Последний ковбой Америки - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 18

Эд дёрнул ящик на себя, достал из него увесистую пачку банкнотов и небрежно засунул её в карман ковбойки.

— А теперь открывай сейф, ублюдок! — сбив кассира со стула, Эд подскочил, чтобы поразмять о него ноги.

— Но я не знаю, не знаю, не зн-а-ю-ю! — истошно завопил кассир, и гангстер засунул ему в рот грязный шейный платок.

— Скорее всего, он действительно не знает комбинации, — тронул его за плечо Макс.

Эд смерил его тяжёлым взглядом, потом опустил занесённую для удара ногу.

— Может быть, но я знаю, как его разговорить. Глянь-ка, там всё тихо?

Макс выглянул на улицу и убедился, что там не было ни души. Когда он вернулся в комнату, Эд приказал:

— Привяжи-ка этого подонка к столу.

— Это ещё зачем?

— Сейчас мы проверим, действительно ли он такой невежда. Заговорит как миленький, если поласкать его раскалённой кочергой.

С этими словами он вытащил раскалённую кочергу из не успевшей остыть печки-буржуйки.

— Подожди… Так дело не пойдёт, — воспротивился Чарли. — Если думаешь, что парень лжёт, убей его.

Эд угрожающе поднял кочергу и злобно проговорил:

— Беда с вами, с молодёжью! У всех у вас — трухлявое нутро. Прямо, как кисейные барышни, ей-богу! Если хотим, чтобы он нам сказал, надо подкалить ему яйца.

— Если бы он знал, то давно бы уже всё нам выложил! — сумрачно вставил Макс. — Ты смотри, у него уже и так штаны мокрые.

— Идиоты! — исступлённо произнёс Эд. — Да в этом чёртовом ящике более пятидесяти тысяч. И я не намерен от них отказываться!

— Тогда надо было соизмерять свою силу.

— Да послушайте вы, кретины! Это сработает. Вот увидите! Лет двенадцать назад я со своими друганами Расти Хэррисом и Томом Дортом, царство им небесное, потрошили таким же вот образом одного бродягу охотника и его индейскую бабу…

Макс почувствовал, как все его внутренности разом подкатили к горлу и разом рухнули вниз. Сцепив зубы, он удержался рукой за стену и на минуту прикрыл глаза. Ему живо припомнилась ужасающая картина в его доме — безжизненное, пропахшее жжёным мясом тело отца, обвисшее на верёвках, изрезанный труп матери на полу и… раскалённая кочерга в очаге.

Усилием воли он подавил тошноту и тряхнул головой. На смену болезненному чувству пришла жгучая, всё поглощающая ненависть. Наконец-то он нашёл того, кого искал целых двенадцать лет!

Эд подошёл к печке и снова засунул туда кочергу. Не оборачиваясь, он продолжал рассказывать:

— У старого перечника где-то было припрятано золотишко. Все в Додже знали об этом, а он, баран, упёрся и ни в какую… — Гангстер взглянул на подозрительно притихшего Макса.

— А ты чего здесь стоишь? Я сказал тебе присматривать за передней дверью!

Макс посмотрел на него сверху вниз и глухо спросил:

— Ну и что, нашли вы его золото?

Эд недоуменно воззрился на него.

— Итак, вы ничего не нашли, потому что никакого золота не было…

— А ты откуда знаешь!

— Знаю. Я — Макс Сэнд.

По лицу Эда Макс понял, что тот его узнал. Бандит плашмя упал на пол, перекатился в сторону и схватился за кольт. Одним прыжком Макс настиг его, ударом ноги выбил кольт из рук и, схватив за волосы, подтащил к печке. Почти одновременно один выхватил нож из ножен, а другой — раскалённую докрасна кочергу.

Нечеловеческий вопль разрезал ночную тишину, и Эд схватился обеими руками за выжженные глаза.

Макс стоял над поверженным противником. Его мутило от тошнотворного запаха палёного человеческого мяса. Наконец-то индейские боги его предков были умилостивлены!

Он вздрогнул от руки Чарли, лёгшей ему на плечо.

— Сматываемся отсюда! — ожесточённо проговорил он. — Сейчас у нас на хвосте будет полгорода!

— Да, ты прав, — проговорил Макс и отшвырнул кочергу.

Двух минут им вполне хватило для того, чтобы добежать до угла квартала, где их ждал Майк с лошадьми. Под градом пуль, сыпавшихся на них со всех сторон, они рванули из города, опередив погоню всего на полчаса.

Через три дня их загнали в небольшую пещеру у подножия горы, обложив со всех сторон, как волков. Посмотрев сверху вниз на расстилающуюся перед ним долину, Макс вернулся к Майку, бессильно прислонившемуся к сырому безжизненному камню.

— Ну, как ты, Майк? — тревожно спросил он.

Обычно лоснившееся, жизнерадостное лицо друга было пепельно-серым, губы посинели.

— Худо мне, парень, худо, — ответил негр, с трудом шевеля губами и зажимая обеими руками вываливающиеся внутренности.

Макс наклонился и вытер пот с его лица.

— Прости, дружище, но воды больше нет…

— Теперь это не важно, — попытался улыбнуться Майк. — На этот раз мне засадили в потроха добрую порцию свинца, видишь, как я отяжелел, даже не могу встать… Моё путешествие закончено.

Из глубины пещеры раздался рассудительный голос Чарли:

— Уже светает, парни. Пора двигать. Скоро они начнут облаву.

— Вот ты и двигай, Чарли, а я остаюсь с Майком.

— Не будь дураком, парень, — жёстко произнёс Майк. — Мне уже всё равно не поможешь, а себя погубишь.

Видя, что Макс собирается возражать, Майк слабо стиснул его руку своей огромной чёрной ладонью.

— Давай немного помолчим, друг.

Макс скатал сигарету, раскурил её и сунул Майку в рот.

Тот жадно затянулся пару раз и с усилием выдавил:

— Сними-ка с меня пояс.

Макс расстегнул массивную серебряную пряжку и осторожно снял пояс со стонущего друга.

— Вот теперь лучше, — скрипнул зубами негр. — Проверь его содержимое. Да нет же! С внутренней стороны…

Перевернув пояс, Макс обнаружил притороченные к нему потайные кармашки.

Забавляясь удивлением друга, Майк улыбнулся и сказал:

— Тут пять кусков — всё, что мне удалось скопить за годы наших странствий. Хранил это на тот день, когда мы завяжем и осядем где-нибудь на ранчо. Бери, мне они уже не понадобятся.

Макс скатал ещё одну сигарету и закурил. Он молча смотрел на умирающего друга, почти физически переживая его мучительную боль. Майк закашлялся. На его губах появилась кровавая пена.

— Ты опоздал родиться лет на тридцать, парень, — повторил он уже однажды слышанную Максом фразу. — Время вольных благородных разбойников ушло безвозвратно.

— Я не оставлю тебя, — упрямо повторил Макс.

Майк посмотрел на друга и произнёс с напускным раздражением:

— Не заставляй меня думать, что тогда, в тюрьме, я выбрал себе в друзья не того, кого надо. Мне некогда менять о тебе мнение, и, пожалуйста, не мешай мне умирать.

Лицо Макса расплылось в широкой, столь редкой для него улыбке.

— Ну и говнюк же ты, к тому же хитрый, как тысяча китайцев.

Майк усмехнулся и произнёс уже серьёзно:

— Давай, парень, не валяй дурака. Отваливай. Я задержу их, может быть, на целый день. За это время ты уйдёшь далеко на север…

Он закашлялся, выплеснув на этот раз фонтан тёмной густой крови. Вытер губы рукавом, сплюнул и решительно произнёс:

— Дай-ка руку, помоги подняться на ноги!

Макс поднял огромного друга и подставил ему плечо. Так, бок о бок, они медленно вышли из пещеры.

В этот прекрасный предрассветный час всё вокруг дышало покоем и умиротворением. Дул лёгкий ветерок. Первые лучи восходящего солнца позолотили верхушки скал.

— Я могу держаться здесь вечно, — повторил Майк, опускаясь на землю. — А теперь запомни, что я тебе скажу. Дальше иди по жизни только прямой дорогой и никуда не сворачивай. Ты меня понял?!

Макс торжественно кивнул.

— Поклянись своими замученными родителями.

— Клянусь!

— Ну вот и хорошо! И не дай Бог тебе нарушить эту клятву. Я спущусь с небес, а скорее, восстану из ада и намотаю тебе яйца на шею. А теперь вперёд!

Он придвинул к себе ружьё и отвернулся.

Макс подошёл к коню, прыгнул в седло и бросил прощальный взгляд на друга, но тот продолжал упорно смотреть в сторону.

Дав коню шпоры, он помчался на север. За ним едва поспевал Чарли. Только спустя час, когда солнце уже взошло и Макс с приятелем были на соседней гряде, ему пришло в голову, что до сих пор не раздалось ни единого выстрела.