Знамя химеры - Александров Алексей "Vizivul" - Страница 8

В это время конная лавина постепенно начала убыстрять бег, разгоняясь для удара. Даже на расстоянии чувствовалась дрожь земли под тысячами копыт. Неожиданно атакующая кавалерия растворяется в воздухе. На месте тысяч всадников — только дрожь земли и катящаяся волна сминающейся травы. Полог невидимости. В бой вступили боевые маги.

С небес срывается ветвистая молния, ударяя, казалось бы, в пустое место; словно из воздуха в месте удара падают лошади и люди, полог невидимости мгновенно слетает с несущихся во весь опор всадников. Маги врага тоже не спят. Вот кавалерийская лавина появляется уже в ста ярдах перед вражеским строем. Со стороны драконитов хрипят роги, неожиданно весь центр их армий разворачивается и отступает назад, почти скрываясь за гребнем холма. Перед изумленными рыцарями вырастает лес глубоко вбитых толстых кольев. Лошади переднего ряда просто нанизываются на них, словно дичь на вертел, кажется, что лавина врезается в невидимую стену. Ржание покалеченных лошадей и крики людей сливаются в жуткую какофонию звуков. По флангам смешавшейся конной лавины ударяет пехота драконитов, начиная избиение гордости семи королевств. Рыцари отчаянно сопротивляются, но, сбитые в кучу и окруженные с флангов, лишенные своего главного преимущества — таранного разгона, — падают один за другим. Помочь рыцарской кавалерии некому: пехотные части только приготовились выступить. Остатки рыцарей начинают спешно отступать, оставляя на земле своих менее везучих товарищей. В спину им срывается ливень стрел, но, не долетая, подобно мотылькам, летящим на огонь, сгорает в воздухе. Сорвавшаяся с небес молния также не наносит вреда, разбиваясь веером искр.

— Надеюсь, идиот, скомандовавший эту атаку, остался в гостях у драконитов! Леклис, мальчик мой, — поворачивается ко мне дядя. — Начинай атаку.

— Служу королю и королевству! — Ударяю рукой по груди и, пришпорив Шторма, рысью устремляюсь к замершему у холма «кулаку», за моей спиной грохочут копытами три десятка королевских рыцарей — мои телохранители.

Подлетев к стоящему между первой и второй линиями «пальцев» Луску, киваю головой:

— Командуйте, полковник, начинаем.

— Будет исполнено, Рука! — кивает он. — Сигнальщик, два коротких, три длинных!

Над полем боя играет сигнальный рог.

— П-р-р-риготовиться! — гуляют по шеренгам крики сотников.

— Барабаны, счет! — продолжает командовать Луск.

По команде начинают бить барабаны, под их счет «кулак» вместе с лучниками начинает движение. С левого фланга похожим образом начинает наступать гномий хирд.

Под бой барабанов «кулак» начинает обманчиво медленное движение.

Триста ярдов.

— Держать строй!

Со стороны вражеских войск прилетает несколько слабеньких огненных шаров, разбивающихся о магическую защиту.

Двести ярдов.

— Сигнальщик! — снова командует полковник: — Три коротких, один длинный!

По полю гуляет сигнал рога, ему вторят сотники лучников:

— Стой! — Лучники останавливаются в промежутках между «пальцами», «пальцы» продолжают движение.

— Готовься! — Стрелы накладываются на тетиву.

— Дуга три пальца! Целься!

— Огонь! — Лучники второй линии делают залп, стрелки первой линии пропускают «пальцы» второй.

Сто пятьдесят ярдов.

Первые два залпа лучников сгорают, остановленные магической защитой. Зато два последующих достигают целей: похоже, нашим магам удалось снять защиту. А туча стрел, прилетевшая из-за гребня холма, бессильно сгорает, не долетая до наступающих пехотинцев. Очередной залп лучников проходит над головами. Поняв, что обстреливать наступающий «кулак» бесполезно, лучники драконитов начинают обстреливать наших лучников. Первые убитые и раненые падают в траву. Маги не всесильны, и магической защиты над стрелками нет. Пожертвуй меньшим, чтобы сохранить большее. Кровавый, но по-своему честный закон войны.

Сто ярдов.

— Мечи из ножен! Пики, товьсь! Бегом а-р-р-рш!

Пики опускаются, чаще бьют огромные оркские барабаны, «пальцы» начинают ускоряться.

Пятьдесят ярдов.

«Пальцы» второй линии занимают промежутки первой линии, образуя единую колючую волну.

Над рядами проносится оглушающий боевой клич орков:

— У-р-р-р! — «Ур», с оркского — «бей».

Сшибка.

Пикенеры самозабвенно колют все, что движется. Стена щитов начинает прогибаться, дракониты отчаянно рубят концы пик, мечут копья. Все смешалось. Треск ломающихся пик, шипение и крики ярости и боли, отрывистые команды.

Я и Луск с резервом и моей охраной располагаемся за вгрызающимся в драконьи порядки стальным «кулаком орков».

Позади нас лучники начинают посылать стрелы за гребень холма, пытаясь поразить драконьих стрелков. Те яростно отвечают им, и их стрелы собирают обильную кровавую дань. Неожиданно мое внимание привлекает начавшая странно сминаться трава на склоне одного из холмов, в четырехстах ярдах левее кипящей свалки.

— Торк!

Молчаливый гигант возникает рядом со мной:

— Да, ваше высочество!

— Ты можешь послать стрелу вон в тот склон?

Торк кивает и скидывает с плеча свой восьмифутовый лук. Накладывает на тетиву, больше похожую на корабельный канат, длинную стрелу, еще четыре стрелы втыкает в землю перед собой. Пять сухих щелчков тетивы о наперсток перчатки лучника — стрелы по крутой дуге устремляются к склону далекого холма. Ниже. Ниже. Четыре стрелы втыкаются в землю, одна, казалось бы, застревает в воздухе. Внезапно далекий склон холма становится усыпан сотней ящеров, строящихся для атаки. Полог невидимости — крайне нестабильное заклинание, порой снять его может даже сильный порыв ветра. Интересно, зачем маги попытались укрыть им атаку рыцарей? Хотели напугать драконитов?

— Проклятье Падшего! Полковник, у нас неприятности! — Показываю Луску на склон холма. — Эти долбаные маги прозевали вражеских ящеров! Нужно спасать лучников!

— Сигнальщик, три коротких, три длинных. Слезы творца, где наша кавалерия?! — ревет он.

Перекрывая гвалт битвы, поет рог. Лучники начинают откатываться назад, они уже и сами заметили опасность. Слишком поздно: ящеры начали ускорять движение. Лучникам не успеть, стрелами ящеров не остановишь. Нужен удар тяжелой кавалерии. В голову приходит единственно правильное решение: пожертвуй меньшим, чтобы сохранить большее.

— Тебе жить надоело? — вопрошает внутренний голос. — А так хорошо все начиналось!

— За мной! — надевая шлем и легко пришпорив Шторма, командую я своим телохранителям.

Наверное, со стороны эта безумная атака выглядела красиво. Три десятка рыцарей, идущих наперерез наступающему валу. Копыта лошадей вздымают комья земли. Солнечные лучи отражаются от сверкающих доспехов. Ветер колышет нашлемные плюмажи и флажки на концах копий.

Дракониты разворачивают ящеров на нас, решая сначала раздавить кучку сумасшедших всадников, оставив лучников напоследок.

Мои телохранители опускают копья и выстраиваются в линию.

Со страшным грохотом ряд рыцарей врезается в свободный строй ящеров. Отчаянное ржание лошадей перебивается треском ломающихся копий и криками всадников. Шторм проносится между двумя массивными тушами. Слегка наклоняя щит, отражаю удар копья слева. Мечом рублю копейщика справа. Шторм легко перепрыгивает через качающиеся из стороны в сторону, волочащиеся у самой земли хвосты и едва не сталкивается со вторым рядом ящеров.

Скользящий удар проходит по шлему: не успел среагировать. Меч пробивает плотную чешую ящера справа. Такая рана — лишь царапина для этого гиганта.

Неожиданно Шторм встает на дыбы, копье с тройным наконечником входит в его грудь. Выпрыгиваю из седла начавшего падать коня. Вокруг меня мешанина ящеров, еще не выбитых рыцарей и лишившихся седоков лошадей. На земле хрипит Шторм. Подскакиваю к боку ближайшего ящера. Драконит пытается поразить меня копьем. Отвожу удар щитом и зарубаю невезучего копьеносца. Второй драконит сбивает меня с ног, с диким шипением бросившись на меня прямо со спины ящера. Падаем, я теряю меч, драконит наваливается сверху, пытаясь ударить узким кинжалом. Перехватив правой рукой руку с кинжалом, сильно бью его краем щита по голове. Тело драконита обмякает на мне, с виска тонкой струйкой течет кровь. Поднимаюсь с земли. Недалеко бьет хвостом лишившийся наездников ящер. Бросив щит, забираюсь по широким ремням на его спину. Поднявшись наверх, достаю из ножен узкий клинок. Пристраиваю кинжал в месте соединения головы и толстой шеи: как мне рассказывал Луск, именно тут находится одно из уязвимых мест ящеров. Всем телом наваливаюсь на рукоять кинжала. Ящер ревет от боли, его передние ноги подгибаются, он медленно оседает. Во второй раз оказываюсь на земле. Наконец уши жадно ловят близкий длинный звук рога. Сигнал, предвещающий атаку тяжелой кавалерии. Оставшиеся дракониты начинают отступать. Ложусь за телом уже переставшего биться в предсмертной агонии ящера, накрываюсь подобранным щитом. Глупо умереть под копытами собственной конницы не входит в мои планы.