Девять жизней - Лин Фрэнк - Страница 21

Мы с Тедом не то чтобы поссорились, но, сделавшись телезвездой, он стал значительно меньше нуждаться во мне как в собутыльнике или человеке, готовом вытащить его из очередного сомнительного заведения.

Подходя к нему, я напомнил себе, что он, конечно, не знал, чем обернется предложенное им дело. Во всяком случае, я хотел надеяться, что он этого не знал.

– Рад приветствовать тебя на свободе, Дейв! Делиз ввела тебя в курс событий? – спросил он. – Саймон Риштон и Кэт Хэдлам только что арестованы за убийство Глории Риштон, и только благодаря Делиз полиция решила предъявить обвинение им, а не тебе.

Я посмотрел на Делиз. Она ответила мне кокетливой улыбкой, словно ожидая продолжения комплиментов. Я не понимал, о чем идет речь. Что именно могла знать Делиз? Я подбодрил Теда улыбкой, и он продолжил:

– Я намерен вернуться в Манчестер вместе с вами. Ты сможешь рассказать мне все, что произошло. Остальные журналисты торчат у главного входа в участок – но я-то понимаю, что самое интересное знаешь ты.

Я мог бы и раньше сообразить, что Тед явился сюда не просто для того, чтобы поздравить меня с выходом на свободу. Его нюх на сенсацию, выработанный годами работы репортером, теперь, когда он стал вести собственную передачу, только обострился.

Спорить не имело смысла. Все было решено за меня. Делиз открыла машину, и я сел на заднее сиденье рядом с Тедом. Рессоры «ниссана» жалобно заскрипели. Итак, мое счастливое воссоединение с Делиз продлилось десять минут, из которых наедине мы провели пять. Ее, однако же, это нисколько не смущало, а два дня, в течение которых я делал то, что мне велели, значительно уменьшили мои способности к сопротивлению.

– С какой стати они арестовали Риштона и Хэдлам? – раздраженно спросил я. – Это бессмыслица! Если я нанятый ими убийца, зачем тогда отпускать меня?

Делиз обернулась к нам:

– Все дело в дневнике Хэдлам.

– То есть?…

– Ну, в кейсе у Хэдлам был старый органайзер и дневники с тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года. В одном из дневников есть такая фраза про Глорию:

Я понимаю, что Саймон + Глория составят для меня проблему. Если бы только нашелся способ вычесть ее из уравнения… Но как?

Когда в полиции это прочли, они сразу потеряли интерес к тебе и к Джею.

– А каким образом они это прочли? – спросил я, пока еще довольно сдержанно, хотя уже почувствовал себя очень скверно. Ответ на свой вопрос я уже почти знал. Дневник оставался в распоряжении Делиз почти всю среду. Я вспомнил, что в офисе, пока я пытался привести себя в порядок, в соседней комнате не смолкал звук работающего ксерокса.

– Я им рассказала, – вызывающе бросила она.

Меня затрясло.

– Делиз, Хэдлам наш клиент. Сколько раз я повторял тебе, что клиентов мы не подставляем ни при каких обстоятельствах? И не выдаем их секретов, как священники или адвокаты. Мы держим язык за зубами и предоставляем полиции заниматься своим делом!

– Не будь таким глупым, Дейви! Ты действительно думаешь, что я должна была позволить им впаять тебе пожизненный срок, чтобы сохранить тайну клиентки? Да еще такой, которая намеренно тебя подставила! Я всего-навсего сняла копии с нескольких страниц, чтобы спасти фирму – и посмотри, как это оказалось кстати! Иначе где бы ты сейчас был?

– Она права, старик, – вмешался Блейк. – В конце концов, сейчас ты сам нарушаешь конфиденциальность, разве нет?

Все это мне совершенно не нравилось. Узнать, что Делиз имеет привычку копировать все сколько-нибудь секретные документы, было само по себе отвратительно, не говоря уже о том, что моя репутация надежного хранителя чужих тайн рассыпалась в прах. Она скопировала страницу, относящуюся к Глории, задолго до того, как могла предположить, что это понадобится для моего спасения.

– Чушь! – крикнул я. – Я не сказал ничего, что не было бы общеизвестно. Тебе, видимо, и в голову не приходило, что я провел тридцать шесть часов, пытаясь убедить полицию, что ни Хэдлам, ни Риштон, ни я не могли убить Глорию!

Тед поежился.

– Но кто-то же это сделал. Она не убила себя сама. Уж не хочешь ли ты сказать, что это просто хулиган вошел с улицы и застрелил невинную женщину из автоматического пистолета? В это никто не поверит. А у Риштона были и мотивы, и возможность. Ему должно быть что-нибудь известно. Наверняка они хотели, чтобы ты обеспечил им алиби и удостоверился, что ее нет дома, а твой помощник по чистой случайности открыл дверь гаража и обнаружил убийство до того, как они успели убрать тело.

Я обдумал такой вариант. Даже если признать, что Риштон меня надул, он никак не мог расправиться со своей женой за то время, которое прошло с момента нашей встречи.

– Водитель такси высадил ее в семь часов, а когда мы с Джеем приехали в десять минут восьмого – их там не было. Они никак не могли успеть это сделать.

– Это лишь доказывает их вину – они страшно спешили и забыли запереть гараж, – ответил Тед. – Они наверняка собирались поднять тревогу сами, оказавшись в безопасности. Послушай, Дейв, интерес публики к этому убийству огромен. Не каждый день, знаешь ли, такой тип, как Риштон – крупный телевизионный босс, режиссер одного из популярных телесериалов, – решается воплотить свои фантазии в реальность. Может быть все-таки согласишься дать мне интервью? Ты шикарно смотрелся бы в ближайшем выпуске «Кто, где, когда и почему?». Если мы запишем тебя сейчас, пока им не предъявили обвинение, нам разрешат выпустить это в эфир.

Я ничего не сказал. Обхаживания Теда и отношение Делиз к защите наших клиентов только усугубляли мой посттравматический синдром.

– Это послужило бы великолепной рекламой моей передаче, – добавил Тед, наконец открывая свои карты. – Ты знаешь, я собираюсь выходить в свободное плавание. Я же не предлагаю тебе врать – только ответить на несколько вопросов, чтобы зрители могли сделать собственные выводы.

– Другими словами, ты хочешь устроить суд по телевизору?

– Брось, пожалуйста. Я всего-навсего представляю голые, неприкрашенные факты. Никто никогда еще не переоценивал аппетита публики к жареному. В любом случае, Дейв, это очень хорошие деньги, а ты как-никак кое-чем мне обязан.

Я не понимал, чем именно я обязан Теду, учитывая, что последнее дело, в которое я посвятил его, составило ему репутацию первоклассного расследователя преступлений, но предпочел промолчать.

– Наши дела идут не так хорошо, чтобы мы могли отказываться от подобных предложений, – ввернула Делиз. – И потом, если ты считаешь, что они невиновны, это еще не значит, что это на самом деле так.

– Не знаю. Мне нужно подумать, – медленно ответил я. Наверняка я знал только то, что стоит мне появиться на телеэкране с рассказом об одном из своих клиентов, и с карьерой частного детектива можно проститься навсегда.

Самым неприятным было чувство, что именно эту цель и ставила перед собой Делиз. Она никогда не была так предана «Пимпернел инвестигейшнз», как я. В глубине души она, вероятно, мечтала сделать меня мальчиком на побегушках у Теда – я буду рысачить, вынюхивая злодеев, а он – защищать от них честных граждан. Ну а она, разумеется, станет помогать ему преподносить информацию зрителям.

Я снова стал размышлять об убийстве. Водитель такси, всегда подвозивший Глорию, заявил, что высадил ее около дома ровно в семь, как обычно. Даже если Риштон ждал ее, как ему удалось поставить ее в такое положение в гараже? Казнь была выполнена профессионально. Глория не пошла бы в гараж и не встала бы на колени, зная, что ее муж или его любовница хотят ее убить. Она бы сопротивлялась.

Убийцей Глории несомненно был мужчина, причем незнакомый ей. Он встретил ее практически сразу же, как только такси отъехало от дома, и приставил ей к виску пистолет. Она пришла в ужас, но надеялась, вопреки очевидному, что если будет подчиняться его приказам, он ее не убьет. Прошла за ним в гараж и встала на колени на холодный бетон. Может быть, ее последней мыслью было, что он хочет ограбить или изнасиловать ее.