Берег Скардара - Корн Владимир Алексеевич - Страница 56

Так, я же обещал Прошку бароном сделать… Ладно, после возвращения разберемся. Все, все, давай я тебе слезы вытру и в щеку поцелую. Попрощайся с Прошкой. На борт пора, корабль скоро отходит. И не нужно извиняться, ни при чем ты, совсем ни при чем.

Мы стояли и смотрели вслед уходящим кораблям. Прошка — глазами пса, ни за что обиженного всегда таким добрым хозяином — так он переживал расставание с Мириам. Фред с Клемьером обсуждали парусное вооружение корабля, увезшего нашу надежду на скорое возвращение. Гриттер, стоявший на одной ноге и опирающийся на костыль. Такой молчаливый в последнее время Оливер Гентье, недавно потерявший брата. Бронс, не получивший во время абордажа ни царапины. И Трендир, которому в самом начале боя крепко досталось от кого-то из табрисцев по голове. Он пришел в сознание уже после того, как на «Интбугер» высадилась помощь с «Четвертого сына». И это было все.

Первые несколько дней после ухода кораблей дома Иджина я не покидал, для экскурсий по столице Скардара не было настроения. Существовала и другая причина — локоть. Лекарь исправно продолжал навещать меня с очередной порцией бальзама в сопровождении все того же помощника-юнца. Каждого его визита я ждал с неизбежностью узника, к которому ежедневно приходит палач, чтобы устроить очередную экзекуцию. А вечером меня ждала пытка, которую я устраивал себе уже сам. Наконец, на четвертый день, когда я успел обнажить локоть, привычно закусив при этом нижнюю губу, Мидус заявил: все.

Взяв меня за кисть и попросив расслабить руку, он резко дернул ее на себя. Уже с раскрытым для крика ртом я сообразил, что боли нет. Все еще не веря, я несколько раз согнул и разогнул руку в локте, нанес несколько ударов в воздух, затем выполнил подобие выпада.

— Сколько? — спросил я у лекаря, получив в ответ не самый дружелюбный взгляд.

Да ладно, дедуль, сейчас я полностью приду в себя и тогда уже отблагодарю как положено. Принесу свои извинения, что сомневался в твоем искусстве врачевателя. А тебе, юнец, я все же бальзамом кое-где помажу, как и обещал. Потому что только твоему учителю позволено смотреть на меня так, как ему вздумается. Ему сейчас многое позволяется, даже обругать, если такое желание возникнет. Кто бы знал, как я сомневался в том, что возможно вылечить руку без всяких последствий. А теперь… и я с удовольствием крутил рукой в локте, сгибал ее, разгибал… Затем выпытал у лекаря размер гонорара, удвоил его, расплатился и проводил до ворот, беспрестанно благодаря и делая комплименты его таланту. Видимо, даже перестарался, потому что Мидус вздохнул с облегчением, когда мы наконец расстались.

Деньги у меня теперь были. Пусть я и не получил на грудь собачьей головы или какой-либо другой награды, но денежный приз за захват «Буревестника» нам выплатили, и он оказался довольно внушительным.

И я наконец смог расплатиться со своими людьми. И даже не стал экономить на том, что людей почти не осталось. Посчитал сумму, которую я должен выплатить, вернись мы в Империю в полном составе, и разделил ее на количество оставшихся в живых. Так, по-моему, было справедливо.

После ухода лекаря я разыскал Иджина, склонившегося над толстенным фолиантом, и предложил ему сразиться в учебном бою. Настроение было прекрасным, вот уж воистину говорят, что главное — это здоровье, а остальное приложится. Иджин охотно откликнулся на мою просьбу. Но даже то, что я проиграл ему три схватки из пяти, настроения нисколько не испортило. Не то чтобы он искуснее меня в фехтовании, просто я все время ждал подвоха от своей правой руки. Ждал, как оказалось, напрасно.

В это время с прогулки по городу вернулся Фред, и на лице его явно читалась какая-то забота. Когда я узнал причину, настроение испортилось мгновенно — Фреда спровоцировали на дуэль. Причем спровоцировали грубо, сильно толкнув в плечо, когда они вдвоем со сти Молеуеном выходили из какого-то третьеразрядного кабака, куда они заскочили по случаю небывалой жары в надежде выпить что-нибудь холодненькое.

Когда я предлагал Фреду и остальным уплыть в Империю на одном корабле с Мириам (в конце концов, Минур добился своего, взяв с меня слово, что я останусь), они отказались.

Фред даже пытался отшутиться:

— Давай вообразим следующую картину, Артуа. Когда ты будешь представлять меня ее величеству (ты еще не забыл о своем обещании?), что ты скажешь императрице? «Ваше величество, разрешите представить вам графа фер Груенуа, человека, который бросил меня в трудную минуту».

И я не стал настаивать.

Дуэль, кстати, фер Груенуа выиграл, причем выиграл блестяще, немало поиздевавшись над человеком, бросившим ему вызов, и получив взамен лишь царапину на правой руке. И я, несмотря на все его возражения, старательно перебинтовал ему руку перед следующим нашим выходом в Абидос. Причем сделал это так, что вся кисть правой руки оказалась под толстым слоем бинта.

Господа, если у вас возникнут какие-либо вопросы к Фреду фер Груенуа, адресуйте их сразу мне. Потому что сейчас он не в состоянии на них ответить. Сидеть же безвылазно в доме дир Пьетроссо — значит давать повод для всяких гнусных выводов, и мы вам его не дадим.

Была еще проблема с Клемьером, но мне легко удалось убедить его в необходимости не покидать некоторое время гостеприимный дом Иджина. Сти Молеуен легко пошел на это, не хуже других понимая, что как боец он не очень, и это еще мягко сказано. Редко когда у человека бывает множество талантов, о себе не говорю. Но в моем случае все с лихвой перекрывалось недостатком мозгов.

Еще через пару дней Фред пришел ко мне с разговором: ему предложили взять под командование «Интбугер», который вошел в состав скардарского флота, и он уже успел дать согласие.

Рассказав новость, он выжидающе посмотрел на меня. Чего на меня смотреть, решение, по-моему, правильное. С Изнердом у тебя свои счеты, а сидеть на берегу и ждать непонятно чего… Все равно в ближайшее время выбраться из Скардара никакой возможности не будет.

— Рассказывай подробности, — потребовал я.

Как оказалось, Фред говорил со сти Молеуеном, и тот тоже был не против повоевать на скардарской стороне. Счеты с Изнердом имелись и у него, да и воевать они будут не за награды, а за вполне конкретное золото. Правда, слышал я, что экономика Скардара переживает сейчас далеко не лучшие времена, война, так что лучше постараться взять аванс побольше.

Далее Фред рассказал, что экипаж придется набирать на берегу, деньги на это уже выделены, как выделено и все остальное — снабжение и боеприпасы. Через две недели «Мелисса» должна выйти в море, чтобы присоединиться к эскадре.

Ну что ж, в какой-то степени я даже рад за вас, ведь вам не придется торчать в Абидосе в ожидании непонятно чего. Да и «Мелисса» — отличный корабль, в чем мы все уже убедились. А уж в меру сил помочь Скардару — дело, несомненно, благородное. Мне и сам он нравится, и люди в нем отличные. Кроме двух человек — Минура и его отпрыска.

А Фред продолжал смотреть на меня с непонятным выражением во взоре. Что бы ты от меня хотел, дружище? Благословения на ратный подвиг? Так не по адресу.

Стоп. Мне-то какого дьявола на берегу сидеть? Иджин дома тоже долго не задержится. И что мне потом делать в чужом городе, в чужой стране? Бездумно шляться по улицам Абидоса, время от времени замечая за собой слежку людей Минура? Общаться с теми несколькими приятелями дир Пьетроссо, с которыми он успел меня познакомить? И не дай бог, снова встречу Диамуна, точно ведь не сдержусь и создам себе еще больше проблем.

А что, далеко не самая плохая идея. По крайней мере, появится возможность оказаться подальше от Минура, ведь черт его знает, что у него еще на уме. Лучше уж быть среди своих на далеко не самом плохом корабле, а там, глядишь, ситуация изменится.

— Господин фер Груенуа, — осторожно начал я. — Не найдется ли случайно на борту «Мелиссы» свободной каюты для одного в общем-то довольно неплохого парня, кстати, вашего соотечественника?

После его реакции на свои слова я наконец догадался, почему фер Груенуа смотрел на меня именно так.