Все арестованы! - Черная Галина - Страница 31

И всё-таки сначала придётся обсудить эту проблему с комиссаром. Причём как именно говорить и о чём, я себе близко не представлял. Не могу же я прийти к шефу и сказать, что из-за ревности к своей девушке намерен посадить ни в чём не повинного сатира. И не за что-то, а просто так. Чисто из вредности. Потому что мне не нравится, что она ходит на его пошлые лекции. И ведь самое ужасное, что вот этой причине шеф может очень даже обрадоваться, но тогда все мои потуги насчёт законности и правопорядка летят коту под хвост.

В общем, после долгих сомнений и логических умозаключений я в конечном счёте пришёл к выводу, что всегда лучше говорить правду, и, придя утром на работу, честно выложил всё старине Жерару. К моему удивлению, он меня терпеливо выслушал.

— Как я вас понимаю, сержант, да-да… Сам по молодости был такой, — с отеческой улыбкой вздохнул комиссар Базиликус, вальяжно откидываясь в кресле и скрестив руки на животе. — У меня тоже в своё время была похожая ситуация, когда моя тёща влюбилась в брачного афериста и кричала, что он хороший и она ему доверяет всё своё имущество: две квартиры, дачу и даже бунгало на Бабагамах, которое ей досталось по наследству от третьего мужа. И хотя на тот момент он был чист перед законом, но я-то, по своим каналам, отлично знал, что это махровый проходимец, зарабатывающий на охмурении женщин! Фактов у меня не было, так что пришлось сфабриковать обвинение. Но оно не понадобилось. Его узнали сразу три потерпевшие из проезжающего мимо экскурсионного автобуса с плакатом «Подайте на бензин», и всё сразу вскрылось. А при задержании этот кретин даже стрелял в мою тёщу, когда она при всех от него отреклась. Так что причина посадить афериста надолго наконец-то нашлась. Тёща, конечно, быстро опомнилась, носила ему передачки, нанимала адвокатов и пыталась давить на меня всеми способами, но я остался непреклонен! В результате она сама потом меня же и благодарила, хотя я бы предпочёл, чтоб тот тип не промахнулся…

— И что мне делать? — наконец-то смог вставить слово и я.

— Могу дать пару советов, но думаю, что вы слишком молоды и горячи, чтобы к ним прислушаться. Уж поверьте, в этом деле нужен холодный рассудок, умение терпеть и выжидать.

Я уныло повесил голову.

— Ничего, мой мальчик, ничего, — ободряюще пробормотал шеф. — Мы ещё вернём твою Эльвиру и покажем этому негодяю, как пикапить девушек в нашем городе. Здесь ему не порочная столица, здесь Мокрые Псы, оплот нравственности и культуры!

Я подумал про себя, что в этом городке не то что очагов культуры, но даже ни одного театра или хотя бы приличного киноцентра нет, а единственное культурное учреждение — захудалая библиотека, лет пять ожидающая закрытия ввиду массового отсутствия читателей, — но промолчал…

— Идите, сержант. — Базиликус снова перешёл на «вы». — А я сделаю пару звоночков.

Я вернулся к себе, вынужденно приступая к ежедневной бумажной рутине: отчёты, разбор выписанных штрафов, новые указания из округа, разнарядки на разыскиваемых преступников, общие меры по усилению бдительности, жалобы населения и всё такое прочее. Но из головы ни на минуту не выходил этот улыбчивый сатир с его пикапингом и время, оставшееся до лекции. Я то и дело смотрел на часы, было такое чувство, что минуты сегодня ползут медленнее, чем только что оживший зомби.

Заранее предупреждённый Чунгачмунк с самого утра горел желанием пойти «на дело», мы должны были отправиться одновременно — я из участка, он из отеля — и как бы «случайно» встретиться на лекции. Идея в качестве подкрепления взять с собой и Флевретти по зрелом размышлении показалась мне не такой уж и хорошей. Капрал мог легко перевозбудиться: большое количество женщин в одном месте явно размягчает ему мозги. Но в любом случае наш Скользкий Брат убежал первым, под шумок, и, как я понимаю, ничего не рассказав шефу о внезапно свалившихся на него деньгах. Мне опять пришлось заглянуть к Базиликусу, чтобы взять всю ответственность на себя:

— Месье комиссар, особой работы на сегодня нет, отчёты я закончил, и если вы не против, то мы с ребятами хотели бы сходить на эту лекцию.

— Да, да, я ведь обещал вам помочь. — И он быстро выписал короткое постановление о направлении трёх сотрудников отделения для поддержания общественного порядка в местах большого скопления народа. — Ну а оружие, способы воздействия, меры пресечения и задержания вы уж определите сами по обстановке. Очень надеюсь, что заезжий профессор будет вести себя некорректно.

Я поблагодарил его молчаливым кивком.

— А мне ещё нужно поработать вот с этим. — Шеф хлопнул по стопке старых бумаг. — Это только те постановления, что были у нас в участке, а через час курьер принесёт мне из городского архива свод законов времён раннего феодализма. Думаю, хоть какая-то документально заверенная строчка из древних обычаев позволит нам его прищучить.

— Незнание закона не освобождает от ответственности, — радостно подтвердил я.

Выходя на улицу, мне с трудом удалось подавить желание броситься обратно в отделение, и причина была весомой. Стоящий на перекрёстке Чунгачмунк в полицейском мундире, боевой раскраске, с двумя ружьями за плечами, томагавками в обеих руках и охотничьим ножом в зубах производил жуткое впечатление.

— Вообще-то мы отправляемся не на войну, — как можно мягче напомнил я, выровняв дыхание.

— О, Блестящая Бляха, я знаю, как ты скромен. Скользкий Брат намекнул мне, что злобный враг хочет отнять твою скво. Мы вместе скальпируем негодяя, — чуть шепеляво прорычал Чмунк, так как говорить ему пришлось сквозь сжатые зубы.

— Обойдёмся без крови. — Я забрал у него нож и потребовал сложить остальное оружие под замок в участке. Должен признать, что он согласился не сразу. Видимо, привычка решать все вопросы силой, как в лесах Поркса, ещё не выветрилась из его гордой головы. Ничего, это не повод ему потакать, пусть заново привыкает жить в цивилизованном обществе.

Лекция проходила в школьном спортзале. Женщины расселись на спортивных матах, а кому не досталось — прямо на полу. Сатир важно восседал на огромной подушке, вероятно принесённой кем-то из заботливых поклонниц. Мы вынужденно сели в последнем ряду на полу в проходе, потому что кто бы нас пустил вперёд даже с полицейскими удостоверениями? Но отсюда и наблюдать, и слушать даже удобнее.

Успели мы вовремя, кстати, Флевретти уже забронировал себе местечко в самом центре, окружённый женщинами, которые бросали на него откровенно плотоядные взгляды, явно наметив своим первым опытным объектом в пикапе, но капрал был счастлив! Большего, чем быть использованным женщиной для короткого, одноразового секса, ему и не нужно было…

Мою возлюбленную Эльвиру я высмотрел в первых рядах. Она сидела, как и обещала, со своей мамой, которая была одета так крикливо и вызывающе в жёлтое, красное, синее с белыми горошинами и чёрное в сеточку, что я её не сразу узнал. В тот единственный раз, когда мне выпала честь быть приглашённым к ним домой на ужин, она выглядела как достойная матрона. Но не зря психологи говорят: в одной чертовке может ужиться столько личностей, что за целую жизнь не успеешь разглядеть их все…

Ровно в обозначенный час, никого не предупреждая и не обещая ещё минуточку подождать опоздавших, профессор Фигувамнакис откашлялся и, не вставая с подушки, с важным видом начал читать свою лекцию. Вступление я опущу, оно явно было нацелено лишь на то, чтобы подпустить побольше псевдонаучного туману и подбить под это шарлатанство якобы серьёзный социально-значимый базис.

Слева от профессора сидела кошка с умилительной мордашкой. Держу пари, она тоже пришла за образованием опытной пикапщицы, хотя я всегда думал, что у кошек это врождённое, они при желании могут в минуту соблазнить любого кота. Просто на моей памяти ещё во время учёбы в Паризуанской академии нам рассказывали о кошкоманах. Вроде бы чёрт как чёрт, занимается своим делом, ни в чём подозрительном замечен не был, но стоит только кошке при нём выгнуть спину, как бедолага теряет разум, бросается на неё с поцелуями и приходит в себя с расцарапанным лицом уже в психушке. Вот что с нами делают обычные мурлыки, а у этой была такая сладостно-порочная мордашка, что даже я невольно вздрогнул и отвёл взгляд.