Проклятие изгнанных - Байкалов Альберт - Страница 2

– Что, не привыкши рано вставать? – насмешливо спросил Федор Павлович, пытаясь, слегка понизив голос, скрыть тоску.

– Зябко, папаня, – по-взрослому вздохнул мальчуган.

– Рано выехали, – проворчала Прасковья Ивановна.

Вдруг впереди послышался крик, и почти сразу за ним выстрел.

– Тпр-рру! – натянул вожжи извозчик. Лошадь встала. Сзади фыркнула груженная багажом кобыла, и донеслись бранные слова извозчика. Прасковья Ивановна прижала мальчишку к себе и прикрыла муфтой его ухо, чтобы не слышал, как мужики бранятся…

Снова прогремели два выстрела. Раздались голоса и топот ног бегущих людей. Кучер заволновался, развернулся на сиденье и потянул повязанный на самой груди кушак:

– Вертаться, барин, надобно!

– Чего уж там, небось пьяные большевики балагурят! – нарочито бодро ответил Федор Павлович.

Неожиданно кучер отшатнулся, словно перед его лицом пролетело что-то невидимое, и стал вылезать из санок.

– Ты куда собрался, братец?

– Стой! – раздался зычный окрик, и рядом с санками возник огромного роста человек. Он был без головного убора и в распахнутом полушубке. Глаза злые, волосы растрепанные.

– Что происходит? – пропищала Прасковья Ивановна.

– Освободи сани! – прохрипел мужчина.

– Да как же можно?! – начал было возмущаться Федор Павлович, как мужчина сунул ему в лицо ствол нагана. В нос ударил резкий кислый запах сгоревшего пороха.

– Именем революции! – крикнул кто-то сбоку.

– Живее, гнида буржуйская! – вопил громила. – Раненого нам надо до лазарета свезти!

– Чего ты этой морде буржуйской объясняешь? – раздался другой голос, сзади возник еще один мужчина. Он был, в отличие от здоровяка, в кожаной куртке и фуражке и тоже держал в руке пистолет. – Что стряслось, Егор Кузьмич?

– Буржуйская морда супротив меня прет! – завыл, обдав запахом перегара, гнилых зубов и табака, громила.

– Господи Иисусе! – прижала к себе Коленьку Прасковья Ивановна.

Неожиданно громила вытянул над головой руку с наганом и выстрелил вверх:

– Доколе ждать буду?! Живо!

– А-аа! – закричал сын.

Прасковья Ивановна попыталась встать на ноги, но полог не дал этого сделать, и она упала.

– Шутки шутить вздумала?! – взревел, окончательно выйдя из себя, громила, которого назвали Егором Кузьмичом, и бросился вокруг саней. Через мгновенье возникнув со стороны, где сидела Прасковья Ивановна, он грубо взял ее за грудки и поволок прочь.

– Да что вы себе позволяете! – Федор Павлович выскочил из санок и бросился на помощь жене, однако дружок громилы расставил руки и преградил ему дорогу. Но Федор Павлович был не робкого десятка, да и к труду приучен, и силой не обижен. Сшиб он комиссара плечом и устремился дальше. Прасковью Ивановну громила уже выволок из саней и бросил в снег. В тот момент, когда Федор Павлович оказался рядом, он уже тянул к себе Коленьку.

Федор Павлович, не раздумывая, двинул ему кулаком в висок. Громила охнул и отлетел под ноги к извозчику, который стянул с головы шапку, отороченную по кругу мехом, и перекрестился…

– Ах ты, каналья! – раздался за спиной возглас.

Не зная, как поступить, – то ли жене помогать, то ли сына из санок доставать, – Федор Павлович обернулся назад, увидел направленный на него пистолет и ужаснулся, ведь за спиной его Коленька в санках. Он шагнул навстречу комиссару, и показалось ему, что вдохнул он с воздухом кусочек льда, застрявший где-то в груди и вмиг уколовший холодом прямо в сердце.

Глава 1

Штат Монтана, городок Ричард, наши дни

Сэм проскользнул в открывшиеся перед ним прозрачные двери банка. Мгновенья хватило, чтобы разглядеть стоящего в тамбуре парня в униформе сотрудника службы безопасности. Голубая рубашка с коротким рукавом, на левом кармашке которой была именная табличка, рация на поясе и электрошокер. Секьюрити окатил прошедшего мимо клиента банка ничего не выражающим, ленивым взглядом и вновь уставился в сторону улицы. Створки закрылись, спрятав охранника и Сэма за отражением бирюзового неба и расположенного напротив офисного здания.

«Господи, только бы все прошло гладко! – молился про себя в машине Виктор. – Ведь если что-то пойдет не так, мы все закончим жизнь в тюрьме или вовсе на электрическом стуле».

– Чего ты нервничаешь? – раздался с заднего сиденья голос Бэрда. Сорокалетний крепыш еще совсем недавно носил форму солдата американской армии. Воевал в Ираке, однако в один из дней его угораздило с двумя «латинос», которые вместе с отбросами из других слаборазвитых стран составляли в двадцать первом веке костяк американской армии, помочиться на трупы расстрелянных боевиков. Все бы ничего, но один из дружков, сфотографировавший такой способ демонстрации величия Америки, выложил фото в Интернете. Так Бэрд, верой и правдой служивший на благо великой страны, едва избежал тюремного срока, но оказался в составе другой, не менее грозной армии безработных.

– Я не нервничаю! – огрызнулся Виктор.

– Нервничаешь, – стоял на своем Бэрд. – Я же вижу. Все русские очень нервные.

– Ты раньше видел русских? – усмехнулся Виктор и посмотрел на его смуглое лицо в зеркало заднего вида.

– Вас всегда заботит то, как мы, американцы, решаем свои проблемы…

– Почему ты говоришь, мы, американцы? – вспылил Виктор. – Я никогда не был в России. Мой прадед расстрелян большевиками, а дед едва уцелел.

– Но ты сам сказал, что даже думаешь на русском языке, – не унимался Бэрд.

– Ну, и что с того? – Виктор забарабанил пальцами по рулевому колесу. – Америка – свободная страна, думаю, что хочу.

– Но ты не американец! – продолжал возмущаться Бэрд.

– Я – канадец, и что с того? – чувствуя, что еще немного, и взорвется, пожал плечами Виктор.

– Нет, ты – русский.

– Хорошо, я – русский, – сдался Виктор. – Но вашей Америке всего двести лет. Вы сами сюда приехали со всего мира. У тебя почти черная кожа. Ты никогда не задумывался, может, твоих предков привезли сюда в качестве рабов из Африки!

– Повтори, что ты сказал?! – взревел Бэрд и, подавшись вперед, вцепился в подголовник кресла, на котором сидел Виктор.

– Вы можете помолчать? – не выдержал Кейси. – С минуты на минуту выйдет клиент. Не хватало, чтобы вы еще подрались.

– Не волнуйся. – Бэрд ударил Виктора по плечу ладонью: – Я люблю русских, вон как ты утер меня! Никто так не смеет говорить с Бэрдом. Конечно, я не негр, и ты это знаешь, но умеешь зацепить, – примирительным тоном тараторил он. – Ваша мафия – головная боль Америки…

– Но я никого не знаю из мафии, – развернулся на сиденье Виктор.

– Сиди тихо! – цыкнул на него Кейси.

Виктор снова уставился на двери банка, за которыми скрылся Сэм.

Сегодня Виктор со своими дружками собрался сорвать куш. Вернее, дружки уговорили его еще раз попытать счастья и разбогатеть в один день. Одна из подружек Кейси, работающая в компании Би-Си, недавно проболталась ему, что каждую неделю месяца, в пятницу, двое их сотрудников и водитель привозят в этот банк довольно внушительную сумму наличных. Причем из оружия есть только пистолет у парня, который остается сторожить снаружи. Это всегда одни и те же люди. Месяц назад девушка показала их Кейси, и тот принялся за разработку плана, претворение в жизнь которого сулило почти миллион долларов на четверых.

– Я вернусь, ты жди… Обязательно, только пройдут дожди, – замурлыкал на заднем сиденье Бэрд, и Виктор улыбнулся. Он знал, что дружок всегда, когда нервничал, начинал петь.

Створки дверей снова разъехались в стороны, и на пороге банка появился Сэм. Он быстро сбежал по лестнице и остановился на тротуаре. В рыжем парике и с усами он был неузнаваем. Если к этому прибавить очки, то даже если Сэм попадет под все камеры наблюдения Нью-Йорка, наверняка его никто не сможет опознать. Вот он сунул руку в карман джинсов, и лежащий на панели телефон тут же издал тихую мелодию.

– Это Сэм, – бросив взгляд на определитель, выдохнул Кейси, взял лежавшую на коленях маску и наклонился так, чтобы с улицы не было видно, как он ее надевает.