Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Сокровище альбигойцев

Магр Морис

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Сокровище альбигойцев - Магр Морис - Страница 99

Изменить размер шрифта:

Лесса XXX

Свинцом на сердце королю легли печаль и гнев,

И он, спасти и защитить вассалов не сумев,

К себе уехал в Арагон, как туча помрачнев.

Враги готовились к войне. План действий был не нов.

Солдаты ветки принесли для заполненья рвов.

Чуть позже, в латы облачась, начальники полков

Смотрели, можно ль город взять врасплох без лишних слов.

Затем уж рявкнул капеллан, зовя на штурм бойцов:

«Идите в бой! Для тех, кто смел, Господень рай готов»[61].

Виконт и воины его, на галереях встав,

Из луков начали стрелять, французов разметав,

И смерть в тот день косила всех, кто прав и кто не прав.

Когда бы город не имел так много лишних ртов,

Ведь люд из всех окрестных мест шел в стан еретиков,

То никому б не удалось, при том без тайных ков,

И за год силой усмирить столь опытных стрелков!

Но пересохли родники, внезапно оскудев,

Палило солнце день-деньской, измучив жен и дев,

И вонь стояла от людей, от тех, кто нездоров,

От освежеванных быков, заколотых коров,

И в небо поднимался дым от тысячи костров.

Рыданья слышались всю ночь под крышами домов

И вопли маленьких детей и старых стариков,

И мухи тучами вились, летя под каждый кров,

И те, кому сужден был ад, узнали, он каков.

Семь дней с отъезда короля прошло. Как вдруг, снискав

Доверье, некий паладин, быть может пэр иль граф,

Виконта в войско пригласил, охранный свиток дав

С печатью настоящей.

Лесса XXXI

Со свитою своей, во весь опор летящей,

Виконт пустился в путь для встречи предстоящей.

И вышел к ним сеньор, носивший крест блестящий.

«Сеньоры, — молвил им тот человек имущий, —

Да защитит меня Господь наш всемогущий,

Ведь прибыл я сюда для вашей пользы вящей.

Имей вы только весть о помощи грядущей,

За вас бы грудью встал я, никогда не лгущий,

А не рыдал об вас, как родственник скорбящий.

Вы можете спастись от смерти, вам грозящей,

Надежный договор, благие узы длящий,

И с церковью Святой, и с войском, здесь стоящим,

Не медля, заключив, поскольку в настоящем

Вас тот, что и в Безье, ад ожидает сущий.

А если кошелек у вас и будет тощий,

То, тело сохранив, его наполнить проще!»

Так отвечал виконт речам миротворящим[62]:

«Филиппу я воздам с почтеньем надлежащим

И Франции самой, среди долин лежащей,

И вам, сеньор барон, но в стане войск, как в чаще,

Повсюду мнится Зло моей душе болящей».

«Пребудет вам щитом во всякий день грядущий

Сей свиток, мой виконт, и я, его дающий,

Покамест честь в чести».

Лесса XXXII

Когда к посланцу вражьих войск виконт решил пойти,

Он смог сто рыцарей в броне с собою привести,

А было у того людей не больше тридцати.

«Я вам не враг, — сказал гонец, — и вас хочу спасти,

Меня же Ты, Благой Господь, спаси и защити,

Пора вам с церковью Святой согласие найти

И, плоть и душу сохранив, спасенье обрести».

Виконт едва дослушал речь. Он снова был в пути.

Теперь осталось с ним людей не больше девяти;

Французы обступили их, зажав как бы в горсти.

И слышал я, тая испуг, пробравший до кости,

Что пребывали с той поры те люди взаперти,

Что волей собственной своей, грусти иль не грусти,

Виконт попал в тюрьму[63].

Лесса XXXIII

Виконт доверился врагу, хоть, судя по всему,

Ему не стоило в капкан соваться самому.

Бедняге рек Неверский граф: «Сеньор, я вас приму…» —

Виконт же в сети угодил, войдя в шатер к нему!

Такая смута началась, такая кутерьма,

Что, право, Господи, спаси! Забыв про закрома,

Бежали прочь еретики, от страха без ума,

Ушли безумцы, бросив все, как сброд, чей скарб — сума,

В одних рубахах и штанах, дай Бог, что не зима,

Как будто от родимых стен гнала их смерть сама.

В Тулузу бросились бежать одни из тех семей,

Ушли другие в Арагон, к Испании самой…

Себе пристанище найти хоть где-нибудь сумей!

Вошли французы в Каркассонн дорогою прямой,

Заняв донжоны и мосты, и башни, и дома,

Сложа добро, что там нашли, в подобие холма,

Ослов и вьючных лошадей, каких была там тьма,

Распределили хорошо и с пользой, лишь корми.

Тут весть герольды разнесли, что снова Бог с людьми;

Клир проповедовал в войсках о храме на крови,

А тем, кто на руку нечист, к несчастью своему,

Аббат с амвона объяснил, что грабить ни к чему.

«Сеньоры, — им сказал аббат, — понятно, почему

Нельзя пред вами устоять нигде и никому,

Ведь с вами — мы, а с нами — Бог, разящий напрямик,

И я вас искренне прошу, не пропустив сей миг,

Имущество, что взяли вы за многими дверьми,

Вернуть, будь то хоть рваный плащ, на коем бахрома,

Не то вас молнии пронзят и поразят грома!

А мы сей край с богатством всем барону одному

Во славу Божью отдадим, препоручив ему

Еретиков поганых гнать мечами и плетьми».

Всем сердцем поняли войска — поди-ка, не пойми —

Все, что аббат сказал.

Лесса XXXIV

Как только сдался Каркассонн[64], весь край загоревал,

Окрестных жителей с их мест как будто вихрь сорвал,

Вмиг опустели города Фанжо и Монреаль,

Бежал от крестоносцев всяк, велик он или мал.

Король дон Педро был богат, большую власть имел,

Отважно войском управлял, был опытен и смел,

Что ж до аббата из Сито, то пастырь не снимал

Попоны с мула своего, все людям толковал

О том, как был рожден Христос, как Дух Святой витал.

Аббат хотел, чтоб некий граф тем краем управлял,

Владел землей, какую Крест себе отвоевал,

И, делу общему служа, о Церкви бы радел…

Но граф Неверский взять Прованс отнюдь не захотел,

И граф Сен-Поль, кого совет для этих дел избрал,

Сказал, что на своем веку чужого он не брал,

Что лен во Франции отец ему в наследство дал,

На той земле весь род его извечно процветал,

И тот свою унизит честь, кто у вдовы отнял

Надел и достоянье.