Создатель снов - Фролов Андрей - Страница 38

Рассудив, что с внештатной ситуацией специалисты поляны (судя по всему) успешно справились и теперь точно смогут выкроить для посетителей несколько минут, мальчик шагнул вперед.

– Здравствуйте, – нерешительно и негромко начал он. – Вы нам не поможете? Мы, кажется, немного заблудились…

И замолчал, глядя на покрытые голубой тканью спины инженеров.

Настя, от волнения кусавшая губы, напряженно молчала за его плечом.

– Здравствуйте! – чуть громче повторил Виктор, когда убедился, что взрослые не расслышали его за шумом поляны. – Нам нужна ваша помощь, мы заблудились!

Но и на этот раз ни один из инженеров не обернулся. Что-то переключая на пультах, они продолжали обмениваться негромкими фразами, будто находились на своем посту совершенно одни.

Озадаченно переглянувшись с сестрой, Витька сделал шаг, осторожно потянув ближайшего инженера за край голубого комбинезона.

– Прошу прощения! – позвал он еще громче. – Мы заблудились, нам нужна ваша…

Но мальчик не договорил, отпустив рукав и испуганно попятившись. А когда оператор чуть повернулся, назад засеменила и Настя. Потому что то, что дети сначала приняли за защитные промышленные очки из синего пластика, на самом деле таковыми не являлось.

Это был прибор, причем довольно сложный, с помощью прозрачного геля закрепленный на верхней части лица мужчины. Десятки серебристых проводов, словно трубочки от врачебной капельницы, убегали от него прямо под кожу инженера – на щеках, подбородке и висках.

Теперь стало понятно, почему ни один из взрослых не замечает чужаков, стоящих в паре шагов. Они вообще ничего не видели, подключенные к своим приборам, планшетам, паровым клапанам и многочисленным циферблатам, на каждом из которых подрагивали крохотные стрелки.

Витька сглотнул комок, вставший в горле и мешавший дышать. Непроизвольно поправил очки и прищурился, будто не до конца доверяя зрению. Настя от волнения закусила и без того опухшую губу. Рука ее поднялась нащупать завязки, но куртка лежала в мешке, и девочка затеребила воротник школьной рубашки.

– Уважаемый инженер? – все еще надеясь быть услышанным, повторил Витя.

Но необычный взрослый прошел мимо к соседнему пульту, словно перед ним стоял не чумазый потерявшийся мальчик, а обычный стул.

– Они тебя не слышат, братик, – обреченно сказала сестра. – Они словно механизмы, ты только посмотри… Как солдаты на Казарме, только… только совсем неживые.

– Вижу, – отступая с дороги инженера и позволяя ему пройти к соседним приборам, ответил Виктор. – Что же это за место такое?

И они зашагали прочь от странных операторов со зловещими очками-капельницами, вновь очутившись в коридорах из механизмов. Услышав новые голоса, свернули на звук. Немного поплутав, оказались на очередном посту управления, один в один похожем на предыдущий. Тут взрослых, одетых в голубую прорезиненную ткань, было трое – один мужчина и две женщины.

Покачивая приборами-масками, скрывавшими верхние половины лиц, инженеры вели непонятную деловую беседу. Обсуждали показатели датчиков, время от времени отчитываясь в переговорное устройство, щелкали тумблерами на панелях. Детей вновь не заметили, хотя на этот раз Витька за локоть развернул к себе одну из женщин.

– Уважаемая инженер! – воскликнул он.

Но та не отреагировала. Отмахнулась, как от надоедливой мушки, и снова вернулась к работе.

– Они нас совершенно не замечают, – прошептала Настя, устало прислоняясь к одному из пультов.

– Словно это не люди, а шестеренки, – согласился Витя, с отчаяньем наблюдая за неторопливыми и отработанными действиями операторов. – Словно они сами – часть этой странной машины…

– Вы фактически угадали, молодой человек, – негромко произнес бодрый старческий голос, заставив близнецов обмереть от страха. – Почти в самую точку! Аплодирую вашей наблюдательности и умению подбирать сравнения.

Витька пружиной скакнул в сторону ближайшего прохода, чуть не врезавшись в инженера. От неожиданности Настя вскрикнула, поскользнулась, а затем растянулась на полу (знаете, как бывает, когда от испуга у людей подкашиваются ноги?). Придя в себя от первого шока, брат помог ей вскочить, и парочка уже приготовилась ретироваться. Но все тот же голос, веселый и совсем не злой, продолжил:

– Не вижу причин убегать, молодые люди. Мои надежды оправдались, а вы достигли конечной точки своего путешествия. Не это ли место указал наш общий друг, когда попросил оставить школьную экскурсию?

Вопрос, заданный самым что ни на есть дружелюбным тоном, заставил путешественников застыть на месте и невольно обернуться. Все еще готовые пулями сорваться с места, они разглядывали незнакомца, не пытаясь скрыть удивления.

А тот выглядел так – невысокий старичок, едва ли выше любого из детей. Совершенно седой, будто мукой обсыпали. Длинноволосый (редкие нечесаные патлы были прижаты кожаным ремешком-ободком), но при этом со здоровенной залысиной на лбу. Бородка его, беспорядочная и клочковатая, была того же белого цвета, что и смешные усы, топорщащиеся под носом-картошкой.

В отличие от погруженных в себя операторов поляны, старичок носил отнюдь не глухой форменный комбинезон. На нем были мешковатые штаны, заправленные в высокие ботинки, а также бесцветный плащ с целой сотней карманов самых различных размеров. Завершали образ очки – обыкновенные круглые очки с толстыми-претолстыми стеклами, за которыми водянистые глаза старичка казались огромными и жутковато выпуклыми.

Прислонившись к одному из пультов и совершенно не обращая внимания на суетящегося рядом инженера, он стоял в одном из проходов, ведущих к центру огромной машины. Глядя на заботинцев поверх очков, странный дядечка осторожно помахал рукой.

– Ну что, добрались? – улыбнулся он, отчего усы забавно задрались вверх.

– Кто вы такой? – вдруг выпалил обычно сдержанный и воспитанный Виктор.

Конечно, он тут же устыдился своей вспышки, но его можно понять – в голове сейчас сталкивались самые разные мысли. Старичок определенно на что-то намекал: говорил так, словно знал странников. Но близнецы совершенно точно не встречали седоусого прежде, и поверить в его добрые намерения было непросто.

– Я? – Дедок будто бы удивился вопросу. – Единственный здравомыслящий взрослый на этой поляне. Вы, юноша, это сразу же поняли, не так ли?

И он опять улыбнулся, глядя, как Витькины брови полезли на лоб. Чтобы как-то скрыть свое удивление, мальчик произнес первое, что пришло в голову:

– Имейте в виду, мы тут не одни, а с папой. Только закричим, он сразу прибежит!

– Ах, молодой человек, оставьте эти выдумки… – седовласый мягко отмахнулся. – Никого из ваших родителей тут нет, и нам троим это хорошо известно. Однако это не повод для страха, клянусь честью! Простите, забыл преставиться. Можете называть меня Афанасием Валентиновичем.

Он слегка поклонился, и теперь стало еще сильнее заметно, что ростом Афанасий Валентинович совсем чуточку выше Витьки. Забавный коротышка в стареньком халате, отчего-то совсем не вызывавший страха, вынул из кармана мятый платок. Сосредоточенно протер линзы очков.

– А еще я тот, кто готов помочь вам, – добавил он, поднимая очки к свету и близоруко щурясь на них в поисках пятнышек грязи, – чтобы вы помогли городу. Если, разумеется, вы не передумали. Но Облачко уверял меня, что этого не произойдет… А вот обращаться с вопросами к этим неразговорчивым куклам смысла не имеет.

Витька открыл рот, да так и остался стоять. Облачко? Этот старичок знает Ликвидатора Катастроф? Не он ли является таинственным другом бота, о котором тот сообщил на Многодворовске? Значит, они с сестрой действительно достигли цели своего путешествия?

– Почему вы называете их куклами? – вдруг, поддавшись любопытству, спросила Настя.

Она с недоверием покосилась на инженеров, никак не реагировавших на происходящий за их спинами диалог.

– Потому что они и есть куклы, – пожал плечами коротышка, словно это все объясняло. – Ничего живого в них давно нет, только оболочка. Слуги Сонника, не больше. Часть умелого и трудолюбивого механизма.