Я вещаю из гробницы - Брэдли Алан - Страница 33

Я одарила мисс Танти профессиональной вежливой улыбкой.

— Насчет мистера Колликута, — начала я.

Но не было необходимости приводить в боевую готовность эту помпу. Одно прикосновение к рукоятке — и на меня вылилась вся история.

— Это было во вторник, — рассказывала она. — Во вторник перед Пепельной средой, если точно. Это так мило — быть точной, не правда ли, дорогуша? Так полезно, когда ты занят тонким искусством наблюдения.

Продолжайте! — хотелось мне закричать. Но приходилось вести себя как паинька. Я слабо улыбнулась мисс Танти.

— Во вторник накануне Пепельной среды, как я точно помню, поскольку на следующий день мы собирались петь на заутрене «Бенедикте» в версии Шеллота. Мы уже некоторое время репетировали, но, как может подтвердить твоя сестра Офелия, это дьявольски сложная вещь. Звучит она легко, я знаю, как вся великая музыка, но на самом деле это ловушка для опрометчивых.

Поскольку у меня было недостаточно времени, чтобы выучить партитуру, я знала, что мне придется полагаться на свое умение читать с листа, которое те, кому доводилось быть свидетелями, считают выдающимся.

Единственная трудность — ложка дегтя в бочке меда, так сказать, — то, что мои глаза меня подводили. Временами, особенно когда меня обуревают чувства, ноты кажутся мне просто размытыми пятнами на странице. Я знала, что мне надо быстро сделать новые очки либо сменить медикаменты, следовательно, я записалась на прием к мистеру Гидеону в Хинли.

Обычно, когда я считаю необходимым совершить «паломничество», как я это именую, Милдред Баттл любезно отвозит меня в своем «остине». Настоящая святая, вот она кто: самый лучший проводник в паломничестве, ты так не думаешь?

Я прилежно улыбнулась.

— Но в то утро перед завтраком мне позвонила ее племянница Флоренс. «Тетя Милдред заболела, — сказала она. — Должно быть, что-то съела». «О боже, — ответила я, — как жаль. Мне придется вызвать такси Кларенса Мунди, хотя я содрогаюсь при мысли о том, во сколько мне обойдется поездка на целый день в Хинли».

Полагаю, мне следовало быть более чувствительной к затруднению Милдред, но уж как было, так было. Полагаю, я беспокоилась о жестоком разочаровании прихожан и викария тоже, да, в случае, если я не смогу поддержать своим голосом «Бенедикте». Видишь мою дилемму, да?

Я сказала, что да.

— «Но не беспокойтесь, — сказала Флоренс, не успела я и слова вымолвить. — Мистер Колликут предложил отвезти вас, и тетушка Милдред любезно согласилась одолжить свою машину. Он заедет за вами в восемь тридцать пять».

Я забыла, что мистер Колликут жил у мистера и миссис Баттл. Слава богу, мисс Танти напомнила мне об этом. Это значит, что надо опросить еще двоих людей — троих, если считать племянницу Флоренс.

— И это было как нельзя лучше, — продолжала мисс Танти. — Я записалась к мистеру Гидеону на девять тридцать, и хотя до Хинли ехать всего лишь десять или пятнадцать минут, я предпочитаю всегда приезжать заранее. Иногда кто-то отменяет запись, и меня могут принять раньше моего времени, и тогда я раньше возвращаюсь домой и экономлю три шиллинга.

«Я буду ждать у калитки», — сказала я Флоренс. Так я и поступила.

Когда в девять утра мистер Колликут все еще не приехал, я попыталась позвонить Флоренс, но линия была занята. На телефонной станции мисс Гулард сказала мне, что голосов на линии не слышно, видимо, кто-то плохо положил трубку. Я была вне себя, должна признаться. Но когда я попыталась позвонить еще раз через пятнадцать минут, звонок прошел нормально. Флоренс сразу же сняла трубку и сказала, что мистер Колликут вышел из дома ровно в полдевятого.

Я пришла в ярость и готова была его убить.

Должно быть, я выглядела шокированной. Мисс Танти заволновалась.

— Разумеется, это просто фигура речи. Из меня такая же убийца дорогого мистера Колликута, да и любого другого человека, как балерина. Наверняка ты это знаешь.

— Конечно, — ответила я, внезапно насторожившись.

Дорогого мистера Колликута? Неужели это та самая мисс Танти, которая велела мне найти лучшее применение моим цветам?

В этом было что-то странное, и это не любовь.

— Он был очень компетентным музыкантом, — продолжала она, — но, как все компетентные музыканты, был склонен перетруждаться. Если он не преподавал частным ученикам и не работал с хором или не уезжал судить музыкальные фестивали, он погружался в муки сочинительства. Милдред говорит, что она и Джордж часто слышали, как ночами он ходил туда-сюда по комнате этажом выше. Они бы сделали ему замечание, если бы не нуждались в деньгах. Сейчас не так просто найти жильца, как во время войны, но если ваш постоялец по ночам шастает на улицу, чтобы прогуляться, и этим доставляет хозяевам беспокойство, мешая спать, то, скажу я вам, это вряд ли кому понравится, особенно если вы работаете каменщиком и должны встать до зари.

— По ночам? — переспросила я. — Зачем?

— От беспокойства, думаю. Сочиняет гармонии и контрапункты. Я знаю, что иногда он ходил в церковь. Время от времени, когда дул западный ветер, до меня доносились обрывки органных мелодий в странное время суток. Я не раз думала отнести бедняжке термос с горячим чаем, но мне было неудобно вмешиваться. Музыка может быть такой суровой любовницей, видишь ли.

Она уставилась на меня своим гигантским глазом.

Пытается добыть из меня информацию?

Любовницы — это тема, на которую иногда говорит Даффи, но меня она никогда так не интересовала, как ее. Если только дело не касается убийства или яда, как в случае мадам де Бренвилье и шевалье де Сент-Круа,[41] я и яйца выеденного не дам за то, чем люди занимаются в свободное время.

— Иногда я и сама прогуливаюсь в темноте, — рассказывала мисс Танти. — Пусть даже некоторые говорят, что ночной воздух вреден для голоса. Надо просто идти, закрыв рот и спокойно дыша через нос.

Я содрогнулась при одной мысли о том, как мисс Танти плывет по деревне во мраке, закрыв рот и спокойно дыша через нос.

Неудивительно, что люди говорят, будто видели привидение!

Эти таинственные огни людей из противовоздушной обороны и пожарных, плававшие на церковном кладбище во время войны, вероятно, просто отблески луны в гигантских линзах мисс Танти.

Или это что-то более зловещее?

— Мне пора идти, — сказала я. — Не надо меня провожать. Рада видеть, что вы в порядке, мисс Танти.

Этот бесстыжий подхалимаж напоминал игру на сцене после того, как места в шатре опустели. Но мое кажущееся великодушие оставит лазейку для дальнейших расспросов, если они понадобятся.

— Подумай о том, что я сказала! — крикнула мне вслед мисс Танти, когда я была уже в дверях. — Если мы трое соединим наши умы, то можем стать силой, с которой будут считаться.

Я уклончиво улыбнулась в ответ и двинулась вниз по лестнице мимо музыкальной портретной галереи. На секунду притормозила, чтобы еще раз взглянуть на кислого, как уксус, джентльмена, вручающего мисс Танти музыкальный приз. Где-то я уже видела это лицо, но ни за какие коврижки не могла припомнить, где именно.

Исключительно ради удовольствия я перепрыгнула последние три ступеньки и с грохотом приземлилась в прихожей.

— Джеронимо! — завопила я. Это боевой клич, прославленный американскими парашютными войсками, во всяком случае, так мне сказал Карл Пендрака.

Справа от меня в гостиной человек, стоявший у стола мисс Танти, выпрямился от неожиданности и резко обернулся. Он копался в ее бумагах.

Это был Адам Сауэрби.

Он рассматривал меня лишь долю секунды до того, как по его лицу начала расползаться широкая усмешка.

— Клянусь Иовом! — сказал он. — Застигнут в процессе. Ты меня изрядно напугала.

— Вы частный детектив, — заявила я.

— Что ж, — ответил он, — должен признаться, что некоторые аспекты моей деятельности касаются не только левкоев.

— Вы частный детектив, — повторила я, не собираясь говорить околичностями, или как бишь там это называется. Надо спросить Даффи.