Одинокий голубь - Матц Тамара П. - Страница 21

Они немного помолчали, и единственным звуком был скрип лебедки, которой Дитц поднимал очередное ведро грязи.

— Почему бы не двинуть на север? — неожиданно для Августа спросил Калл.

— Ну, я не знаю. Я серьезно об этом не думал, и, насколько мне известно, ты тоже. У меня есть мнение, что мы уже маленько староваты, чтобы снова лезть в схватки с индейцами.

— Их не должно быть много, — заметил Калл. — Ты же слышал, что Джейк сказал. Там то же, что и здесь. А Джейк разбирается, какой край хороший, а какой нет. По его словам, там рай для скотоводов.

— Да нет, по его словам, там дикий край, — возразил Август. — Слушай, там ведь даже дома нет, где можно жить. Я уже достаточно поспал на земле, хватит. Мне теперь подавай хоть какую, но цивилизацию. Я обойдусь без опер и трамваев, но я хочу иметь приличную постель и крышу над головой на случай плохой погоды.

— Он сказал, там можно хорошо заработать, — продолжал Калл. — Похоже, что он прав. Кто-то должен там поселиться и получить эту землю. Предположим, мы будем первыми. Так мы сможем купить тебе сорок постелей.

Что удивляло Августа, так это не то, что предлагал Калл, но его тон. Уже многие годы Калл взирал на жизнь так, будто она в основном закончилась. Калл никогда не видел особых причин, чтобы чувствовать себя счастливым, но, с другой стороны, у него всегда была цель. Его целью было сделать то, что должно быть сделано, а вопрос о том, что нужно, решался довольно просто. Поселенцы в Техасе нуждались в защите от индейцев с севера и мексиканцев с юга. Работа рейнджера вполне подходила Каллу, и он выполнял ее с воодушевлением, которое можно было бы в другом человеке принять за счастье.

Но эта работа кончилась. На юге в защите нуждались в основном стада таких богачей, как капитан Кинг или Шанхай Пирс, у каждого из которых скота было больше, чем необходимо одному человеку. На севере войной с индейцами-команчи занялась армия и почти их прикончила, освободив от этой задачи рейнджеров, а раз ни Калл, ни Август военных званий не имели, в армии им места не нашлось. Поскольку вдоль всей северо-западной границы были построены форты, свободно передвигающиеся рейнджеры постоянно мешали армии — или армия мешала им. Когда началась Гражданская война, их позвал сам губернатор и попросил не уходить, поскольку большинство мужчин ушли в армию, а для защиты границы требовался по меньшей мере хоть один надежный отряд рейнджеров.

Именно это задание и привело их в Лоунсам Дав. После войны возник рынок скота, так что все крупные землевладельцы на юге Техаса принялись сбивать большие стада и гнать их на север, в Канзас, поближе к железной дороге. Когда наконец скот стал дичью и кустарниковые заросли наполнили ковбои и торговцы скотом, они с Каллом перестали быть рейнджерами. Для них не составляло труда перейти через реку, вернуться с сотней-другой голов скота зараз и продать его торговцам, которые ленились сами лазить в Мексику. Они до известной степени процветали. В банке Сан-Антонио у них на счету имелось достаточно денег, чтобы они могли чувствовать себя богатыми, если бы это их занимало. Но их это не волновало. Август точно знал, что в той жизни, которую они вели, Калла ничто особо не интересовало. У них были деньги, чтобы купить землю, но они этого не делали, хотя вокруг имелось еще полно земли, продававшейся за бесценок.

Они слишком надолго тут застряли, думал Август, когда он позволял себе призадуматься. Они были людьми на лошадях, не городскими жителями. В этом они куда больше напоминали индейцев, чем Каллу хотелось бы признать. Они жили в Лоунсам Дав уже почти десять лет, но та собственность, которой они владели, была так ничтожна, что ни один из них не пожалел бы ее, просто сел бы на лошадь и уехал.

По сути, Августу казалось, что именно это они оба и собираются давно сделать. Они ведь не из породы усидчивых, он и Калл. Время от времени они поговаривали о том, чтобы двинуть на запад от Пекоса, однако ни один из них никогда и не помышлял о Монтане. Но, яснее ясного, Калла идея захватила.

— Вот что я тебе скажу, Калл, — проговорил Август. — Ты с Дитцем и Пи поезжайте в Монтану и постройте там славный домик с камином и по меньшей мере одной кроватью, так чтобы все это уже ждало меня, когда я появлюсь. Потом разделайтесь с остатками чейенн и сиу, и вообще со всеми непокорными. Когда вы все это сделаете, мы тут с Джейком и Ньютом соберем стадо и встретимся с вами на реке Паудер. Калла это позабавило.

— Хотел бы я посмотреть на стадо, которое вы с, Джейком соберете, — сказал он. — Разве что стадо шлюх.

— Уверен, было бы вовсе не плохо подсобрать несколько штук, — заметил Август. — Вряд ли там есть хоть одна приличная женщина.

Внезапно он сообразил, что в Монтану не попадешь, пройдя через Плато, а именно там живет Клара. Вне зависимости от Боба Аллена уж его-то она на ужин пригласит, хотя бы затем, чтобы похвастаться девочками. Может, сведения Джейка устарели и она прогнала своего мужа за то время, что прошло с их встречи. Так или иначе, мужей во все века обводили вокруг пальца, пусть это касается такой мелочи, как пригласить за стол старого соперника. Эти мысли придали всей идее некоторую привлекательность.

— Как ты думаешь, Калл, сколько ехать до Монтаны? — спросил он.

Калл посмотрел вдаль через пыльные равнины, как бы представляя мысленным взором эти волнистые пространства, протянувшиеся дальше, чем рассказывают, дальше, чем кто-либо видел. Джейк утром упоминал реку Милк, о которой он вообще никогда не слыхал. Он знал ту территорию, которую знал, но она кончалась на реке Арканзас. Многие говорили о Желтом камне так, будто это конец света; даже Кит Карсон, с которым он дважды встречался, никогда не рассказы вал о том, что лежит далеко на север.

Но потом он вспомнил, как они однажды разбили лагерь на Бразосе, много лет назад, вместе с армейским капитаном. С ним был разведчик из делаваров, который пробирался дальше, чем кто-нибудь из них, вплоть до реки Миссури.

— Черного Бобра помнишь, Гас? — спросил он. — Вот он бы знал, насколько это далеко.

— Я его помню, — ответил Август. — Всегда удивлялся, как сумел такой коротконогий индеец прошагать столько миль.

— Он хвастался, что побывал всюду, от Колумбии до Рио-Гранде, — сказал Калл. — Вот это и значит знать страну, так я тебе скажу.

— Так ведь он был индейцем, — заметил Август. — Ему не приходилось устанавливать порядок и закон и охранять банкиров и учителей воскресных школ, как нам. Наверное, поэтому ты и готов рвануть в Монтану. Хочешь помочь организовать еще несколько банков.

— Не мели чушь, — отрезал Калл. — Какой я тебе банкир?

— Нет, конечно, но многим банкирам ты дал шанс, — заметил Август. — Именно этим мы и занимались, надо признаться. Убивали чертовых краснокожих, чтобы они не беспокоили банкиров.

— Они не только банкиров беспокоили, — сказал Калл.

— Ну да, еще адвокатов, врачей, журналистов и коммивояжеров всех мастей.

— Не считая женщин и детей, — добавил Калл. — говоря уже о простых поселенцах.

— Ну, женщины, дети и простые поселенцы — просто пушечное мясо для адвокатов и банкиров, — заметил Август. — Часть общей картины. После того как индейцы повыбивали достаточно народу, раздался общий вопль и нас послали разделаться с индейцами. Если они все равно возвращались, за дело бралась армия, и тогда им приходилось совсем худо. В конечном итоге армии удастся так их подсократить, что их можно будет засунуть в какие-нибудь резервации, и тогда явятся адвокаты и банкиры и начнется настоящая цивилизация. Каждый банк в Техасе должен бы нам приплачивать за то, что мы сделали. Если бы мы этого не сделали, все и банкиры до сих пор бы обретались в Джорджии, питаясь салатом и репкой.

Тогда не знаю, чего ты тут застрял, если так думаешь, — проговорил Калл. — Надо было вернуться домой и учить детей в школе.

— Черт, вот уж нет. Мне хотелось взглянуть на все это, пока банкиры и адвокаты все не захапали.

— Ну, до Монтаны они еще не добрались, — сказал Калл.