Тройной переплет - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 38

Шмяканья о камни за общим шумом никто не расслышал, зато потом началось нечто странное. Из-за стен полилось едва уловимое бледно-желтое свечение и куда более мощный, все нарастающий и нарастающий странный зудящий звук. Эта нота, вызывающая ассоциации со скребущим по стеклу когтем и бормашиной старинной закалки, все длилась и длилась. Элька даже взялась рукой за челюсть, так заломило зубы, но на атакующих сия «дивная музыка» произвела куда более мощное впечатление.

На мордах, лицах, физиономиях разномастных выходцев из-за туманной пелены отразился дикий, первобытный, нерассуждающий ужас. А потом они ринулись прочь, отбрасывая оружие, расталкивая и топча своих собратьев, стремясь убраться подальше от источника звука и крепости Кондор. Орда неслась к вратам, которые теперь виделись околдованным врагам единственным шансом на спасение, неслась, оставляя на своем пути затоптанных в панике соратников, холодное железо, луки и кучи… дерьма, вылившегося из расслабленных неодолимым ужасом кишечников. Лишь груды тел у стен крепости, мусора и теплых экскрементов среди камней и снега, распространяющих на морозном воздухе ни с чем не сравнимый «аромат» свидетельствовали о недавнем вторжении. Вой разбитого «кубика» затихал очень постепенно…

– А они не вернутся? – полушепотом поинтересовался Шавилан, с исследовательским интересом созерцая последствия применения чар.

– Если туман-сторож снаружи всколыхнуть значительным движением не от, а к замку, не выждав пару часов, снова завоет. Впрочем, ваше беспокойство, коллега, пустое, раньше наши противники от тряски конечностей избавиться будут не в силах, – позволил себе мстительную улыбочку инкуб и едва заметно поморщился от долетевшего из-за стен мощного аромата.

Глава 14

О пленниках, изнанке магии и пацифизме

Эпидемия ужаса не затронула только тех врагов, что уже находились на стенах и атаковали защитников. Но уцелевших штурмовиков была лишь горстка. Поняв, что остались одни, враги изготовились драться с отчаяньем загнанной в угол крысы до последнего. Но Гал – воин, ужас и истребитель темных народов, неожиданно придержал свой благословенный Дэктусом меч и грозно рыкнул:

– Сдавайтесь – и уцелеете!

– Да чтоб я поверил человеку! – показал свободной рукой странный, но, вероятно, очень неприличный жест здоровенный орк, оскалив клыки.

– А кто сказал, что тебе обещает человек? – гаркнул Гал, на этот раз пользуясь волшебным свойством пряжки-переводчика, делавшей понятной его речь лишь тому, к кому он обращался. Зеленые глаза с вертикальными зрачками, превосходно видные в шлеме благословенных доспехов без забрала, ярко блеснули.

Орк всмотрелся в лицо грозного мужчины, скосил взгляд за стену, на опустевшее ущелье, что-то решая для себя, объявил:

– Я твой пленник! – и разжал пальцы.

Кривой меч и широкий нож лязгнули о камни. Следуя примеру соотечественника, начали сдаваться и остальные бойцы темного воинства. Причем каждый из них повторял слово в слово странную фразу орка. Защитники крепости, конечно, не отказались бы всадить стрелу из арбалета или клинок в беспомощных врагов, но авторитет Гала оказался силен. Даже принц Арсин, показавший себя в схватке пусть и не великолепным, но отнюдь не плохим бойцом и вовсе не трусом, прячущимся за спины солдат, осмелился высказать лишь вопрос, вместо открытого негодования:

– Зачем они нам?

– Пленники – это информация и козырь в переговорах, – кратко перечислил Эсгал, вкладывая совершенно чистый меч, к которому не приставала скверна, в ножны. – Найдете, где их разместить до следующего открытия врат?

– Я б им просто глотки перерезала, но раз нужно… Подвалы в центральной башне, – усмехнулась «добрая женщина» комендант Вайда, пальцем указав направление. – Засовы там крепкие, двери из черного дуба, даже троллю не высадить, а тут всего лишь орки да гоблины. Только народу, чтоб их туда отволочь да сторожить, надо набрать.

– Они сдались, достаточно пары стражей, чтобы довести до места, – с легким удивлением возразил оборотень.

– А если нападут? – изумился хранитель Тарин, вместе с воинами орудовавший на стенах мечом и даже умудрившийся чудом уцелеть, вопреки печальной статистике участи своих предшественников.

Элька особым знатоком в фехтовании все еще не была, но, на ее взгляд, привычный к тому, как танцевал с клинком Лукас и какие кренделя выделывал Фин на тренировках, священник орудовал оружием на редкость неумело, поэтому его невредимое состояние иначе чем чудом именовать было нельзя.

– Они сдались, – повторил несколько удивленно Гал, понимания на лицах окружающих не увидел и, едва заметно нахмурившись, снизошел до детального объяснения: – Они очень редко сдаются, но, если объявляют себя пленниками, то слово держат, это не люди.

– Вас отведут в тюрьму, завтра я решу, как поступить, – оповестил воитель своих персональных пленников.

Те приняли его слова как должное и, конвоируемые несколькими людьми, отряженными Вайдой, начали спуск во двор крепости, не делая попыток сопротивления, не возмущаясь, не задавая лишних вопросов.

– А ведь мы сегодня не просто отбились, мы победили! – почти задумчиво прошептал принц Арсин и одарил воина, а заодно и подошедшего мага – посланцев Совета богов – почти влюбленным взором. – Вы и впрямь помогли! Воистину сами боги, и Онтар Щитоносец направили вас в крепость Кондор в час великой нужды! Но что будет завтра, вы снова будете биться вместе с нами?

Никто, даже раненые, не спускался со стены, ожидая столь важного ответа от могущественных спасителей, явившихся из ниоткуда и способных, наверное, так же внезапно исчезнуть в никуда.

– Завтрашнее открытие врат, полагаю, начнется не боем, а переговорами с консортом Бэркрудом, являющимся непосредственным инициатором вторжения на земли людского Союза Эркайса, ваше высочество, – эдак небрежно промолвил маг, делясь ценной информацией, добытой в столь сжатые сроки в столь напряженных условиях. – А дальше… давайте пока не будем заглядывать так далеко. Нам еще предстоит побеседовать с информатором, раздобытым мосье Эсгалом.

Последний одобрительно кивнул, нагнулся и вытащил за какой-то ремень амуниции повисшего (а может, подвешенного специально) на брусе настила огромного татуированного гоблина в кожаных доспехах с нашитыми на них бляшками. Гоблин, благодаря здоровенному зеленому синяку на виске, временно пребывал в стране беспамятных и ни о чем не волновался.

– О, это и есть наш пленник? – полюбопытствовал Лукас, принимавший от людей похвалы своему гениальному колдовству.

– Да, воин-шаман, судя по татуировкам, из совета вождей племен, он должен кое-что знать. Такие, как он, чуют ложь в других и сами говорят лишь правду, если решают говорить. Очнется через десяток минут, если в чувство не приводить, – оценил состояние добычи запасливый воитель. Доспехи уже успели исчезнуть с его тела, показывая, что угроза боя миновала и жаждущей кровопролития нечисти в радиусе действия меча не имеется. Повесив жертву на плечо, Эсгал легко спрыгнул со стены во двор и почти заботливо положил ценную добычу у стены.

– Кстати, Гал, а почему на Алторане в Луговине Эда ты доспехами не сверкал? Хрялки и мордодралы ведь тоже натуральная нечисть! – мимоходом спросил Рэнд, кажется, только для того, чтобы чем-то занять голову и язык. Чего-то веселый парень был бледноват или даже сероват и дергался так, будто на него подействовали отголоски Лукасовой магии прямо через зеркало.

– Не натуральная. Те твари были сном Темного, не живыми, – коротко пояснил воин, задним числом уже обдумывавший проблему несработавших лат и пришедший к верному выводу после нескольких часов мучительных терзаний на тему своей неполноценности, то есть недостойности и грехопадения.

– Ага, стало быть, против кошмаров у тебя защиты, кроме меча, нет, – провозгласил Рэнд.

– С кошмарами бьются не мечом и доспехами, а сердцем и разумом, мой друг, – задумчиво вставил Лукас, участвуя в разговоре благодаря зеркальным чарам и волшебству перстней, несмотря на то что все еще находился на стене, рядом с принцем и чароплетом.