Беру все на себя - Красницкий Евгений Сергеевич - Страница 22

Но не получилось — Пинск взять не удалось, ни изгоном, ни приступом, а без Пинска Полесье — не Полесье. Что же теперь полочанам делать? Ведь великий князь Мстислав Владимирович нынешнего разбоя Полоцку не простит! Будет война и, может быть, такая война, что и сам Полоцк судьба Минска постигнуть может.

— М-да… — Егор задумчиво поскреб в бороде. — Если Мономашичи все разом навалятся, да Мстислав, по отцову примеру, еще и степняков призовет… И впрямь вся сила Всеславова корня сокрушится. А городов-то сколько освободится для сыновей Мономашичей! А ведь прав ты, Михайла, черниговским Святославичам такое усиление Мономашичей не по нутру придется, могут и прийти на помощь Полоцку… если не явно, то тайно.

— О том и речь! — Мишка согласно кивнул. — Но это интерес черниговцев, а чем привлечь ту же литву или ляхов, а может быть, и еще кого-то? Давайте-ка прикинем, чем их соблазнить можно?

Перво-наперво ляхи. Вот вы все на меня поглядывали, когда я пленных расспрашивал: давно ли в Мазовии обосновался, да кто соседи, да каково у соседей достояние, да что в их краях творилось раньше, а что сейчас… и прочее всякое. Небось удивлялись, зачем мне это?

— Я думал, ты выспрашиваешь, чтобы выкуп правильно определить, — не стал спорить Егор. — Да какой с них выкуп? Голодранцы!

— Нет, я хотел понять, с чего их к нам понесло и чего можно впоследствии ждать. И получается по их рассказам, что восточнее Вислы, в Мазовии, сейчас пусто, хоть шаром покати. Король Болеслав там бунт усмирял, пруссы туда набеги постоянно устраивали, да еще мор и голод — пуста земля. Села и веси в запустении или вовсе сожжены, поля лесом зарастают. Болеслав несколько лет на западе занят был — Поморянию покорял. Да, победил, да, соратникам своим земли захваченные раздал, но хватило-то не всем! Вот тем, кто менее ловким и удачливым оказался, Болеслав выделил земли в Мазовии. А на что нужна земля без людишек?

Самые близкие места, где полон набрать можно, — Перемышльское и Волынское княжества. Но Ростиславичи на юге к набегам польским привычны и врасплох их не застать, да и народ опытный, бережется. Князь Андрей Волынский в Степь с другими Мономашичами не ушел, рубежи свои бережет, значит, особо на Волыни не ополонишься. Идти прямиком в Туровскую землю? Так там Берестье рубеж стережет, сколько раз уже об него ляхи зубы обламывали!

И тут полочане предлагают: пропустим вас через Городненские земли в Туровское княжество! Кто же откажется? Более того скажу: если у ляхов в этот раз все удачно выйдет — хотя бы треть или четверть из них с добычей до Мазовии доберутся, то и в другой раз они на призыв Полоцка откликнутся. Да и не только те, кто сейчас к нам приходил — еще желающие найдутся!

Смотрите, — Мишка потыкал пальцем в нарисованную карту, — вот здесь Литва. То, что литвины раз за разом устраивают набеги на Волынь да на Полесье, вы и сами знаете. Но еще чаще, тем же Полоцком науськиваемые, ходят они в Новгородские земли. Считай, те же половцы, только и разницы, что не из Степи, а из лесов набегают. А коли набег удачен, жди нового — к добычливому вождю людишки сами собираться будут, вдвое, а то и втрое против прежнего.

Как показали пленники, вместе с полочанами под Пинск пришел литовский князь Живибунд с сотней конных и с ним несколько уж и вовсе мелких князьков или бояр, кто их там разберет. Но если они вернутся на Литву с богатой добычей и полоном, то в следующий раз к Живибунду и другие князьки присоединиться могут.

Теперь Новгород. Господин десятник, — Мишка повернулся к Егору, — ты в Пскове, пригороде Новгорода, долго жил, дела тамошние понимаешь. Скажи, найдутся в Новгородской земле люди, которые, если и сами не пойдут, то могут мошной тряхнуть, чтобы кого-то со стороны на помощь Полоцку подослать?

— Ну если из тех, кто на Киев злобы затаил, то да. Есть среди них люди с достатком, и немалым. Помогут снарядиться селам, латгалам и прочим. Конников, правда, не будет, ухватка у них иная, но ладейная рать может получиться сильной. А идти им будет просто — с Двины переволоками в Днепр, а там уже… понятно, в общем. Может, вполне может быть!

«Да, чувствуется „стажировка“ у купцов-разбойников — и о финансировании предприятия намек сразу понял, и пути следования ладейной рати помянул…»

— Благодарствую, господин десятник. Сами теперь видите, господа Совет, что Давыду Всеславичу Полоцкому есть кого соблазнять и улещивать — врагов у Киева много, и на возможную богатую добычу охотников найти можно. Но!

Мишка сделал паузу и оглядел слушателей. То, что отроки слушают его хоть и не раскрыв рот, но очень внимательно, стало уже привычным; если Егор, по всей видимости, уже начал привыкать к тому, что от Корнеева внука можно ожидать чего угодно, то на Треску и Семена Дырку «политинформация» явно произвела серьезное впечатление. Такого анализа военно-политических раскладов, закрутившихся вокруг рядового в общем-то конфликта между двумя ветвями рода Рюриковичей, им слышать, тем более из уст мальчишки, не приходилось.

Нет, не зря Мишка копил крохи информации, выуживаемые из разговоров Корнея, боярина Федора, Нинеи, дядьки Никифора, Осьмы, отца Михаила! Ни Треска, ни Семен Дырка, ни десятник Егор, ни Илья не дураки — каждый из них вполне зрелый муж и мастер своего дела, но жизнь никогда не заставляла их особо задумываться над вещами, о которых сейчас говорил Мишка. Скорее всего какую-то (возможно, совсем небольшую) часть фактов, упомянутых в разговоре, они знали, но сложить их вместе и рассмотреть с точки зрения того, чем им придется в ближайшее время заниматься на практике… нет, такого навыка у них не было! Эта область знаний и умений была доступна только князьям и их ближникам, вынужденным постоянно решать проблемы государственного управления, с детства или с ранней юности учившимся разбираться в хитросплетениях политики, просчитывать мотивации и интересы не только отдельных людей, но и племен, княжеств, королевств. «Простым людям» двенадцатого, да и более поздних веков подобные знания и навыки представлялись чем-то таинственным, доступным лишь избранным, осененным благодатью свыше.

Если десятник Егор уже знал, что Корнеев внук — мальчишка, мягко говоря, необыкновенный, а Семен Дырка и Треска уже начали об этом догадываться, то сейчас все они получили весьма и весьма эффектное подтверждение «чудесных способностей» отрока Михаила! После того, как Мишка произнес свое «Но!», возле костра повисла, что называется, мертвая тишина — все ждали продолжения Мишкиной речи, словно какого-то откровения.

«Однако, сэр Майкл, эффект от „политинформации“ получился не слабее, чем от сдирания шкур с „демонов“!»

— Но! — снова повторил Мишка. — Пинск взять Давыду Полоцкому не удалось, и подати собрать с Полесья у него тоже не выйдет! Однако союзников-то ему все равно как-то привлекать надо! И не просто «как-то», а щедрым дележом нынешней добычи! Пусть даже себе в убыток, но так, чтобы слух разошелся, и люди, готовые ради добычи оружием позвенеть, к Полоцку потянулись! Значит, теперь самое время ему распустить своих людей в зажитье! Причем грабить подчистую, оставлять после себя выжженную землю! Во-первых, тем самым Туровское княжество ослабить, во-вторых, добычи набрать столько, чтобы союзников удоволить полностью.

— Но еще же и на складах купеческих товары есть! — напомнил Илья.

— Да! — подтвердил Мишка. — То, что полочане взяли в складах и на ладьях, да то, что удастся ободрать с Полесья, и даст Давыду Полоцкому возможность явить себя как князя удачливого и щедрого! Вот этому-то нам помешать и надлежит! Если Давыду придется уйти из Полесья без добычи и славы, будущему его союзу с врагами Киева и Турова не быть! Это значит, что и будущая война Киева с Полоцком не так тяжела будет, и народу в ней мы меньше потеряем и… да понятно, в общем. Вот что мы с вами, господа Совет, сотворить способны! А раз способны, значит, и должны!

— Эй, придержи-ка язык! — впервые за все время совещания подал голос Треска. — Славу и удачу он у князей переять надумал! В своем уме-то? Ты на что замахиваешься, щенок? Ладно, обычаев древних не чтишь — дурь в тебе по малолетству играет, но хотя бы ваш же христианский грех гордыни вспомни!