Записки жены Смерти (СИ) - Крэйн Виктория - Страница 2

— И? А как ты мне… поможешь?

Его рука легла на мой живот, медленно провела вниз, потом вернулась обратно. Он улыбнулся, и от его улыбки я снова вся внутри заполыхала.

— Я буду заниматься с тобой любовью, и ты будешь жить дальше.

Запись вторая

Я начала привыкать к своей новой жизни. Жизни Принцессы. Да, вот так все просто. Я теперь Избранница Принца Невидимых и, следовательно, Принцесса. Чем занимаются принцессы? А ничем. Я целыми днями слоняюсь по замку, все рассматриваю, пытаясь запомнить расположение комнат. Но это адски сложно. А у меня еще и топографический кретинизм. Попросить, что ли, у мужа компас? Да, боюсь только, он мне не поможет, стрелка будет вертеться как в любой мало-мальски уважающей себя аномальной зоне. Но я не могу заблудиться. Стоит мне подумать о Смерти, как он тут же появляется и переносит меня туда, куда мне (или, в основном, ему) нужно. Перемещает, точнее. Я уже почти разобралась с его эльфийскими понятиями статики и изменения. Ну ладно. Я, конечно, все забыла, но что-то порой всплывает из глубин моей памяти, а я точно помню, что по физике у меня был трояк, но ничего страшного. Я вовсе не представляю, какие тут действуют законы, поэтому разбираюсь по ходу. Так даже проще.

Смерть сказал мне, что для него очень важно, чтобы я ощущала себя в его доме комфортно, и спросил, что мне нужно. Вспомнив фразочку из известного кинофильма «как пишется слово "Порш"», я составила список. И теперь у меня есть: компьютер, ноутбук (я, ей-богу, не знаю, как тут работает интернет, но он работает), куча фотоаппаратов (при виде парочки профессиональных камер я почти кончила — на радость мужу), штативы, объективы и прочая дребедень. А еще у меня есть кухня. Правда, Смерть уверил меня, что он сам не ест, не пьет и не спит, но мне все равно. Ради меня он попробует что-нибудь вкусненькое. Не умрет же он от этого? А готовить я умею.

Вот сейчас пишу это и смеюсь. Я тут вью типичное гнездышко, как типичная жена. Кухня. Обеды-ужины. А ведь у меня муж не абы кто… Впрочем, какая разница… Я не знаю, сколько времени я живу в замке, но за все эти дни я поняла, что Смерть, хоть и крутой принц и Всадник Апокалипсиса, в каком-то отношении не отличается от других мужиков. Поэтому я для себя решила разницы не делать. Вот и не делаю. А его это, похоже, только умиляет… или забавляет, уж не знаю, что тут точнее. Главное, он потакает моим капризам, и мне это нравится.

Все-таки быть Принцессой здорово.

Запись третья

Сегодня Смерть подарил мне черного котенка. Я только-только проснулась. Открыв глаза, я увидела, что мой принц стоит у кровати и что-то держит в своих больших ладонях. И такое у него при этом было лицо…

— Я знаю, что вы, женщины, любите таких зверенышей, — Смерть протянул мне черный комочек. — Надеюсь, тебе будет веселее в замке, когда я занят.

— Спасибо, — прошептала я.

Вы не представляете, как меня умилил этот жест. Всадник Апокалипсиса сделал мне подарок. И это не драгоценности, меха и прочая хрень, которая хороша, конечно, но отклика в моей душе никогда не находила. А котенок… это был… очень душевный жест. Хотя, как меня уверяет муж, души-то у него как раз и нет. А я в это не верю. Потому что иначе он бы не подарил мне котенка.

Я вскочила с постели, бросилась на шею Смерти, потом погладила его лицо и звонко чмокнула его в нос. Он удивленно моргнул.

— Ты самый лучший мужчина на свете! — воскликнула я. — Я тебя обожаю!

Он несколько секунд стоял, не шевелясь, потом обнял меня и прижал к себе.

— Почему ты в то утро вернулся за мной? — спросила вдруг я.

— Ты меня поцеловала, вместо того, чтобы молить меня дать тебе еще наслаждение, как это делали другие. Ты все делала не так. А этот поцелуй… разбудил во мне что-то, чего я никогда не знал.

Мой Принц со мной всегда честен. Он не юлит, не уходит от ответа, а просто отвечает, как есть. И это отличает его от других мужчин, которых я знала, и это мне нравится больше всего. Если он не хочет мне что-то говорить, он просто отвечает «нет».

— Ты — мой заколдованный принц, а я тебя расколдовала, — рассмеялась я.

— Ты удивительная, — он слабо улыбнулся. — Ты веришь в сказки.

— Как я могу не верить в сказки, когда ты — моя сбывшаяся сказка.

— Я читаю это в твоей голове, девочка моя. Ты такой романтик в душе.

— Ага, скажи еще, что я — ребенок.

— А разве нет? Ты дитя. Особенно по сравнению со мной.

— О да, Смерть, ты стар, ты суперстар! — хихикнула я. — Но очень хорошо сохранился. Знаешь, я всегда любила мужчин постарше. А ты — просто моя мечта.

— Других мужчин не будет больше в твоей жизни, ты меня поняла? — напрягся муж.

От него повеяло холодом, и я вздрогнула. Все время забываю, что он может влиять на погоду.

— Ну, я же пошутила! Я заболею, сделай, как было — тепло и уютно, — я топнула ногой. — На кой мне сдались какие-то мужчины, когда у меня есть ты? Самый-самый-самый!

— Подлиза, — в комнате потеплело.

— Нет, я такая, какая есть. И тебе тоже придется с этим смириться.

— Я уже начал заниматься твоим воспитанием, — покачал головой Смерть. — Ты станешь более разумной.

— Не дождешься, — фыркнула я. — Тебе тогда со мной станет скучно. И мне с собой тоже.

Я отошла от мужа и занялась котенком. Я спиной ощущала, как тот смотрит на меня и покачивает головой.

Запись четвертая

Сегодня я завела этот дневник и напечатала все, что мне вспомнилось о первых днях в замке. Получилось несколько сумбурно, но когда-нибудь я все исправлю и, возможно, напишу целый роман. А может, и не напишу. Но дневник — это классная вещь, особенно когда больше нечем заняться.

Вчера я приготовила ужин. Смерть долго разглядывал все, что я разложила в тарелки. Видок у него был растерянный (ага, такое с ним часто, когда дело касается меня). Я спросила, не станет ли ему плохо, если он попробует мою стряпню, он ответил, что это невозможно. Тогда я предложила ему заняться ужином и поделиться мнением. Он попробовал, а потом попробовал еще. Потом улыбнулся. О, ради этой улыбки я буду целыми днями торчать на кухне! Хотя никогда в прошлой жизни за собой подобного не замечала.

Стоп. Прошлая жизнь. Я ничего не помнила. Мои воспоминания начинались только с того момента, как я вышла из бара и оказалась в Дублине.

— Смерть? — я сделала паузу, потом продолжила. — Что ты сделал с моей памятью? Я ничегошеньки не помню.

— Ничего, — он сделал глоток апельсинного сока, заглянул в бокал, потом понюхал и снова отпил. — Ты это сделала сама. Заблокировала свою память. Хочешь все вспомнить? Я тебе помогу.

— Ты хочешь сказать, что когда ты… когда я… когда мы… Ну, тогда, когда ты меня… убивал… ты же поглощал мою душу? — он спокойно кивнул. — И я тогда просто отключила себя?

— Да. Но я забрал твою память, а потом вернул ее тебе. Когда ты сделала выбор и пошла со мной. Но ты ее не взяла. Отказалась.

— Там… — я не знала, продолжать ли. — Там, в моей памяти, было что-то неприятное? Я поэтому отказалась?

Смерть поставил стакан на стол и серьезно на меня взглянул.

— Обычная жизнь. По моим понятиям. Человеческая жизнь. Ты боишься?

— Не знаю, — я вздохнула. — Иногда я что-то вспоминаю, а иногда не хочу.

— Твоя память — это ты сама, моя милая. Тебе решать, хочешь ли ты быть целой или нет. Или подождать. Или приобрести нечто новое.

— Когда ты… — ох, я опять не знала, как мне спросить об этом, — когда ты забираешь у женщин души, ты становишься цельным?

— Да, — он снова потянулся к стакану. — Но с тех пор, как появилась ты, мне стало легче. И я это очень ценю.

— Легче? Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Мы постоянно обмениваемся с тобой. Ты как неиссякаемый источник для меня. И мне это нравится после нескольких сотен тысяч лет пустоты.

Я поднялась, подошла к бару и плеснула себе виски. Сделать глоток я не успела, стакан был выбит у меня из рук. Осколки разлетелись по каменному полу.