Гений советской артиллерии. Триумф и трагедия В.Грабина - Широкорад Александр Борисович - Страница 79

В письме А.П. Худякову от 31 марта Грабин сетовал:

«Мои воспоминания в том виде, как они были представлены с «доработками», в Политиздате зарубили. Требу

*

Худяков А.П.

В. Грабин и мастера пушечного дела. С. 362.

ют коренной переработки, т. к. они не отвечают духу времени. Некоторые работники Политиздата говорят, что в таком виде ее можно издавать через 15 лет, и добавляют, что если переработать, то она не будет интересна. Не все в Политиздате требуют переработки, например главный редактор В.М. Водолагин давно подписал книгу к изданию. До смерти перепугался Тропкин. Не знаю, требование коренной переработки является ли его личным или ему помогают. Думаю, помогают из Большого дома.

Я написал и сдал в ЦК на имя Генсека Л.И. Брежнева письмо 7 марта, а сегодня отправлю на имя секретаря ЦК КПСС И.В. Капитонова. Доложат ли им? Но не написать нельзя, хотя бы для очищения совести. Говорят, что материал несвоевременный (видимо, несовременный), хотя действия проходили более трех десятков лет тому назад. Правдивость написанного вам известна лучше, чем многим другим. Зачем нужно описывать в розовом свете и всех хвалить? Угодничать не могу. Люди должны знать действительную правду, тем более что воспоминания могут лечь в основу истории. Зачем же правду искажать?»

Ни Брежнев, ни Капитонов не пожелали ответить Грабину. Лишь сотрудники Политиздата настойчиво звонили Василию Гавриловичу и предлагали кардинально доработать мемуары. Грабин ответил письменным отказом: «Я писал мои воспоминания не для денег и славы. Я писал, чтобы сохранить наш общий опыт для будущего. Моя работа сделана, она будет храниться в Центральном архиве Министерства обороны и ждать своего часа».

18 июня 1975 г. директор Политиздата Н.В. Тропкин лаконично уведомил Грабина, что его книга не будет напечатана. Через несколько дней набор «Оружия победы» был рассыпан. Что же произошло?

В 60-х гг. в СССР начался бум мемуарного творчества. Не только маршалы, генералы и главные конструкторы, но даже младшие офицеры и инженеры строчили и издавали свои воспоминания. Многие из мемуаристов были малограмотны, и их выручали литобработчики, которые, по сути дела, и были подлинными авторами оных «шедевров». За подлинностью изложения никто не следил, главное, чтобы в книге побольше рассказывалось о «массовом героизме» и

роли партии в Великой Отечественной войне. Большинство таких мемуаров не пользовалось спросом читателей, и то не беда — их раздаривали ветеранам или забивали полки столичных и провинциальных библиотек. И в таком потоке мемуарной литературы не нашлось места труду Грабина!

Может, Василий Гаврилович допустил где-то антисоветские высказывания или раскрыл государственные тайны? Нет, Грабин всю жизнь был убежденным коммунистом, о чем и свидетельствуют его воспоминания. Хронологически они кончаются началом 1942 г. и просто не могли содержать государственных тайн. Тем более что Грабин часто не называл заводы по номерам, не указывал их местонахождения и т. п.

Труд Грабина погубили исключительно мелочные личные интересы некоторых деятелей военно-промышленного комплекса, во главе которых стоял Устинов. А.П. Худяков писал:

«Только спустя много лет, уже в годы “перестройки”, стало известно, что, когда работники ЦК доложили Устинову о содержании воспоминаний Грабина, он сказал: “Книга никогда не будет издана...” Так что все требования о переработке были бесчестной игрой, финал которой заранее известен в угоду сильных мира сего»*.

После выхода журнального варианта воспоминаний Грабина в редакцию журнала «Октябрь» посыпались письма от «обиженных». Среди них оказались министр оборонной промышленности А.С. Зверев, маршал бронетанковых войск А.Х. Бабаджанян и другие именитые деятели.

Писали не только военные, но и технари. Вот, к примеру, отрывки из письма в Политиздат (копия в редакцию журнала «Октябрь») полковника-инженера Ф.М. Назарова:

«Своими воспоминаниями о своей скромной конструкторской деятельности и в довольно нескромном изложении этой деятельности до войны и особенно во время войны, под заголовком “Оружие победы”, тов. Грабин сводит весь комплекс артиллерийской конструкторской мысли и действия в описываемый период многих коллективов конст

*

Худяков А.П.

В. Грабин и мастера пушечного дела. С. 358.

рукторов и заводов, ковавших оружие победы, к своей пушке Ф-22, ЗИС-3 и последующего их усовершенствования

Тов. Грабин с пренебрежением и даже оскорбительно характеризует деятельность ГАУ, одного из важнейших управлений Советской Армии, под руководством которого, совместно с Наркоматом оборонной промышленности, создавался весь комплекс — “Оружие победы”...

...Тов. Грабин, несомненно, обладал способностями артиллерийского конструктора, но он слишком возвысил себя. Из его воспоминания получается, что если бы не было Грабина, то и “оружия победы” не было бы.

Если и была необходимость напечатать воспоминания т. Грабина, то только лишь о его конструкторской деятельности и коллективе, которым он руководил, и не в таком изложении, как напечатано в журнале «Октябрь», и уж конечно не под общей рубрикой “Оружие победы”.

Я думаю, что эти воспоминания в таком изложении, в каком они напечатаны в журнале «Октябрь», допустить к отдельному изданию нельзя, так как это не мобилизующее повествование. Эти воспоминания должны быть пересмотрены, и уж во всяком случае убрать его пренебрежительное отношение к другим коллективам КБ, к руководству завода, Наркомата и особенно к ГАУ. А что касается его самовосхваления и особенно о его встречах со Сталиным, пусть ляжет на его совесть.

Как видно, создание труда об “Оружии победы” в Отечественной войне 1941—1945 гг. было бы полезно. Но такой труд, возможно, мог бы быть создан не только на основе воспоминания т. Грабина, а коллективом конструкторов, еще имеющихся в живых (хотя уже очень мало) и военных артиллерийских инженеров, путем изучения и использования документов ГАУ, Министерства оборонной промышленности и большого количества заводов — производителей “Оружия победы” — Артиллерию — “Бога Войны” и безусловно с учетом всего опыта боевого применения оружия победы в боевых действиях».

Это письмо озлобленного и обиженного человека, который некогда работал с Ф.Ф. Петровым над гаубицей М-30 и другими системами, но, увы, этот факт неизвестен руководству Политиздата, да и писем таких были десятки.

В письме (я чуть было не сказал «доносе») Назарова можно согласиться лишь с последним абзацем. Кстати, и сам Грабин в предисловии к «Оружию победы» писал:

«Примеры подлинного творческого горения, трудового энтузиазма моих товарищей по работе — конструкторов, технологов и производственников, о которых я рассказываю на страницах этой книги, могут и должны быть дополнены воспоминаниями других работников оборонной промышленности, причастных к созданию новых артиллерийских систем конструкторскими коллективами под руководством В.М. Беринга, Н.Г. Горлицкого, Н.А. Доровлева, Г.Д. Дорохина, А.Г. Драпкина, В.Н. Дроздова, И.И. Иванова, Н.Г. Кастрюлина, Н.Г. Комарова, М.Я. Крупчатникова, М.Н. Логинова, И.А. Маханова, П.В. Михневича, Ф.Ф. Петрова, В.Н. Сидоренко и многих других. Только так, сообща, возможно дать современному читателю полное представление о том, как создавалась артиллерия Красной Армии. Мои воспоминания — лишь посильный вклад в такую работу».

Воспоминания В.Г. Грабина «Оружие победы» были сданы в набор лишь 20 октября 1988 г., т. е. после смерти Устинова и в самом начале перестройки. Однако из-за самоцензуры автора, цензуры и упрощений литобработчиков, хронологических рамок и других факторов воспоминания дают лишь частичное представление о титанической деятельности Грабина и возглавляемых им коллективов.

Я же попытался с помощью архивной документации и служебной литературы популярно рассказать о пушках Василия Грабина. Насколько это удалось — судить читателю.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

Устройство и тактико-технические данные орудий Грабина