На пороге Тьмы - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 96

Мы с Федькой сидели за подоконником, наблюдая за подступами, и чем дальше, тем больше нервничая. Рано или поздно твари здесь появятся, и пусть бы это было позже того, как мы завершим свои дела. Вон она, наша «жужа», стоит, «коломбина», один прыжок — и мы в ее таком уютном, таком гостеприимном и таком с виду безопасном бронированном нутре. А дальше — полный ход и прямой путь до самой Фермы, которая отсюда тоже выглядит удивительно притягательно.

Федька был мрачен, потому что надеялся добраться до оружейной комнаты, а тут такой облом вышел.

— Во всех райотделах десятка по три автоматов было — это прикинь сколько денег, — тихо возмущался он. — А ведь наверняка все эти уроды синерожие загребли, адаптанты, мать их грелка. Блин, да каждый ППШ мог бы за пятьсот уйти, прикинь? Это вообще без вопросов, город бы отбашлял!

— А чего, у города своих не хватает? — немного удивился я.

— У города хватает, но это же по-любому капитал, — объяснил Федька. — На склад ляжет, вроде как благосостояние города повысит: оружие всегда в цене. Да и логика простая: купишь сам хороший ствол — меньше вероятность того, что его купит тот, кому лучше не давать.

— Это точно, — согласился я. — Но это все мечты и сны, теперь-то чего рыдать? Ушло и ушло, вернемся и сгоняем… — Я осекся, оглянувшись на возившегося с бумагами Ивана, затем сказал: — Сам все знаешь — не пропадем, в общем.

— Да это понятно, но жаба — зверь такой, ты в курсе, — усмехнулся он. — С ней договариваться сложно. Вань, долго еще?

Иван поднял голову от журнала, пожал плечами, ответил:

— А я знаю? Начать и кончить. Пока не нашел.

— А оно вообще есть — то, что ищешь? — спросил уже я.

— Должно быть, — уверенно сказал он. — Не может не быть. Но если не найду, придется в отдел милиции ехать и там шариться.

— Не, ты лучше здесь найди! — аж подскочил Федька. — Старайся давай, не отвлекайся там!

— Тебя не спросил, — буркнул Иван, возвращаясь к своим занятиям.

Федька достал портсигар, вытащил папиросу, смял в пальцах фильтр, но убрал обратно, сказав:

— Не, на хрен, еще приманю кого-нибудь на запах. Кого не надо.

— Ты бы вообще бросал — больше толку, — заметил я.

— Да хрен здесь кто бросает, — сказал Федька. — Скорее, кто раньше не курил, начинает. Чего ты хочешь, по такой-то жизни…

— Ой, ладно, а то оно помогает, — фыркнул я. — Если только от самой жизни и помогает: загнешься быстрее.

— Ну да, не через четыреста, а триста пятьдесят лет.

— А через пару часов не хочешь? — поинтересовался я. — Когда засаду прощелкаешь, например, из-за того что запахов не чуешь. Если ты, курящий, будешь сидеть в засаде на меня, я тебя по вони обнаружу: у тебя после перекура дыхание вроде как нагадил, не лучше. А ты меня не найдешь: у тебя этим бздыщем весь нюх забит.

— И кто меня обнаружит? — спросил Федька, причем не по делу, а просто чтобы не промолчать.

Из-за угла дома напротив вышли два человека с белесыми волосами и неприятно темными лицами — высокий и пониже. У обоих винтовки на сгибе руки, оба одеты в длинные брезентовые дождевики. А перед ними легкой трусцой бежала по асфальту темная тварь, как обычно смутная и непонятных очертаний, но очень напоминающая одну из тех «гончих», что гнали нас из Порфирьевска, разве что поменьше. То есть выходило, что они прогуливались с темной тварью как с собакой.

— Вот они, например, — прошептал я. — Тихо!

На что я рассчитывал этим самым «Тихо!» — сказать затрудняюсь. Не на то же, что проходящие мимо адаптанты не заметят вывороченного окна, осколков стекла и прижавшейся к стене бронемашины. Но заметили они все же не сразу. Я хорошо видел, как резко остановился высокий, словно на стену наткнувшись, как дернулся маленький, перехватив винтовку, — они точно не ожидали здесь такого увидеть. А затем справа от меня гулко загрохотал пулемет, вздыбив фонтанчиками грязь вокруг адаптантов и сбивая с ног темную тварь.

Не знаю, прав ли был Федька, сразу открыв огонь. Прав, наверное: все равно они бы нас обнаружили, и было бы хуже, если успели сбежать. Поэтому размышлять не стал и сам потянул за спуск. Немецкий автомат завибрировал, отозвавшись сухим громким треском и выбросив короткую очередь в середину груди длинного, нелепо взмахнувшего руками и свалившегося навзничь. Маленький заметался было, но тоже упал, резко и как-то безвольно, просто ткнувшись лицом в землю и больше не шевелясь.

Темное существо уже «дымило», как они обычно делают, помирая, но еще дергалось, поэтому я всадил в него еще очередь. Все.

— Кранты, надо смываться, — сказал Федька, обернувшись к Ивану.

— Я еще не закончил, — сказал тот, вполне спокойно посмотрев на нас. — Прикрывайте пока.

— Вань, их тут сейчас батальон будет, — сказал Федька. — Это же не твари, это люди. Гля, возле обоих по СВТ валяется, если обложат — трындец.

С этими словами он натянул мотоциклетные очки на глаза. Раз тварь появилась, можно и на призраков напороться. Я последовал его примеру.

— Пока не обложили, — ответил Иван, быстро листая опись документов. — Второй раз нам сюда не вернуться. Прикрывайте. Это приказ.

Приказ — это все сразу ясно и понятно. Иван вообще-то в нашей группе главный, просто козырять он этим не любил — все больше советовался. Но вот сейчас советоваться не стал, приказал.

— Ты хоть примерно знаешь, где это искать? — спросил его Федька. — Тогда схватим все бумаги с нужной полки и потом разберемся.

— Если бы знал, так и сделал, — ответил тот. — Знаю, что ищу, но ни номера, ни даты, ни места на полке не знаю. Ждите.

— Мля, нас тут как крыс обложат, — выругался я, оглядевшись. — Сбоку подойдут и через окно гранатами закидают.

Действительно, в секретке было всего одно окно, выходившее на площадь. Подойти к нам со стороны торца здания никакой проблемы не составляло — мы бы не увидели и не услышали. От тварей здесь отбиваться можно, а вот от людей… от людей лучше не надо: все равно бесполезно.

— Так, Федь, паси площадь, я позицию сменю, — сказал я, вскакивая на ноги и меняя магазин. — В коридор попробую сунуться — там окна на ту сторону есть.

— Может, так проще, с той стороны зато не зайдут? — спросил Иван, опять подняв голову от бумаг.

— Иван, ты у нас начальник, но как стратег ты все же не очень, извини, — сказал я, проворачивая ключ в двери и берясь за засов. — Так что мы сами, лады?

— Как скажешь, — пожал Иван плечами и вернулся к прерванному занятию.

В коридоре было пусто, я сначала высунулся, проверил. Окно в торцевой стене тоже было забрано решеткой, равно как и все остальные окна первого этажа. Это радовало: бесшумно было сюда не забраться. Разве что просто через входную дверь, которая так и оставалась открытой.

— Мать твою! — выругался я, вспомнив про такую нашу уязвимость.

Быстро выглянул в окно, стараясь не высовываться — с той стороны пока никого. Дверь надо закрыть, а если точнее, то как-то запереть, иначе у нас просто глаз не хватит во все стороны следить. Бегом надо, короче!

Пошел по коридору, стараясь при этом быть как можно тише, ступни перекатом, чуть на внешнюю и вперед, как когда-то меня учили, пусть чуть-чуть совсем, факультативно, можно сказать, — но вот все же вспомнилось.

По пути, не удержавшись, заглянул в открытую оружейку — нет, там никто не прятался и не собирался напасть на меня сзади. Паранойя не отпускала: все время ощущался чей-то злобный и голодный взгляд, упертый в спину, куда-то между лопаток. Я понимаю, что это Тьма, до которой рукой подать, так ощущается, давит на мозг и душу, но толку с того, что понимаю? Непрерывное желание резко обернуться, невозможность толком сосредоточиться, ощущение постоянной и непонятной угрозы — ну что еще сейчас может быть менее кстати?

Вестибюль, полумрак, светлые прямоугольники окон и открытой двери. И в двери силуэт — человеческий, ни лица, ни деталей не разглядеть. Как из черной бумаги вырезали и на серую бумагу наклеили. Очертания головы, откинутого капюшона, висящей на плечах накидки, нога, занесенная для шага, и длинная тень от нее, пересекающая пятно света на полу.