему, понравился поступок Иу, поднял руки с растопыренными пальцами и закричал, обращаясь к своим соплеменникам:

— Каа муу!

Все дикари, включая и тех, кто возился у костра, поддерживая огонь, замерли в ожидании. И лишь Ыых, словно предчувствуя что-то страшное, глухо забормотал, стараясь не встречаться глазами с Уау.

— Каа муу! — повторил Уау. — Кшуа хи!

— Кшуа хи! — эхом отозвались неандертальцы.

— Аль хи Кшуа! — снова закричал Уау.

И снова эхом его слова были повторены дикарями. Вовка глядел на неандертальцев широко открытыми глазами и всем своим существом чувствовал, как слова Уау подогревают страсти людей племени Каа муу. 3 всех, кто стоял рядом с мальчиком, разгорячились лица, а глаза сверкали. Казалось, кликни сейчас Уау клич убить кого-нибудь из его сородичей, и через секунду от жертвы не останется и следа. Но Уау почему-то медлил, хотя теперь Вовка, например, не сомневался, что вот-вот произойдут кровавые события, — уж слишком возбужден был Уау и слишком напряженными казались лица неандертальцев.

— Аль хи Кшуа! — закричал Уау и показал рукою на Галку.

— Зуу хриа Аль! — раздался голос какой-то женщины.

— Зуу хриа Аль! — повторил хор женщин и мужчин.

Видимо, этого только и дожидался Уау. Повременив, пока его соплеменники несколько раз прокричат приветствие в адрес девочки, он снова поднял обе руки с растопыренными пальцами и уже каким-то зловещим, но в то же время радостным голосом прокричал:

— Иу, яудж!

Мать Кшуа медленно подошла к Уау, повинуясь его приказанию.

— Зуу хриа Аль! — громко и четко произнесла она, глядя то на Уау, то на Сверчкову, то на Вовку.

— Кшуа, яудж! — приказал Уау.

— Зуу хриа Аль! — воскликнул Кшуа, становясь рядом с Иу и впиваясь злыми глазами в Ыыха.

— Кшуа! — обратился Уау к чудом ожившему охотнику— Гуа ии?

— Гуа ии, — мрачно согласился Кшуа.

— Гуа ии, — усмехнулся Уау, злобно взглянув на Ыыха. — Гуа мии!

— Гуа мии! — согласился Кшуа и еще более мрачно посмотрел на молчащего Ыыха.

— Гуа мии Ыых! — негромко произнесла Иу.

— Гуа мии Ыых! — во весь голос повторил Уау. Выждав, пока уляжется "волнение дикарей, он спросил — Эу мии?

— Эу мии! — закричали неандертальцы. — Эу мии Ыых!

— Эу мии Ыых, Гуа мии Ыых, — подытожил Уау, с удовольствием следя за тем, как люди племени Каа муу волнуются, едва сдерживая долго зревшее негодование. — Фиу мии Ыых! — выкрикнул Уау, и толпа неандертальцев, услышавшая последние слова, зарокотала, забурлила, как кипящий водопад. В одно мгновение дикари оттеснили Вовку и Галку в сторону и плотным кольцом окружили Ыыха, который, как загнанный зверь, лязгал зубами и озирался вокруг, словно где-то рядом его могло ожидать спасение.

Кшуа по себе чувствовал, какой страшной местью бьются сердца, его сородичей: упоминание о маленькой дочери Уау, Фиу, которую Ыых убил только за то, что девочка случайно попала камешком в рот Вожаку и лишила его зуба, было последней каплей, переполнившей чашу терпения неандертальцев.

— Ии Ыых! — закричал Кшуа, поднимая двумя руками дубину.

— Ии Ыых! — нестройно повторили охотники, и тотчас над их головами взметнулись копья, дубинки и даже кулаки.

Уау выждал, пока его сородичи несколько раз повторят эти два слова, прозвучавшие, как приговор, ибо описанная сцена была ничем иным, как стихийно начавшимся судом, судом без протокола и прочих канцелярских излишеств.

Затем он успокоил людей, подняв руку с растопыренными пальцами и прокричав одно только слово:

— Джуу!

Неандертальцы притихли, ожидая приказаний Уау. А он, обведя глазами мужчин, женщин, стариков и детей, заурчал так, что следивший за его движениями Вовка побледнел. Затем Уау показал рукой на высоко взметнувшееся пламя костра и не очень громко, но внятно сказал:

— Каа муу! — Ыых ии ай, Ыых мии ай. Ыых фуа!!!

— Ыых фуа! — закричали дикари, и их дубинки, словно по команде, очутились на земле вместе с копьями.

— Ты понимаешь, что происходит? — шепнул Вовка.

— Они раздумали убивать Ыыха, — радостно улыбнулась. девочка, заметившая, как неандертальцы побросали оружие.

— Да, — сказал Вовка. — Они его не будут убивать. Его просто живым сожгут на костре. — И мальчик невольно содрогнулся.

Перед тем как упасть, Сверчкова издала страшный крик.

Глава тридцать шестая,

воспроизводящая один интеллигентный разговор и раскрывающая дьявольский план Уау, осуществленный, к огорчению Ыыха 

Сначала неандертальцы ничего не поняли. Они лишь повернулись в сторону Галки, силясь определить, какое приказание отдала она таким громким голосом. То, что эта удивительная девочка могла распоряжаться не только Ыыхом и Уау, но и загадочным пришельцем по имени Офх, они не сомневались. Все это было пустяком в сравнении с совершенно непонятным превращением убитого Кшуа в живого и сильного охотника. Но увидев, как Аль медленно сползла на землю, сразу затихнув, закрыла глаза и безжизненно раскинула руки, они опешили. Кое-кто даже бросился шарить копьем по земле и искать змею, полагая, что только она может быть причиной внезапной смерти девочки.

В оправдание племени Каа муу следует заметить, что оно никогда не имело никакого понятия об обмороке и принимало за чистую монету все, что видело своими глазами. Во всяком случае, современная наука пока не располагает какими-либо данными о том, имели ли привычку доисторические люди падать в обморок.

Однако мы увлеклись теоретической стороной вопроса и чуть не забыли о главных героях нашей повести.

Между тем Вовка, опомнившись от минутного потрясения, уже присел на корточки возле Сверчковой и стал усиленно обмахивать ее лицо невесть откуда взявшимся носовым платком.

Через несколько минут усердного размахивания руками Вовка заметил, что у Сверчковой дрожат ресницы. Тут же она открыла глаза и, слабо улыбнувшись, прошептала:

— Он жив?

— Да, жив, жив, — успокоил девочку Вовка, но на всякий случай уточнил — Ты о ком?

— Об Ыыхе.

Вовка оглянулся, ища глазами Вожака, а точнее — бывшего Вожака племени Каа муу. Ыых исчез!

— А где же Ыых? — невольно вырвалось у мальчика, и он с удивлением воззрился на Уау, который был так поглощен внезапной смертью и быстрым воскрешением Аль, что забыл обо всем на свете.

Вовке пришлось повторить свой вопрос, прежде чем Уау сообразил, что Ыых не стал терять времени и, воспользовавшись замешательством своих соплеменников, улизнул со стоянки.