Из СМЕРШа в ГРУ. «Император спецслужб» - Вдовин Александр Иванович - Страница 17

– Где обитает ваша семья? Что вы о ней знаете?..

– Если честно, то, к своему стыду, не знаю о ней, товарищ генерал-лейтенант, ничего… Связь с семьей сразу же оборвалась с началом войны, – во время эвакуации это случилось… Семейство небольшое – жена, двое детей да мои родители.

Абакумов сочувственно посмотрел на Ивашутина.

– Ах, война, сколько судеб человеческих переломала… Ничего, Петр Иванович, не беспокойтесь. Я обещаю навести справки, надежда умирает последней, – участливо пообещал шеф. – Хотя, как говорят, нельзя жить надеждой, но и без надежды нельзя жить.

На следующий день начальник опять вызвал к себе Ивашутина. Хозяин кабинета, было видно, что находится в хорошем настроении.

– Нашлось, Петр Иванович, ваше семейство… Все ваши родственники живут в далеком и теплом Узбекистане, а точнее в Ташкенте. Завтра садитесь в мой самолет и мигом на встречу с семьей.

– ???

– Чего вы смутились? Готовьтесь, готовьтесь к полету. Далековато лететь, но это вам не в диковинку, выдержите, вы же летун-профессионал. Вспомните небо. Сегодня ведь больше приходится по земле ходить.

– Да, Виктор Семенович, земля – наша колыбель. На ней рождаемся, по ней ходим и в нее уходим…

– Что верно, то верно.

В Ташкенте Ивашутин, не без помощи своих коллег-контрразведчиков, быстро разыскал жену, детей и родителей. Встреча была необыкновенно трогательной и теплой со слезами радости на глазах. Семья проживала в глинобитной халупе без окон, с земляным полом, вместо дверей был матерчатый полог. Пищу готовили на печке. Топили хворостом, жухлой травой и сухими кизяками. Особисты из Среднеазиатского военного округа в дальнейшем помогли семье – нашли небольшую комнату в коммунальной квартире…

Родители и жена засыпали вопросами, как воюется, долго ли еще стране находиться в таком положении, когда Красная Армия разобьет гитлеровскую Германию?

– Думаю, что скоро. Тяжело, но скажу, отец, по-твоему, по-паровозному – поршень медленно, но уже пошел вперед, а это значит, задан вектор движения на Запад. Никто наш «красный бронепоезд» уже не остановит.

– Рад, рад такое слышать от тебя, – обрадовался отец.

Возвратился Ивашутин в Москву окрыленным и радостным. Естественно, успокоился – семейство найдено. Захотелось с новой силой под влиянием искренней заботы начальства и положительных эмоций взяться за работу. Окунуться в анализ оставшихся материалов, побывать в особых отделах дивизий, пообщаться с оперсоставом.

Он жил в стихии военной контрразведки, как стрижи живут в стихии воздушного пространства, и то, что казалось некоторым наблюдателям со стороны терзанием себя на службе и нарушением некоторых корпоративных правил, на самом деле было виртуозным владением всей окружающей его оперативной обстановкой. Она была для него основой, из которой рождались планы операций и их реализация в виде конкретных результатов по борьбе со шпионажем, диверсиями и терроризмом.

На следующий день утром из кабинета направленца на Лубянке Ивашутин доложил Абакумову по телефону о благополучном прилете и поблагодарил его за помощь и внимание.

– Зайдите, – властно ответила трубка и после короткого щелчка сразу же замолчала.

Через минут пять-семь Петр Иванович был уже в кабинете у Абакумова. Всякие мысли, в том числе и дурные, лезли в голову начальнику особого отдела армии.

«Может, что случилось в отделе после моего отъезда? – подумал Ивашутин. – Но об этом мне бы сказал направленец. Он бы узнал в первую очередь о вероятном ЧП, если, конечно, информация не прошла через голову».

Представился, как положено, по-военному…

Абакумов как-то нехотя встал из-за стола, сапогом отодвинул легкий стул в сторону, поправил широкий ремень на гимнастерке и, крепко пожав руку своему подчиненному, торжественно произнес:

– Товарищ Ивашутин, вы назначаетесь начальником особого отдела Юго-Западного фронта…

– ???

– Фронт особенный, находится на острие нашей битвы с фашистами. Думаю, не подведете?!

– Приложу все усилия, чтобы оправдать ваше высокое доверие, – стандартно ответил Ивашутин, а у самого в груди сердце забухало так, что, казалось, стук его ударов услышит сам хозяин кабинета.

– Я верю вам, – проговорил Абакумов, словно торопился куда-то. – Поезжайте в войска. – Удачи вам.

– Спасибо.

Начальник военной контрразведки страны был скуп на слова, но зачем было их плодить; все стало ясно для Ивашутина – ему доверили Управление Особого отдела фронта. Надо будет оправдать это доверие конкретными оперативными результатами.

Судьба же начальника Управления особых отделов, руководителя СМЕРШа и министра госбезопасности СССР сложилась трагично…

Подковерная борьба с завистью, клеветой, обидами, амбициями и местью Берии, Хрущева и Маленкова, а также некоторых сослуживцев, сделали свое черное дело – 12 июля 1951 года В. С. Абакумов был арестован по обвинению в измене Родине и совершении других государственных преступлений. Его пытали, заставляли дать показания на других коллег. В том числе на своих заместителей, генералов Н. Н. Селивановского и Е. П. Питовранова, но он оказался на редкость смелым и порядочным человеком и никого не оклеветал.

После смерти Сталина Хрущев, понимая, что Абакумов является свидетелем прямого участия многих партийных чиновников в проведении репрессий, в том числе и самого Никиты Сергеевича, приказал срочно осудить и казнить Виктора Семеновича.

19 декабря 1954 года, как раз в очередную годовщину создания военной контрразведки, Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила бывшего министра госбезопасности Абакумова по статье «За измену Родине» к исключительной мере наказания – расстрелу.

В тот же день на свой профессиональный праздник руководитель легендарного СМЕРШа, переигравшего в незримых баталиях гитлеровский Абвер вместе с другими спецслужбами Третьего рейха, был расстрелян. Случайностей в таких делах не бывает. Это еще одна грань «таланта» политического волюнтариста Никиты Хрущева. Он боялся разоблачений – впереди его ждали архивы, которые он глубоко «прополол», реабилитируя сам себя.

Кто-то из великих сказал, что в принципе политик должен быть злодеем, иначе он будет плохо управлять обществом. Порядочный человек в роли политика – это все равно что чувствующая паровая машина или кормчий, который объясняется в любви, держа рулевое колесо: корабль идет ко дну. Бездарные политики всегда норовят смыть свой позор чужой кровью.

Интересно и глубоко оценил П. И. Ивашутин деятельность В. С. Абакумова в своих воспоминаниях:

«Принижать заслуги Абакумова в успешной работе ГУКР СМЕРШ несерьезно…

Практические результаты деятельности СМЕРШа оказались выше, чем у НКГБ, что и стало причиной выдвижения Абакумова».

При всем том, в чем обвиняется Сталин, у вождя было чутье на молодые и талантливые кадры, которых он двигал и при малейшем недоверии к ним ниспровергал, порою быстро и жестоко.

Рождение СМЕРШа

Победы Красной Армии под Сталинградом в ходе ожесточенных боев в ноябре 1942 – феврале 1943 годов положила начало коренному перелому в войне. Стратегическая военная инициатива переходила к советским войскам. Военная контрразведка так же, как и армия, понимала, что надо воевать ей с тайным противником в наступательном ключе. По всем признакам в доме на Лубянке сотрудники чувствовали, что в наркомате назревает реорганизация. Слухи о реформировании военной контрразведки вскоре подтвердились.

В марте 1943 года первый заместитель наркома внутренних дел В. Н. Меркулов собирает в Москве срочное совещание начальников особых отделов ряда фронтов и армий. Начальник Управления особых отделов В. С. Абакумов почему-то на нем не присутствовал, – говорили, по одной версии, находился в командировке. По другой – Меркулов не пригласил его на это совещание. Трения у них не прекращались. По третьей – Абакумов находился на больничном.