Лекарь - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 75

– А ты всех людей с ментальными способностями слышишь?

– Нет, так чисто только тебя, а остальных обрывками, какими-то образами, в общем, каша и мешанина, неохота прислушиваться.

– Скажи, а вас вообще-то здесь много? Ну драконов? Неужели, если вас так много, никто вас не видит?

– Ну почему никто – ты же увидел. Сколько? Ну, несколько тысяч точно. Есть еще на юге племена, а мы тут живем. У всех свои территории. Мы ходим на юг, чтобы оплодотворить яйца, они к нам приходят поохотиться и отдохнуть от жары… Никто не пересчитывал нас… А зачем? И если мы не захотим – нас не увидят. Мы умеем глаза отводить. Кстати, и ты должен был бы уметь, но что-то, видно, не сработало. Ваш мозг, человеческий, хилый и неразвитый. Не зря мама говорит, что вы тупые.

– Сам ты тупой, – обиделся Влад, – свали из моей головы! – Он закрылся, отключив дракона, и поехал дальше по извилистой улице.

Мысли опять двигались в том же направлении: как они, рептилии, поддерживают необходимую температуру в теле? Они, по всем канонам биологии, зависят от внешней температуры! Ты, парень, все время пытаешься объяснить все земными понятиями, фыркнул он. Вот почему ты сам можешь тут черпать Силу из реки, а на Земле не могут? Почему тут могут то, что не могут на Земле, а на Земле то, что не могут на Мире? Если дракон – надо его и называть так, несмотря на сходство с тираннозавром – способен говорить, обладает ментальными способностями, так почему он усилием воли не может поддерживать температуру тела? «Кстати, – подумал Влад, – а если и мне самому вместо ношения теплой одежды попробовать регулировать температуру тела магией? На досуге надо попробовать… Пока хватает и меховой куртки, благо климат в столице гораздо более мягкий, чем на севере, явно мягче… Просто я, как любой человек, зациклен на расхожих штампах. Вот дракон – он должен летать, орать, изрыгать пламя и сидеть на куче золота. А тираннозавр? Он также должен орать, быть тупым, обладать мозгом с горошину, питаться живыми объектами и падалью, бегать по лесам и драться с трицератопсами… Хм, может, и этот травоядный танк где-то бегает? Тираннозавры-то выжили! Впрочем, тут они вряд ли будут. Только если на югах. Здесь слишком мало травяной массы, а чтобы прокормить такое тело, надо мно-о-ого жрать травы и веток. Тираннозавру проще – дичь всегда есть. Кто знает, что бы случилось за миллионы лет, если бы динозавры выжили? Может, и разумная раса была бы другая: зелененькие, с хвостами… Ах, какое у вас симпатичное яйцо в колясочке! Это у вас уже второе?..»

Впереди лошади Влада с гиканьем бежал какой-то пацаненок, рубя на бегу воздух палочкой, как саблей. Влад понял, что за своими размышлениями он заблудился, и ему теперь нужен проводник. Панфилов говорил ему, как проехать, но то, что местному кажется таким простым – повернул туда, повернул сюда, – приезжему видится чем-то запредельным и непреодолимым. Он крикнул пацаненку:

– Эй, рыцарь с грязными пятками, иди сюда, ежели заработать хочешь!

Мальчишка остановился. Внимательно посмотрел на воина глазами городского постреленка и спросил:

– А что дадите… и за что?

– Проводник мне нужен. Даю сейчас медяк, по приезде на место еще один. По рукам?

– Два медяка по прибытии на место, – мальчишка весело скалился и помахивал палкой, – а медяк сейчас.

– Черт с тобой, вымогатель. На! – Влад кинул огольцу медяк. – Проводи меня к дому купца Панфилова, знаешь такой?

– Знаю, конечно, известная личность. Только вы не туда заехали, господин. Вам на другой конец города, в купеческий квартал.

– Если бы я заехал туда, я бы тебя не нанимал. Давай-ка ко мне залазь, а то будем тащиться еле-еле.

– Да я вашего коня обгоню! – рассердился пацан, но на коня все-таки залез, с помощью руки Влада, поднявшей его за шкирку, как щенка.

Всю дорогу мальчишка болтал, доставая Влада вопросами типа: а что это за меч? А откуда воин приехал? А зачем ему палки с шарами за поясом? А он здорово умеет ножики кидать? А эта лошадь быстро скачет? – надоев Владу хуже горькой настойки.

Через полчаса они все-таки прибыли на место, на что лекарь уже и не надеялся. Приставучий мальчишка был высажен на мостовую, получил гонорар, но убегать медлил и с интересом наблюдал за тем, как Влад стучал в закрытые ворота дома.

На стук выглянул привратник и сообщил, что Панфилова с сыном еще нет, дескать, в отъезде, а посему гостей не принимают. Влад постоял, подумал… Надо было куда-то пристраиваться на ночлег. Видимо, когда он рысачил на драконе, он где-то обогнал купца, расположившегося на ночлег на постоялом дворе. Ну что же, делать было нечего, – в гостиницу.

Давешний мальчишка с интересом наблюдал за его манипуляциями, потом крикнул:

– Два медяка – и я вас веду в гостиницу!

– Засранец ты. Один медяк – и ведешь в гостиницу. И я не надеру тебе уши за жадность!

– Это если поймаете, – засмеялся мальчишка. – Ладно, для вас скидка – один медяк. Только деньги вперед… – И хитро сощурился.

Влад кинул ему медяк и взгромоздился на лошадь. Он проехал за мальчишкой метров десять, завернул за угол и вдруг обнаружил перед собой дверь с надписью «Желтая цапля». Он обернулся к хохочущему мальчишке и показал ему закованный в стальную перчатку кулак.

– Ну, предприниматель хренов, далеко пойдешь, если не остановят!

Влад привязал лошадь к коновязи, открыл двери и вошел внутрь. Гостиница ничем не отличалась от среднестатистической ночлежки такого класса, правда, цены его удивили. На что хозяин важно сказал:

– А что вы хотели, это столица!

Наконец мальчишка-конюх принял коня, сумки были перенесены в простенький номер, и приезжий смог расположиться в общем зале, уплетая вполне приличный гуляш из непонятного мяса. Он надеялся, что не из бродячих собак.

Влад вполне мог себе позволить и шикарный номер со всеми возможными в этом мире удобствами, но он не хотел привлекать к себе внимание. Скоро ему предстояло изображать охранника у Панфилова, так что засветка ни к чему. Делать ему было нечего, он задумчиво сидел в углу, ковыряясь в зубах зубочистками, которые торчали из стаканчиков, расставленных на всех столах, и думал о всякой ерунде. «Вот хорошее дело – зубочистки. Надо завести у себя такое в клинике…»

Тут двери распахнулись, в гостиницу вошла большая компания солдат – то ли регулярных войск, то ли наемников. Они заказали обед и выпивку и шумно стали обсуждать какого-то сержанта, который «зверь» и высек Клима совсем не за дело. Мол, что с того, если солдат немного задремал под утро на посту – не на войне же. Потом серьезно обсудили двух баб, с которыми уже переспало все их отделение, и очень все остались довольны, затем переключились на тему «скорее бы зарплата – а то проигрался на прошлой неделе», ну и всякое такое прочее.

Влад усмехнулся – во всех мирах солдаты одни и те же… только оружие разное. Он наслаждался теплом, ощущением не шатающегося под ним пола, светлым пивом, которое по мере приближения к столице становилось все лучше и лучше.

Поужинав и выпив, солдаты достали кости и стали с азартом кидать их. По мере увеличения объема выпитого их баталии стали еще более бурными и яростными. Владу было скучно – телевизора нет, газет тоже, ему хотелось чем-то занять время, и он неожиданно для себя спросил:

– Парни, примете в игру?

Солдаты осмотрели его с ног до головы, оценив снаряжение (меч он снял, оставив только кистени), потом согласно кивнули.

Влад подсел к столу, некоторое время изучал правила: надо было выбросить из трех попыток двумя кубиками наибольшее количество очков. Все просто. Участвовали две группы, по пять человек. На кон ставили по серебренику, каждый из пяти человек. Выигрывал один, с наибольшим количеством очков, но если очки были равные, то те, кто оставался в игре, перебрасывали заново, поставив еще по серебренику. Это было тупо, но довольно весело.

Солдаты ругались, игральные кости падали на стол и на пол, вспыхивали споры: ровно лежит на полу или нет, правильно ли считать с этой стороны или с той, если кубик встал в щель на ребро, – ну и всякое другое, располагающее к перебранке и хорошей потасовке. Владу не везло. Он продул уже штук пятнадцать монет, там тоже был свой ритм игры, при котором можно проиграть наименьшее количество денег, но он никак не мог его уловить.