Тьма древнего леса - Христова Александра - Страница 44

– Я тоже выпить хочу! – ощерился в ответ я. Ой, а чего это посетители расползлись по углам, словно тараканы, а кабатчик под стойку полез? Клыков моих, что ли, испугались? Так я мирный, матом почти не ругаюсь, никому сегодня рожи не бью… Пока что. – Что, нельзя?

– Для тебя, братиш-ш-ш-ик-ка, что угодно! – заверил меня звонко икнувший эльфеныш и присосался к своей кружке. Ну вот, уже в братья записали… Количество моих новоявленных родственничков растет, как на дрожжах.

С тоской посмотрев на пойло болотно-зеленого цвета в своей кружке, от которого несло спиртом, как от ликероводочного завода, сделал небольшой глоток и поморщился. Гадость… Но пить надо, потому как в противном случае Лэй вытянет свои дрожащие от излишне принятого ручки к кружке, и тогда завтра я его попросту не подниму – сдохнет от алкогольного отравления раньше. Это мне от подобного ничего не будет (все же в который раз убеждаюсь, что изменение пошло мне в конечном счете только во благо!), а вот Лэй может и ноги протянуть.

Все-таки тонкие эльфийские вина различной крепости из княжеского погреба и неизвестного происхождения бормотуха – разные вещи. В этом мире нет реанимации, чтобы откачивать траванувшегося паленым пойлом эльфеныша! Да и, как мне кажется, в мои обязанности входит не только защита княжонковской шкурки, но и предотвращение окончательного проспиртовывания его мозгов. А значит – пьем и не показываем виду, что подобная дрянь годится только в качестве жидкости для розжига костров. Лучше я потом выскажу кабатчику пару ласковых.

Княжонок (на полноценного княжича напившийся в лоскуты длинноухий сейчас не тянул) залпом выпил принесенное кабатчиком вино, грохнул жалобно крякнувшей кружкой об стол и смачно занюхал рукавом.

– На, закуси, – осторожно придвинул к нему блюдо с жареной скоррятиной, предварительно выдернув из него за лапы успевшую зарыться в еду по самые ушки Миледи. Еще перепутает моего фамилиара с закуской – и что тогда? Обзаводиться новым?

Угу, новым. Вот только вопрос: новым фамилиаром или новым княжичем?

– Н-ны хаччу! Ик! – Глаза Лэя дружно свелись к переносице, а сам он начал блаженно улыбаться. Все. Готов! Осталось только мордой в салат уткнуться – и классическая картина «Начинающий алкоголик» завершена. Хотя салата как раз на столе и нет… Но мне кажется, что княжонок сейчас удовлетворится и блюдом с мясом. В его-то состоянии…

– Не, ну ты понимаищ-щ-щь… – Кажется, я ошибся. Мелкого развезло настолько, что потянуло на откровения. Ладно, послушаем, побудем жилеткой – благо, что готовый вот-вот рухнуть носом вперед Лэй долго не выдержит. – К-как он-н-на могла вообще так сды-ы-ылать? Ик! К-как она могла меня бро-о-осить в этой дыр-р-ре? Ик-ик! Ик!

Поняв, что больше от княжонка ничего, кроме икания и неразборчивого бормотания, мне добиться не удастся, так же как и самостоятельного стояния на двух, а не на четырех конечностях, я, брезгливо передернувшись, выплеснул сильфийскую бормотуху на пол и взмахом руки подозвал кабатчика.

– Что вам угодно? – услужливо склонился маленький человечек, опасливо косясь на никакущего эльфеныша.

– Свободная комната есть? – отрывисто спросил я.

– Конечно, даже несколько! – активно закивал кабатчик. – Вам одну или две?

Я с сомнением покосился на безмятежно пускающего пузыри княжича. Н-да… И это гордый потомок правящего рода? Свинья он пьяная! Жаль, что в этом мире нет фотоаппаратов… Чтобы Дайнэлан смог завтра полюбоваться на свою пьяную харю!

– Давайте одну, – решился я. Еще станет эльфенышу ночью с непривычки и перепою плохо – а откачивать его так или иначе придется мне. Уж лучше быть к несчастному начинающему алкоголику поближе. – Но с двумя кроватями.

Кабатчик понимающе стрельнул глазами в сторону Лэя и протянул:

– Вместе с едой и выпивкой это будет семь серебрушек.

– Держи. – В подставленную пухлую ладонь плюхнулся золотой. – Завтра утром обеспечишь меня завтраком, а его, – мотнул головой, указывая на эльфеныша, – рассолом и кружкой пива. И больше ничем, как бы он ни просил!

– Будет исполнено, – еще раз поклонился колобок и выудил из кармана несколько ключей. Один ключ был положен перед моей тарелкой, а остальные отправились обратно. – Вот. Комната номер пять. Не перепутаете.

Кивнув в ответ, я тяжело поднялся со стула, запихнул недовольно вякнувшую Миледи за пазуху, чтобы не мешалась, сгреб ключ в карман и, шагнув вперед, вздернул княжонка с насиженного места.

– Т-ты… – кое-как собрал в кучку глаза эльфеныш и растянул губы в счастливой улыбке дорвавшегося до бесплатной выпивки пьяницы. – Я т-тя лю-ю-ю, брыт-тищ-щ-щка! Ик! – И, блаженно закатив глазки, стек неопрятной кучей когда-то белых, а теперь серо-буро-малиновых с пятнами от вина тряпочек на пол.

Обреченно вздохнув, я кое-как взвалил «любимого братишку» на плечо и, шатаясь под его тяжестью (мелкий-то он мелкий, а весит, как молодой слон!), словно корабль во время шторма, пошагал к лестнице.

Как я взбирался на второй этаж с эльфийской тушей на плечах – отдельная история. Бессознательный княжонок трижды пересчитывал ступеньки то головой, то спиной, а один раз я случайно приложил его лбом о перила. Правда, насчет сотрясения я не волновался – нечему там сотрясаться… Но роскошная шишка у этого оболтуса возникла уже сейчас! Впрочем, так ему и надо. Заслужил. Сполна!

Ввалившись в небольшую комнатку – скорее каморку с двумя узкими кроватями, двумя стульями и сейчас закрытыми плотными ставнями на окнах, – я облегченно выдохнул, сбросил эльфеныша на ближайшую койку и с хрустом потянулся. Пинком захлопнув дверь, вытряс пискнувшую (мол, хозяин, что за дела, то прячешь, то достаешь!) Миледи из-за пазухи и, стянув сапоги, прямо в одежде растянулся поверх одеяла на своей кровати.

Уф-ф-ф… Ну и денек. Просто бешеный! Еще утром я тихо-мирно отдыхал в своей комнате в родовом гнезде Аторре, а теперь нахожусь в каком-то грязном городке, хрен знает на каком расстоянии от Леса, прислушиваясь к хриплому дыханию перебравшего эльфеныша из правящего рода. Докатился…

Впрочем, у Лэя был вполне законный повод так налакаться. Повод этот носил титул Великой княгини и наотрез отказался хоть как-то помочь своему сыну. Даже мелочи на карманные расходы не дали! Не говоря уже о том, чтобы пустить на корабль.

Что такое «не везет»…

Нет, вначале все было чинно и культурно, как и положено. Быстро взявшая себя в руки княгиня вежливо пригласила нас подняться на борт, чтобы не разговаривать на причале, где нас не сможет подслушать только глухой. На мое резонное замечание, что коней могут увести, а они нам еще нужны, меня удостоили такого взгляда, что я пожалел о том, что вообще раскрыл рот. Презрение, высокомерие, а под занавес – здоровое недоумение, возникшее при взгляде на печатку наследника Аторре. Ох, вовремя мне ее дед дал, очень даже вовремя. А я ее еще выкинуть хотел… Придурок – что еще с меня взять?

– Это что? – указав на меня жестом императрицы, надменно поинтересовалась княгиня. Так, спокойнее, Мстислав, спокойнее. Вдох-выдох… Вспомни, что ты пережил до этого, что тебе еще только предстоит – и наплюй на надменную стервочку с высокой колокольни. Не она первая, не она последняя. Не стоит портить нервы – они и без того не из титана деланы.

Но все равно – не ожидал от матери моего приятеля и особенно княгини такого поведения. Неприятно.

– Это – мой друг, мама, – твердо сказал княжич. Ну надо же… За меня заступаются? Не ожидал. – Его зовут Раалэс.

– Ли'ур Аторре? – уголками губ улыбнулась девушка, смерившая меня взглядом, как домохозяйка – рыбину на базаре. Улыбка получилась насмешливой и снисходительной, что взбесило меня до невозможности! И как умный мужик вроде эльфийского правителя мог жениться на такой стерве? Или она только со мной себя так ведет? Ну-ну. И чем я заслужил подобную честь, не просветите сирого и убогого?

– Вообще-то ли'ар, – хмыкнул я, машинально прокручивая на пальце кольцо. Сколько по поводу моего статуса в семье было обсуждений в высшем свете эльфийского общества – не счесть. Предлагали даже проверить Элли у жрецов Каирри – вдруг наследник рода высоких леишей повредился умом? Элли, предварительно выписав на отдельный лист всех непрошеных доброжелателей, демонстративно сходил к рэс'сэе Каирри, подтвердившей дееспособность наследника Аторре, а потом раз и навсегда порвал всяческие отношения со всеми, кто сомневался в целостности его рассудка. И не сказать, чтобы особо от этого страдал – по крайней мере, стенаний по поводу недостатка общения я от Элли никогда не слышал. По-моему, мой эльфийский родитель был только рад, что ему не придется больше соответствовать ожиданиям всей этой толпы.