Коллективное сознательное - Слюсаренко Сергей Сергеевич - Страница 32

Цезарь поморщился, задрал верхнюю губу до носа, как он обычно делал в минуты тяжких раздумий. Никогда кладовщик не спешил немедленно искать то, что у него просили. Ему обязательно нужно было время на размышление, часто сопровождаемое уничижительными комментариями. Вот и сейчас он, как всегда, был недоволен запросом.

— Диггер — это чуждое нам, — проворчал Цезарь Авдеевич. — Взяли моду по помойкам лазить. Раньше вообще никого не пускали в канализацию ввиду большой террористической опасности. А теперь…

— Так мы же по делу, — попыталась объяснить Клава.

— Ясно, что по делу, я же не вас имею в виду. Вы же небось лезете, потому что кто-то до вас туда слазил. Вот и приходится порядочным людям лезть в клоаки городские. Ладно, подождите немного, сейчас принесут…

Шкальный стал что-то выбирать в таблицах на мониторе своего компьютера, бормоча неразборчивые слова, скорее похожие на заклинания. Через пять минут пришел техник, катя перед собой тележку со снаряжением. Цезарь Авдеевич стал лично выдавать его, зачитывая список, который он распечатал на принтере.

— Значиццо, так! Первое, фонарь фирмы «Феникс», две штуки, каждому, значит. Комплекты батареек. — Шкальный выложил на стол две коробки с фонарями и гору батареек. — Фонари самые лучшие, светодиодные, поэтому запасных лампочек не надо. Так, еще два фонаря «Флашлигхт», маленьких, запасных.

— «Флашлайт», наверное, — вставил Тимур.

— Ну, какая разница? Батарейки там установлены, проверяйте оборудование. — Цезарь Авдеевич внимательно проследил, чтобы все убедились в работоспособности техники.

— Так, следующее. Ножи, «Лезерман», две штуки, складные, — продолжил он.

— Одного хватит, — ответил Тимур, взяв в руки увесистый складник.

— Это почему один, а что, Клавдия Мироновна будет маникюром кирпичи ковырять, если понадобится? — удивился Шкальный.

— Нет, это ей как раз нож пойдет, а у меня свой есть.

— Ну, тогда распишись в отказе принять оборудование. — Цезарь Авдеевич протянул таблицу и ногтем подчеркнул место, где надо расписаться. — А то скажут, что я откаты требую от сотрудников. А мне этот нож совсем не нужен.

Хотя по виду начальника отдела материального обеспечения можно было сделать вывод, что ножики ему как раз очень нравились.

— Так, — продолжил он, — дальше, набор инструментов, один на группу, плоскогубцы, молоток специальный, гаечные ключи хромово-ванадиевые.

Клава и Тимур переглянулись, не понимая, зачем им нужны гаечные ключи, но набор приняли.

— Так, теперь аптечка, — продолжил Цезарь Авдеевич, — тут у нас вообще-то для таких целей предназначена обычная автомобильная, только вот что я думаю, я тебе еще пять лет назад выдавал гораздо лучшие аптечки, так что распишись, что эту не берешь, а я тебе выдам другую.

— Ну, в отношении аптечки я вполне вам доверяю, — согласился Тимур и расписался в таблице.

— Рюкзаки малые, две штуки, получите. Хорошие, говорят. Дальше, сменная рабочая одежда, я вам по три комплекта дам, согласны?

— Я думаю, хватит, — ответила Клава и взяла один из пакетов с одеждой. Это были стандартные одноразовые комбинезоны из пупырчатого белого материала. — Красота-то какая…

— Дальше, перчатки для грязных работ, по три комплекта.

— А почему по три? — поинтересовался Тимур.

— А ты что, в жизни перчаток не терял? — резонно заметил Цезарь Авдеевич. — Так, дозиметр индивидуальный, две штуки, газоанализатор, одна штука.

— Ох, боюсь, он там зашкаливать будет, там вонища, — сказал Тимур, разглядывая прибор.

— Метан, как ты знаешь, газ без цвета и запаха, его надо бояться, а не го… э… ну, в общем, обычной вони, — строго объяснил Шкальный и вернулся к своему списку. — Так вот, теперь. На случай наличия вредных газов вам положены противогазы, две штуки. Противогазы новой модели, способны улавливать практически все вредные вещества, какие могут быть в воздухе. Вот только не пойму, почему они оранжевые, что за мода такая…

— А можно три? — внезапно попросил Тимур.

— Вот противогаз ты точно не потеряешь, не беспокойся, — возразил Цезарь Авдеевич.

— Нет, я хочу такой Байкалову, нашему новому члену группы, дать. Мне кажется, ему такой цвет будет к лицу его «Ситроену».

— Он с вами идет? — строго, с подозрением спросил снабженец.

— Нет, но…

— Вот когда будет положено, тогда и выдам. Так, дальше комплект полиэтиленовых пакетов для сбора образцов. Это чтобы не пачкаться. Все, остальное у вас и так должно быть. Только не забудьте самого главного, что надо иметь в таких экспедициях.

— Чего?

— Мозги не забудьте, а то знаю вас… Потом полмира взорвете, пол-Москвы напугаете конем-людоедом и кремлевские звезды погасите!

— Это как обычно, — ответила Клава. — Спасибо, Цезарь Авдеевич.

— Да не за что, возвращайтесь целыми.

— Вот мужик дотошный, — восхитился Тимур, когда они вышли от снабженцев с ворохом снаряжения.

— Дотошный, точно, жаль теперь таких редко найдешь. А ты про аптечку, кстати, забыл!

— Ой, точно! — Тимур положил на пол свою ношу и вернулся назад.

Вернулся он через несколько минут, получив экспериментальную автоматическую аптечку с биоанализатором.

— Это новая разработка, — стал объяснять Тимур. — Я уже читал характеристики во внутренней рассылке. Если бы такая была у меня пять лет назад, то никакой вирус из Зоны меня бы не поймал.

— Я только думаю, что аптечку модернизировали именно после того, что с тобой случилось, да и вакцину получали из твоей крови.

— Ну, в общем-то да.

— Слушай, а не слишком ли серьезно мы для этого похода готовимся? Там дела на полчаса всего, — спросила Клава, окинув взглядом две большие горы снаряжения.

— Клава, поверь, ковыряться в трупах морфированных существ — это не самое простое и безопасное дело. Тем более что неизвестно, что мы там вообще найдем под этой смердящей кучей.

— Мне почему-то кажется, что это не только опасное и сложное дело! — назидательно ответила Клава. — Я почти уверена, это дело омерзительное и противное.

— Клава, только ты никому не говори. Я все-таки взял второй нож «Лезерман» и оставил его у Цезаря на ответственное хранение.

Подземная река встретила людей смрадом зловонного потока и приглушенным хлюпаньем. Когда Клава и Тимур включили фонари, на секунду им показалось, что тысячи еле слышных шорохов затихли, словно подземные жители притаились, пытаясь понять, что за гости явились к ним и чего от них ждать. Но, выждав несколько мгновений, эти звуки, этот практически неслышный хор подземной реки вернулся.

— Сейчас вот Жужу встретим, — тихо, словно не желая нарушать стройную, почти музыкальную гармонию тоннеля, сказала Клава.

— Кого? — Тимур наморщил лоб, совершенно сбитый с толку.

— А есть легенда одна о призраке в этих местах, — объяснила она.

— Ну, рассказывай, а то как-то не страшно, адреналина не хватает. — Тимур посветил себе на лицо фонариком снизу, оскалился и вытаращил глаза, изобразив страшного призрака.

— В тысяча девятьсот пятом году едет как-то по Москве в карете любовница Саввы Морозова и слышит, мальчишка-газетчик орет: «Сенсация, в Ницце застрелился магнат Морозов!». Жужу, так ее звали, сразу закричала: «Garcon, s'arrete tu!»,[1] выскочила из кареты и к пацаненку этому. А тут другой экипаж летел навстречу и красавицу Жужу просто в кашу смял. Жужу еще была живая, когда ее карета «скорой помощи» забирала. Так вот, наутро в подворотне возле Кузнецкого моста нашли того мальчишку задушенным. А задушили его шелковым чулком той самой Жужу, которая уже в морге лежала. Вот с тех пор она в виде призрака и ходит по этим местам… — Клава понизила голос, и последние слова под сводами тоннеля прозвучали уж очень зловеще.

— Кошмар, — прошептал Тимур. — Что, так в одном чулке и ходит?

— Да ну тебя, Рымжанов, — засмеялась Клава. — Ты любую романтику своим цинизмом разрушишь.