Контакт. Столкновение - Ван Вогт Альфред Элтон - Страница 19

Джемисон поднял голову. Эзвал, качаясь, стоял на краю платформы, четыре его лапы беспомощно хватали воздух, а оставшиеся две вцепились в металлические пластины на поверхности платформы в последней попытке удержаться — и он удержался. Огромное тело опустилось, и вновь только голова торчала над платформой. Джемисон опустил бластер и усмехнулся.

— Ну, вот, — сказал он. — Даже с птицей вам не справиться в одиночку. Я вас легко мог пристрелить, но вы мне нужны, так же, как и я вам. Ситуация такова: корабль погиб над островом в двадцати милях от материка, они разделены проливом Дьявола. Мы выбрались из корабля вовремя — минутой позже это стало бы невозможным. Однако, чтобы спастись, нам снова надо найти корабль. В нем запас еды, и он защитит нас от наиболее смертоносных существ из открытых человеком. Кроме того, я, наверно, смогу починить субпространственный передатчик, а, может, даже и спасательный бот. Но для этого каждый из нас должен приложить максимум усилий. Надо будет преодолеть 15–20 миль джунглей, чтобы выйти к проливу Дьявола. Затем построить плот, чтобы нам обоим переправиться на материк, плот, который защитит нас от морских чудовищ, каждое из которых может проглотить вас целиком. Ваша сила, телепатические способности, моя ловкость и оружие — вот наша ставка в борьбе за жизнь. Ну, что вы на это скажете?

Но ответа не было. Джемисон сунул бластер в кобуру. Вероятно, этого не следовало бы делать. Джемисон мог теперь надеяться лишь на то, что Эзвал оценит разумность его предложения. Теплый влажный ветер овевал его, принося первый слабый запах земли. Платформа была еще достаточно высоко, так что можно было различить сквозь туман пятна джунглей и морей на поверхности планеты. Со временем картина становилась все грандиознее. Стала видна грива лесов, спутанные колышущиеся растения, тянущиеся к северу насколько хватало глаз. Где- то там, внизу, лежал пролив Дьявола, материк, затаившаяся смертельная опасность, называемая Эристаном-П.

— По вашему молчанию я должен предположить, что вы хотите идти в одиночку. Учтите, что ваша жизнь и существование вашей расы стало возможным только благодаря естественному отбору, создавшему ваше племя. Пока мы, люди, тряслись в пещерах, добывали огонь, отчаянно изобретали оружие, всегда на волосок от гибели — все эти сотни веков вы бродили по своим владениям, бесстрашные, непревзойденные в силе и разуме, не нуждающиеся ни в убежище, ни в огне, ни в оружии, ни в одежде, ни…

«В приспособлении к среде, — холодно оборвал его Эзвал, — главной задаче разумных существ. Человечество же создало то, что оно называет цивилизацией — материальный барьер между собой и средой. Этот барьер настолько сложен и громоздок, что попросту препятствует развитию. Собственно, человек — это раб, всю жизнь пресмыкающийся перед техникой и погибающий от малейшей неполадки в своем болезненном теле. Но его высокомерие в сочетании с ненасытной жаждой власти — величайшая опасность для других рас Вселенной».

Джемисон усмехнулся.

— Неужели же раса, успешно борющаяся против своих врагов, овладевающая знаниями Вселенной, достигшая звезд, не достойна ни малейшей похвалы?

«Чепуха! — раздраженно откликнулся Эзвал. — Человек с его идеями — это злокачественная опухоль. Ну, вот, вы уже пять минут подряд изощряетесь в попытках убедить меня в своем превосходстве и в то же время взываете к моей помощи. Это ли не пример человеческого коварства! Остальное очевидно. Скоро мы приземлимся. Учтите — я не причинил вам вреда, несмотря на то, что мог сделать это в любой момент. Я достаточно силен — вы этого не отрицаете. И пусть внизу есть звери сильнее меня — разница в силе покрывается разумом. Неужели эти примитивные твари одновременно и сильнее, и умнее меня?»

— Ну, таких тварей там нет, — медленно сказал Джемисон, встревоженный тем, что его аргументы не возымели нужного действия. — Поймите — ваша родная планета — необитаемый остров по сравнению с этой. Даже до зубов вооруженный солдат бессилен против толпы.

Ответ последовал мгновенно:

«Тогда тут и двое бессильны. Особенно, если один — наследственный урод, калека — и больше мешает, чем помогает второму, несмотря на свое оружие, которым он так гордится и на которое так надеется.»

— Я не переоцениваю своего оружия, хотя мощь его в самом деле велика. И столь важная вещь…

«Как ваш могучий разум, надо полагать, — подсказал ему Эзвал. — Тот, который принуждает вас высказывать эти бессмысленные аргументы.»

— Не мой разум, — продолжал Джемисон упрямо, — а ваш. Я имею в виду то преимущество…

«Не важно, что вы там имеете в виду. Вы меня упорно убеждали, что не сможете в одиночку выбраться с острова. Ну, что ж…»

В то же время две огромные лапы сделали быстрое движение. Два оставшихся троса лопнули, словно струны. Удар был так силен, что Джемисона подбросило вверх, и он описал стофутовую дугу, прежде чем начал падение в густом влажном воздухе.

Холодная, полная иронии мысль настигла его:

«Вы запасливый человек, Тревор Джемисон, у вас есть не только аварийный запас за спиной, но и парашют. Теперь вы и сами достигните земли. С этого момента вы можете демонстрировать свои разрушительные способности на всех обитателях джунглей, которых вам посчастливится встретить. Прощайте!»

Джемисон дернул вытяжной шнур парашюта и замер в ожидании. Время шло, но его падение не замедлялось. Он завертелся, пытаясь выяснить, что произошло с парашютом, не запутался ли он в тросах, оборванных Эзвалом. Но первый же взгляд принес облегчение. Парашют медленно выползал из мешка. Он тормозился, очевидно, из-за большой скорости, и потому же, когда он раскрылся, прошло несколько секунд, прежде чем падение замедлилось. Джемисон отстегнул ненужные теперь тросы и выбросил их. Он медленно летел сквозь плотный воздух — около 18-ти футов на кубический дюйм на уровне моря. Джемисон усмехнулся. Скоро и он будет на этом уровне.

Но под ним было отнюдь не море. Всего лишь несколько луж и заросли. Нечто вроде вырубки, но только это была наверняка не вырубка. Поверхность имела серый отталкивающий вид. Догадка молнией пронзила его и заставила застыть кровь в жилах. Болото! Бездонное море склизской чавкающей грязи. В отчаянии он задергал стропы, как будто с помощью этого мог очутиться в джунглях — джунглях, которые были так близко и в то же время так далеко (по его подсчетам примерно в четверть мили). Он застонал и сжался в ожидании.

Предчувствие близкой гибели заставило его напрячь все силы. Джемисон подтянул стропы парашюта так, чтобы его сносило в сторону. Но деревья были слишком далеко, в пятистах футах к северу, столько же было и до земли. Чтобы достичь деревьев, нужно было падать под углом в 45 градусов, что невозможно без ветра. Когда он думал об этом, он чувствовал дуновение бриза, теперь же и тот стих. Но это уже не имело значения.

Развязка была близка. До земли двести футов, сто, пятьдесят… и вот его ноги провалились в серо-зеленую жидкую грязь. Джемисон забарахтался, вытаскивая ноги и дергая за стропы у самого пояса. С большим трудом, обмотав стропы вокруг ладоней, он протащил себя на несколько футов. Слишком мало. До ближайшего участка твердой почвы было тридцать футов.

Он распластался на податливой поверхности, раскинув руки, чтобы распределить вес равномерно. Но, лежа в грязи, он задыхался. Джемисон размахнулся и бросил несколько строп что есть силы вперед. Это был его последний шанс.

Фортуна его еще не покинула. Стропы запутались в кустарнике. Он подергал — они держались. Рванув еще несколько раз для проверки, Джемисон потянул изо всех сил. Он продвинулся немного вперед и вверх. Двигаться стало легче. Внезапно раздался треск рвущейся материи, и стропы ослабли. Джемисон выбрал слабину и снова бросил стропы вперед. После нескольких попыток болото выпустило его из своих тисков. Джемисон подтягивался, перебирая стропы до тех пор, пока не ощутил в руках корень куста. Он рванулся из последних сил и влетел в кустарник, ломая ветки. Кусты, качаясь, согнулись вдвое под его телом.