Академия проклятий. Книга 6 (СИ) - Звездная Елена - Страница 34

– Я не жру траву! – заревел кентавр.

– Оно и хорошо, а то на таких как ты и травы на напасесси, эх, копытный, давай голопом отседова, милай.

– Что?

– Не хотишь голопом, рысаком тады, я ж сговорчивый, – откровенно издевался дух.

Мы же прошли по тропинке дальше, пока не уткнулись в огромное дерево, к которому тропка и вела. Дерево было странным – на уровне моего лица располагался отчищенный от коры круг. И пока я смотрела на него, не понимая зачем это вообще было сделано, Юрао достал карандаш и преспокойно расписался.

В следующее мгновение роспись дроу от начала и до последнего символа вспыхнула золотым сиянием и исчезла… И все окружающее пространство зарябило, чуть мерцая, чтобы напрочь исчезнуть, открывая прямую широкую улицу, два ряда респектабельных домов, высокие каменные заборы, и массивные ворота, перед которыми мы, как выяснилось, стояли.

Ворота так и не открылись, но сбоку от них широко распахнулась калитка, после чего, появившийся седобородый гном, уперев руки в бока, окинул нас внимательным взглядом и не скрывая подозрительности вопросил:

– «ДэЮре»?

Я чуть было не ответила «да», но меня опередил Юрао, который, столь же пристально оглядел гнома и тоже спросил:

– Почтенный мастер ювелир господин Молес?

– А то! – гном кивнул.

Юр, дернув меня за руку, чтоб молчала, нагло поинтересовался:

– Чем докажете?

Такого растерянного гнома я видела только когда Юр подло и коварно обкрадывал болотную нечисть.

– Чем докажу?…- мастер ювелир призадумался. А после, вскинув палец вверх, сообщил: – А вот чем!

И стремительно извлек блокнот и карандаш, через мгновение Юрао была предоставлена гномья подпись. С самым невозмутимым лицом дроу достал какой-то свиток, некоторое время сличал обе подписи, после чего величественно кивнув, сообщил:

– Верю.

Склонив голову к плечу, мастер Молес вдруг спросил:

– Слушай, дроу, а ты случаем не гном?

– Гном! – подтвердила я. – Самый настоящий!

Господин Молес расплылся в счастливой улыбке и сказал:

– Заходите, своим-то мы завсегда рады.

Через несколько минут мы сидели в уютном доме мастера Молеса, пили чай с хрустящими пирожками и слушали хозяина:

– После гибели господина почтенного мастера-банкира Дартаза- старшего весь пакет перешел к его младшему брату. Насколько мне известно, резервные данные по счетам хранились в Ррадаке.

– Далековато, – заметил Юрао.

– Так-то оно так, да предусмотрительно, как выяснилось. Заклинание Гнев Солнца чуть ли не вскипятило слитки, да что им сделается-то? Дартаз-младший почитайте только и потерял, что брата, работников, да ремонт здания, а золоту что сделается-то? То- то и оно, оплавили слитки, да обратно и отлили, а жизни не вернуть… И то, почитай, коли не лорд Тьер так никого бы не осталось, а так семерых только и похоронили, к остальным Ночные Стражи подоспели, да лекари.

– Так значит, все данные о счетах сохранились? – спросил Юрао.

– А я вам о чем, – многозначительно произнес гном. – Вот только трудно будет вам с Дартазом-младшим разговор вести, он-то знает, с кем брат его в последний момент жизни беседы вел. А без его дозволения вам и Ррадаке доступа никто не даст.

– А разве данные о счетах обратно в Ардам не перевезут? – осторожно спрашиваю.

– Так скоро? Сомневаюсь я, – почтенный господин Молес задумчиво прищурился, – перепишут, да в Ардами копии довезут, но чтоб все бумаги, такому не бывать, Дартаз-младший всегда осторожничал, старший из братьев рисковать любил, да риск неизменно оправдывал, а младший… – и печальное: Ох, буду продавать акции банка, да только кому…

Гном призадумался, а Юрао начал прощупывать почву по поводу нашей главное цели:

– А в Императорском банке стало быть у вас главный пакет акций?

Почтенный господин Молес прищурился, с подозрением оглядев дроу. Я же доела пирожок, запила вкуснейшим ягодным чаем, поставила чашку на стол с надеждой посмотрела на гнома… Молес тяжело вздохнул и начал объяснять:

– Тут стало быть такая ситуация – у меня двадцать процентов, да у соседа моего по улице еще двадцать, по мелочи у остальных членов общины, а главный пакет он… – гном запнулся.

Мы с Юрао слушали, затаив дыхание, и, наверное, поэтому мастер ювелир продолжил, проявив сострадание:

– Витори.

– Вампирский клан?! – изумился Юрао.

– Вот-вот, – подтвердил гном, – кто его знает, зачем и почему, но именно клан Ночи года так два назад, начал скупать все акции ИБ. Цену предлагали завышенную, так что нам, гномам, отказываться не резон был, я и сам часть акций продал. Да с чего оно им надо было не понять же, аккурат в средине зимы и прекратили они это дело со скупкой акций, как глава дома на человечке обжинился, так и прекратили.

Юрао откинулся на спинку стула, задумался. Я взяла еще один пирожок, и… отложила.

– Юююр, – протянула задумчиво, – а не в середине ли зимы мы отдали лорду Витори те самые вампирские браслеты?

Дроу напрягся, и ответил:

– В середине.

Мы переглянулись.

Воспоминание о том, как мы выполнили задание лорда Витори, да еще и денег с него взяли за срочность, в памяти было еще очень свежо, а уж как вампирский лорд радовался обретению атрефактов, позволяющих ему жениться на человеческой девушке…

– Стойте-стойте, – Молес вскинул палец, – так это вы отыскали реликвию клана Ночи?

Бездна, такой прилив гордости сразу.

– Мы, – важно ответил Юрао.

Почтенный гном мастер ювелир Молес так и остался сидеть с открытым ртом, и смотрел он на нас… так смотрел – жадно. А потом осторожненько, издалека начал:

– А погодка-то сегодня весенняя, да?

Я не поняла, к чему он клонит, Юрао сразу:

– Заняты мы, мастер Молес, на самого императора работаем.

– Ммм, стало быть по завышенным расценкам? – спросил погрустневший гном.

– А то, в семь раз завысил, плюс процент за срочность, – не моргнув, соврал Юрао.

Я скромненько пью чай, поглядывая на пирожок. Г ном же тяжело вздохнул, посмотрел на дверь, на нас, на вторую дверь ведущую куда-то в дом, на нас… на мой пирожок… У Юра вид сама невинность, а мне совестно стало, я и спросила:

– У вас что-то случилось?

– Да, – выдохнул мастер Молес с таким энтузиазмом, что я сразу поняла – спросила зря. – Понимаете, дело-то семейное, к Дневной Страже не обратишься, у меня репутация, сами понимаете – старейшина. К Ночным стало быть тоже – не их профиль, а я уж и не приложу что делать-то,- И не давая Юрао, который явно очень хотел, даже слово вставить, гном пояснил: – Свояк мой приехал, из Ардама собственно. Жена-то его, младшая сестра моей почтенной госпожи Молес, померла два года как, оставила его горемычного… Убивался он по ней страшное дело как, да потом охолодел да и зажил, вроде как по прежнему, окромя разве что того, что со всей родней в контры встал. Да не суть, проблема то и не моя была, да приехал, свояк, стало быть. Сам не свой приехал, говорит гонятся за ним, преследуют, а кто преследует и не сказал. Уж мы-то люди свои, спрятали как полагается, жена о нем болезном заботится, да только…

Мастер растерянно на меня посмотрел и вдруг понизил голос до шепота:

– Думает, я не знаю, а сам ночью, как все улягутся, из дома выходит… И не знал бы я, да дух хранитель тут не зазря обретается, все честь по чести и доложил, а теперь и рассудите, госпожа Риате, лорд Найтес, коли за тобой гонются, да ты просишь к стражам не обращаться, от чего по ночам бродишь до рассвета, да самое неприятное – из дому выбирается, как-то отворяя все запоры, а ключей то у него и нет!

И тут у меня словно что-то вспыхнуло! Гном, который два года назад потерял жену, был безутешен, а потом с семьей рассорился? Как-то слишком много совпадений, и почему-то шепотом, я спросила:

– Мастер Молес, простите за вопрос, но… свояк ваш случайно не господин почтенный мастер Дукт?

Юрао дернулся, а потом и вовсе вскочил. Испуганный его поведением гном ответил тоже шепотом: