Коллективное сознательное - Слюсаренко Сергей Сергеевич - Страница 8

Тепло камина и двенадцатилетний виски привели Листера в благостное настроение. Он закурил дорогую сигару и прикрыл глаза. Далекая жизнь в Зоне казалась чем-то нереальным и похожим на компьютерную игру. Только мозоль на указательном пальце от спускового крючка «калаша» за несколько лет так и не прошла.

Выпустив очередное облако ароматного дыма, Листер вдруг почувствовал смутную тревогу. Вроде ничего не изменилось, даже огонь в камине, вяло поднимающийся над углями, не дрогнул, не скрипнула створка окна, но Листер звериным чутьем понял — что-то произошло. И увидел — в кресле напротив, которое выглядело черным пятном в контражуре огня, сидел человек. И Листеру стало почему-то очень страшно.

— Не волнуйтесь. Я не собираюсь вам причинить зла. Да и если бы собирался, вы бы ничего не смогли сделать, — прозвучал глухой голос таинственного гостя.

— Тебе что надо? — собрав волю в кулак, прохрипел Листер.

— Дай мне то, что ты вынес из Зоны. И все будет хорошо. В деньгах ты не будешь нуждаться. — Голос стал резким и жестким, как легированная сталь.

— Я ни в чем не нуждаюсь. И из Зоны вынес только то, что заработал. А ты что за ферт такой ваще? — Листер почувствовал себя уверенней, перейдя на блатной жаргон.

— Потом узнаешь. — Невидимый собеседник тоже перешел на «ты». — Ты все-таки что-то вынес из Зоны.

— Это наезд? Что за предъявы ты мне тут кидаешь? — Листер надеялся, что феня позволит ему произвести сильное впечатление, не замечая, что гость никак на это не реагирует.

— Зона в тебе, и я прошу тебе отдать это мне. — Листеру показалось, что глаза гостя сверкнули красным огнем.

— Ты бредишь? Что за стихи ты тут мне плетешь? — Бывшему сталкеру почему-то внезапно полегчало, и он мгновенно успокоился.

— Послушайте меня, пожалуйста, и не надо нервничать, я ведь хочу сделать вам выгодное предложение, а вы не можете этого понять, — продолжил неизвестный.

Листер хотел резко и грубо послать гостя, но все-таки сдержался и ответил:

— Давай рассказывай, пока я ничего не понимаю.

— Вы, главное, не нервничайте, — вкрадчиво сказал гость.

— Да спокоен я! — в бешенстве заорал Листер.

— Ну и отличненько. А по делу — все очень просто. Как показали наши наблюдения, тот, кто пришел из Зоны, несет внутри часть ее. Вот и получается, что бывший сталкер создает вокруг себя маленькую Зону. С артефактами и исчадиями ада, более уместными в самой Зоне.

— Ну и?.. — Листер, хоть и был сообразительным, ничего не понял.

— Вы не нервничайте и попробуйте вспомнить — не случалось ли так, что с вашими друзьями здесь, в нормальном мире, происходило что-то странное?

Листер задумался.

— Не волнуйтесь, — опять сказал незнакомец.

— Еще раз предложишь мне не волноваться, я тебе ноги повыдергиваю! — взревел Листер. — Было! Туфель, кореш мой по Зоне, выжрал литр водки и потом блевал. С ним такого никогда раньше не было!

— Так, может, просто отравился?

— Ты что, падла, думаешь, что я мужикам паленую водку наливаю? — Подозрение было настолько оскорбительным, что сталкер был готов броситься на посетителя с кулаками.

Листер вскочил, решив наконец закончить этот мучительный для него разговор. Ему хотелось открутить голову странному гостю. Но тут словно каменная стена встала на его пути и отбросила бывшего сталкера обратно.

— Не пытайтесь сопротивляться. — Голос человека в кресле оставался все таким же спокойным. — Ничего не выйдет.

— Кто ты, твою мать? — Сталкер говорил тихо, его обуял животный страх, возможно, впервые за много лет.

— Не важно. Но у тебя есть только два варианта. Или ты согласишься с нами работать, или сейчас от тебя на ковре останется высохший труп.

Листер попытался возразить, но острая боль, словно его горло сжали железные щипцы, подавила волю. Он только и смог прошептать:

— Что тебе надо…

— Во-первых — полная конфиденциальность.

— Шо? — не понял Листер.

— Хлебало заткни и никому не слова, — доходчиво объяснил гость.

— Да чтобы Листер кому что насту… — Сталкер не договорил и захрипел.

— Не перебивай, я же предупредил. Второе. Найди себе друга. Можно подругу. И проведи с ней достаточно много времени. В кабак своди. Или устрой тут пьянку. Не одну. Денег дам столько, сколько ты в жизни не видел. Но есть условие.

— Какое? — обреченно спросил Листер.

— Я буду всегда рядом.

— Шо, когда я бабу, это, завалю, ты свечку держать будешь?

— Понадобится — буду.

— Я на людях не размножаюсь. — Листер собрал остатки гордости и вложил их в эту фразу.

— Жить захочешь — будешь. — Собеседника сбить с толку было невозможно.

— И что потом?

— Потом — все будет хорошо. Понял? И еще. — Неизвестный сделал паузу.

— Что?

— Найми себе новую охрану, — тихо сказал гость.

— Нафиг? У меня пацаны — лучшие на Рублевке.

— Были. Мне свидетели не нужны.

Листер беспомощно завертел головой, не понимая до конца, что ему сейчас сказали. А когда закончил вертеть, увидел — в гостиной никого нет. Он достал из письменного стола пистолет и осторожными шагами направился в коридор, передергивая на ходу затвор. В дальнем конце дома он нашел то, что раньше было его охраной. Высохшие, словно высосанные страшной силой, трупы. Листер сел и заплакал. Понимая, что он потерял свободу и, возможно, навсегда. Ему показалось, что, может быть, и вся жизнь уже окончена.

Глава седьмая

Вадим устал от долгого и бессмысленного сидения за монитором и начал клевать носом. Чтобы прийти в себя, он решил пойти выпить кофе. Он уже подошел к автомату, установленному в дальнем конце коридора, но увидел, как из лифта вышла Вероника. Малахов малодушно захотел исчезнуть за автоматической кофеваркой.

— Вы что, прячетесь от меня? — Вероника окликнула Вадима, который делал вид, что смотрит совсем в другую сторону. — Вы не хотите со мной разговаривать?

— Нет, не хочу, — резко, даже чересчур резко ответил он. Ответ прозвучал не совсем искренне.

— Почему?

От знакомого голоса у Малахова защемило в груди.

— Ну, представьте себе, что вы мне безразличны, — грубовато сказал он.

— Если бы я была вам безразлична — вам было бы все равно. — Вероника нажала кнопку «Капуччино с шоколадом» на автомате.

Железный ящик начал жужжать и подрагивать. Коридор заполнился запахом кофе, в окошко выдачи выскочил пластиковый стаканчик, и в него полилась молочная пена. Вадим, выйдя из своего укрытия, молча наблюдал, как готовится напиток. Автомат тихонечко запищал. Вероника забрала горячий стаканчик, пригубила кофе и продолжила:

— А ведь видно, что вас переполняют эмоции. Я почему-то вас раздражаю? Я в чем-то виновата перед вами?

— А вы, часом, не психолог?

— Нет, не угадали, по профессии я математик, а тут работаю в айти-департаменте, сисадмином при отделе кадров, — объяснила девушка.

— Я знаю, где вы работаете, — сказал Вадим автоматически.

— А говорили, что я вам безразлична. — Вероника засмеялась.

— Я не говорил… Просто я не хочу, чтобы наше знакомство было чем-то большим, чем знакомство сотрудников. Коллег.

— Вы чего-то боитесь?

— Это вы должны бояться, — ответил Вадим и в который раз мысленно выругал самого себя за несдержанность.

— Вас? Смешно… Я знаю, что более порядочного человека в Центре нет, чего же бояться. У вас нехорошие помыслы относительно меня? — Вероника тихонько засмеялась.

— Спасибо, конечно, но я думаю, вы разглашаете служебную информацию, к которой имеете доступ. Я не могу точно сказать, почему я для вас опасен, но моя интуиция это говорит.

— Я готова рискнуть. — Вероника была решительна, и казалось, что-то заставляло ее не отступаться, даже наплевав на приличия. — Пообещайте хотя бы не убегать от меня в коридорах Центра, хорошо?

— Давайте, раз уж вам так надо. Обещаю.

— Мне так надо, спасибо. — Вероника протянула руку, прощаясь.