Нет чужих бед - Демченко Оксана Б. - Страница 22

— Как быстро! — обрадовался Изоэ.

— Мы с Ами закончим расчет и перейдем на самую низкую допустимую орбиту через час, — быстро добавила темноволосая женщина. — Первая часть операции по спасению пройдет быстро. А вот что делать с солнцем… Это куда большая головная боль, чем заучивание языка. Но мы будем искать варианты. У вас сохранились данные наблюдений за светилом?

— Частично, — прикинул Вазэо. — Но в городах, находящихся на самом экваторе, архив более полный. Там прежде располагались наши лучшие обсерватории.

— Вечер близок, — отметил капитан. — Все, кто улетает с Ларго, увы, пропустят начало цветения айа. Гномы уже отбыли. Так что смотреть будем мы, эльфы. Как самые ленивые.

— Вы еще и сладкоежки, — усмехнулся Ларго, заканчивая копировать карты в свой виф. — Алька, рыжее недоразумение, полетели со мной! Я тоже по тебе соскучился.

Эфрити часто закивала, отчего ее волосы рассыпались по плечам и даже, кажется, встали дыбом, подмигнула Изоэ и пошла к двери. Юноша благодарно кивнул, понимая: его оставляют здесь, чтобы смог увидеть цветение.

Сильно ошарашенные темпами проведения совещания, старейшины городов неуверенно осмотрелись: они уже сидят фактически в пустой рубке! За столом остались лишь капитан, королева и мама Алесии.

Тиэса улыбнулась единственному крылатому и'наэ и пересела в кресло рядом с ним.

— Немного времени у нас в запасе найдется, лететь-то совсем недолго. Я хочу понять, что тебе досталось в результате панических и весьма невнятных действий Алесии. Может быть, это магия. Или чуткость к природе огня. Или еще что-то. Давай попробуем разобраться. Прикрой глаза. Мы будем спрашивать — я и папа. А ты постарайся отвечать как можно точнее. Хорошо?

Изоэ согласно прикрыл нижние веки, а затем и верхние. Откинулся на спинку кресла, расслабился и стал отвечать. Вопросы казались ему странными. Впрочем, собственные ответы — тоже.

Знает ли он, где сейчас солнце? Интересно, откуда бы? Он понятия не имеет, где вообще находится сам и на какой орбите кружит Ами. А если не отгораживаться от ощущений доводами рассудка, как и требует королева? Тогда — там! Юноша очень удивился уверенному и не свойственному резковатому движению собственной руки. А еще более — тому, что указал направление не пальцами, а раскрытой ладонью, словно бы согретой лучом. Впрочем, он так и воспринимал светило как дарующий слабое тепло старый очаг.

Представляет ли он, где сейчас Алесия? Опять же, каким образом? Непонятно. Но — представляет. И показать может. Потому что Алези, как назвала ее сестра, настоящее солнышко. Теплое и греет подставленную ладонь куда жарче, чем большое светило.

Ощущает ли он, что в рубке нечто происходит? Опять же — да. Понять, каким образом, Изоэ уже не пытался. Просто излагал наблюдения как умел. Получалось невнятно и сбивчиво, хотя он старался изо всех сил. Покалывания, струи холодные и теплые, головокружение, чувство опасности и сменившая его внезапная радость… Нелепо. Но так и есть.

Может ли он создать маленький огненный шарик? Спорить юноша не стал. Порылся, как советовали, в наиболее смутных и чужеродных воспоминаниях, пробормотал непонятные звуки, трудные для выговаривания. Отдернул обожженную руку и недоверчиво распахнул веки:

— Откуда все это во мне?

— Да, начудила моя Аля по полной, — прищурилась Лэйли. — Можно сказать, вы теперь родственники. В какой-то мере. И нам следует разобраться, в какой. Для нее это опасно, поскольку лишает части способностей. Для тебя — и того хуже. Тело и'наэ не может длительное время без ущерба здоровью вмещать магию духа огня. Но лет пять по счету Ами у нас есть. Это я как эфрити говорю, с полным пониманием.

— А потом что?

— Не знаю еще, — подмигнула Лэйли. — Разберемся. Разделим вас. Пока же в происходящем есть и хорошее. Твои крылья должны были восстанавливаться долго и трудно, две недели — самое малое. Но процессы регенерации идут гораздо быстрее, если ты немножко эфрит. Так что будешь сегодня летать и собирать нектар. Пошли, пора.

Изоэ тотчас выбросил из головы все тревожные мысли. И ощутил, как возвращается безумное и щемящее состояние Становления. Он скоро раскроет крылья. Полетит. Во второй раз обретет это счастье, невозможное пока для всех остальных. Единственный способный к полету и'наэ — и всего один цветок, полный нектара. Его цветок, фамильный, айа.

Мальт давно ждал на площадке, нетерпеливо подергивая длинным хвостом. Он тоже хотел увидеть цветение и очень обрадовался, что лететь предстоит именно туда, к дому эфритов. Наспех, уже в движении, закрыл брюшные пластины, качнулся с крыла на крыло, поднимаясь повыше, в слой чистого неба над облаками.

— Согласно правилам, здесь разрешены самые быстрые полеты, — пояснила Лэйли.

Место, где готовится распуститься айа, удалось определить издали. Над ним пестрым вихрем кружили мальты самых разных размеров и окрасов. Они гудели, свистели и охали, радуясь необычному зрелищу. Скоро стало очевидно: на поляне собралась целая толпа! Все спасенные из города Зинн'э, кто не занят работой у гномов. Сами гномы — наблюдатели. Люди, эльфы, крупные звери, именуемые (Изоэ знал это из памяти Алесии) жбрыхами. И другие: длинные, гибкие — грызлы. Последние суетились больше прочих собравшихся. Ощупывали ствол цветка, усердно рыхлили почву у его корней, насыпали тропинку и обсаживали ее маленькими цветами, обычными для мира Саймили, своей родины.

Наконец Изоэ смог рассмотреть бутоны айа. Крупные, он и предположить не смел, что они так велики! Старые хроники утверждали, что бутоны айа перед раскрытием могут иметь высоту полного роста и'наэ. Но это в случае, если цветок полностью укоренился и счел место идеальным, климат восхитительным, а уход заботливым.

— Наш цветок счастлив здесь, — гордо отметил один из старейшин. — Надо же, пять бутонов в первом ярусе листьев, исключительно полное цветение! И три во втором.

— Пожалуй, мы зависнем тут, — решительно сообщила Лэйли. — Спускаться все равно некуда. Изоэ, иди ко мне. Буду объяснять, как надо разворачивать крылья. Их удерживает магия. Ты сам — вполне волшебное существо. Сможешь свернуть их снова, когда приземлишься.

— Из-за доброты Алези?

— Полагаю, у вас это было и раньше в крови, — рассмеялась Лэйли. — Ваш мох та, судя по моему первому впечатлению, весьма непрост. Да и цветок содержит магию. Кстати, именно поэтому ты смог принять часть таланта моей Али и не сгорел. Встань здесь, Лисс сформирует выход, широкий и удобный. Так. Плечи чуть вперед, разреши себе раскрыть крылья. Это требует усилия воли и должно ощущаться как волна уверенной радости. Молодец, сразу справился. Ну, лети…

Изоэ удивленно глянул через плечо, правое, затем и левое, пытаясь оценить форму, цвет и рисунок новых крыльев. Ничуть не похожи на прежние! Алези точно их описала: узкие, длинные, огненно-алые с прожилками рыжего, золотого, даже синего тонов. Кажется, ничего такого никогда прежде не было в народе наэ.

Зоэл подошел, торжественно протянул сыну доставленный старейшинами сосуд для сбора нектара и жальце — особый инструмент, позволяющий выкачивать нектар полностью и не повреждая чашечку цветка.

Один шаг вперед — и длинные крылья зашумели со странным сухим треском. Иная форма — новый звук. Изоэ закружился на месте, потом нырнул вниз, сделал петлю и облетел цветок, вернулся к своему мальту. Благо Лисс здесь самый большой из мальтов и потому легко опознаваемый в круговороте прочих.

Прекрасные крылья! Держат не хуже старых. Даже, пожалуй, лучше! Полет более стремительный и уверенный. К тому же можно висеть на месте, не покачиваясь и не смещаясь в сторону. Изоэ сделал еще два круга возле цветка, привыкая к движению. Улыбнулся Дали, сосредоточенно устроившейся на спине собственного мальта, прямо возле самой крупной почки, обращенной к закату и оттого удивительно яркой. Обычно именно она раскрывается прежде других. Чаще всего в тот момент, когда солнце касается кромки леса или поля. Цветок хочет задержать закат, привлекая взор светила к своей необычной и все возрастающей красоте, — так утверждает древняя семейная легенда.