Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Беспризорный князь - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

– Ну? – не утерпел я.

– Засада Ивана ждала. Сбили его стрелой, а тело увезли. После или закопали тишком, или в реку с камнем бросили – кто ведает? Коня же к болоту пригнали, чтоб все думали: утоп. Стал разбираться. Градислава с мужем как раз у брата гостили. Я подковы у ляхов глянул – с шипами.

– Сказал князю?

– Стал бы он меня слушать! Видаков-то нет. Не только у ляхов кони не перекованы.

– Зачем ты ездил во Владимир?

– Доброславу повидать.

– Князь Петр послал?

– Ну… – Малыга замялся.

Я вдруг понял. Мы-то гадали в ватаге: отчего батька бобыль? Ведь и собой хорош, и бабы к нему тянутся, ан нет! У Малыги в отличие от Петра надежды на счастье не было: княгини не выходят замуж за воевод, если, конечно, те не князья. Как надо любить женщину, чтоб столько ждать? И только поседев, избрать себе половинку, причем с такой же изломанной судьбой?

– Ты объявился в Звенигороде через год после того, – продолжил Малыга. – А теперь представь: находится отрок, зовут Иваном, лет ему четырнадцать, как и должно быть сгинувшему княжичу. Кто таков, неведомо, сам он того не говорит, сообщает только, что жил у поганых, которые подобрали его, раненного. Уразумел, о чем мы подумали? Приплыл-то в Звенигород – единственное место, где княжичу Ивану спасения искать стоило, а что таится и не говорит о себе, так опасается: как встретят? Тем более что ликом с покойным княжичем ты схож. Не совсем, конечно, но у отроков, пока они растут, обличье меняется.

Я молчал, но Малыга и не ждал вопроса.

– Потом разобрались, конечно. Однако решили, что Господь тебя послал. Забрал одного, но дал другого. Поэтому князь Петр тебя усыновил. Уразумел, к чему я?

Я покачал головой.

– Мстислав месяц как умер. Во Владимире Болеслав с ляхами сел. Закрыл пути, купцы в Галич проехать не могут. Мыт им ляхи положили такой, что любой разорится. Караваны повернули на Киев. За одно такое войной идут, а Болеслав еще и задницю[10] чужую схапал. Через жену на Руси земли не наследуют. Тем паче что настоящий наследник, которого сам Мстислав избрал, жив и здоров. Уразумел?

Батька – голова. Волынь – это вам не баран начихал. Сильное, богатое княжество, ничуть не уступающее Галичу. Надо брать! Землями прирастем, соседи обзавидуются. Моральные соображения – побоку! Я, конечно, не племянник Мстислава, но Болеслав, убивший законного наследника, сволочь еще та. К тому же ляхи – соседи беспокойные. С запада подпирают, теперь и с севера станут?

Это с одной стороны. С другой – междоусобица. В Киеве отреагируют нервно. Болеслав хоть лях, но князь, Иван же непонятно кто. Если Великий поднимет Русь… Со смоками отобьемся, но крови, своей и чужой, прольется море. Да и не готовы мы к походу. Большая часть дружины на рубежах – в Звенигороде сотни не наскрести. У Малыги в Галиче от силы две. Смоков тоже двое – второй вернулся вчера, остальные в разлетах. Слишком мало для затяжной войны. У Болеслава сил больше. И еще…

– Княжича знали в лицо.

– С той поры минуло двенадцать лет! (Малыгу не прошибить. Он уже все решил.) Был отрок, стал муж. У тебя – борода, усы… А вот глаза, как у Ивана. Теперь вот что скажу, княже. Хоть мнят люди, что ты сыновец Мстислава, а подтверждения нет. Возьмешь Владимир – поверят. Спешить надо, пока Болеслав не укрепился. И еще одно… – Малыга побарабанил пальцами по столу. – Опоздаем – Доброславе не жить. Она ведает, кто сына ее убил. Не только ведает, но и Градиславе о том сказала. В рожу ей плюнула.

Худо. Медлить нельзя.

– А Доброслава?

– Ждет! – ответил Малыга, вставая.

– Когда выступать?

– Завтра!..

4

«Завтра» не получилось, выступили через два дня. Войско собрать – это не порты натянуть. Пригнать дружину из Галича – полтора дня. Гонец, сборы, прощание с семьями (слезы жен и детей, вопли: «На кого ты меня, сиротинушку, покидаешь?»), переход в Звенигород, отдых, сон. Своих поднять тоже не скоро. Дружина на месте, но бояре – в весях. Они хоть не новики, но сложить торока, вооружить боевых холопов, проверить амуницию – на все нужно время. К тому же, по закону подлости, найдется расковавшийся конь или прохудившаяся сбруя; первого надо перековать, вторую – починить. Потому как явиться неготовыми к походу означает разозлить князя. Его не обманешь, сам в дружинниках с отрочества; проверит, посчитает – и останешься ты, боярин, без земель, кои за службу дадены. Ищи потом место в иных пределах! Найти, может, и найдешь, да только что? Здесь и нива родит, и дом справный, и глаз к окружающим пейзажам привык…

Малыга торопил, но я настоял: должны быть готовы от каблуков до шапок. Вернее, от копыт до шпилей шлемов. Мы сбились с ног, проверяя снаряжение. Пересмотрели каждую мелочь – до последнего ухналя[11]. В таком деле лучше перебдеть, чем наоборот. Враг ухналь не подарит. Если и пришлет, то с заточенным лезвием и с оперением на конце.

Провожали нас всем городом, Оляна тоже вышла. Протянула Ивана Ивановича, еще не крещенного, но уже поименованного; я приложился к лобику сына (тот даже глазки не открыл – спал, насосавшись мамкиного молока), клюнул жену в губы и вскочил в седло. Оглядываться не стал – не люблю долгих проводов. С Малыгой заранее решили: еду с дружиной. Смоки обеспечат разведку, выбор мест стоянок, они же отгонят супостата, буде такой объявится. Олята с Зыхом с этим справятся, а дружине с князем спокойнее.

К Владимиру успели через пять дней. Врасплох не застали – сторожился лях. Олята с Зыхом видели разъезды, пытались перенять, да без толку – только спугнули. На внезапность мы не рассчитывали, более того, не желали ее. Открытые ворота – это соблазн. Возникает желание ворваться и показать ворогу, где раки зимуют. Только в тесноте города, когда стрелы бьют с крыш, а десяток воев, перегородив улицу, легко сдержит сотню, это стоит крови. Смоки не помогут. Они хороши в чистом поле, в городе от них пользы, как от медведя в клетке. В итоге огромные потери и непредсказуемый результат, учитывая, что людей у Болеслава больше.

К стенам приближаться не стали. Остановились на выгоне – в двух полетах стрелы от города – и окопались. Эту моду я перенял у ромеев, а те – у римлян. Ров, вал, на валу – тын. Колья с руку толщиной, наклоненные в сторону врага. Вбили в землю, топором чик-чик – острый. Сунься, ворог! Смоки над лагерем кружат, охраняют. Владимир на стены высыпал. Во-первых, на смоков поглядеть – диво! Во-вторых – на ворога. Тем более что тот странный. Нет чтоб к стенам подскочить да перебранку затеять. Дескать, ворвемся в город, и будет вам кирдык. Воев порежем, дома пограбим, жен с дочками поимеем – долго и со вкусом. А со стен им соответственно: «Только суньтесь! У нас тут для вас камни, бревна, кипящая смола и прочие вкусности!» Обычная забава перед резней. Так нет же! Пришли и молчат. Землю копают да колья бьют. Чудны дела твои, Господи!..

Стратегию мы строили на скаку. Владимир штурмовать и жечь нельзя – это потери и неприязнь жителей. Та, что выливается в сброшенный на голову камень, пущенную стрелу и удар клинком в печень. В поле рубиться тоже худо. Лях выставит вперед волынцев, мы их вырежем, а лях скажет: «Глядите! Князь Иван убил ваших мужей!» Объясняй потом вдовам и матерям… Вывод: сечи всячески избегать, давить гада психически. Лях наверняка думает: «Хитрит Иван! Привел под стены дружину малую, а большую за лесом спрятал. И смоков у него не два, а с десяток. Хочет нас в поле выманить. Шалишь!»

Мы не шалим – огородились и стоим. Гонцов не шлем, в переговоры не вступаем. В сторону Владимира даже стрелы не пустили. Странный ворог, непонятный. Город обложен – мышь не проскочит, но в посадах тихо. Дома стоят без присмотра, свиньи, в сарайчиках забытые, визжат, куры квохчут. Больно на это хозяйскому сердцу со стен смотреть. Налети галичане да похватай живность, было бы легче – не зря убегали. Так нет, не трогают! Что делать? Животина-то голодает!

вернуться

10

Задниця – наследство.

вернуться

11

Ухналь – гвоздь для подков.