Авантюрист - Габриэль Мариус - Страница 50

— Но в конце концов вы все равно разошлись, — заметила Ребекка.

— А что оставалось? Ты просто не представляешь, что это был за человек. В принципе ее можно охарактеризовать двумя словами: жестокая лгунья. Поверь мне, она была очень плохой. Наверное, это присутствовало в ней всегда, но вначале она как-то держалась, а потом очень быстро все пошло под откос. В доме начались непрерывные скандалы, она обвиняла меня черт знает в чем. Радовалась, даже наслаждалась, если удавалось задеть побольнее. А как она терзала Терезу и Девон! Причем многие годы. Неприятно признаваться, но, когда она умерла, мы почувствовали огромное облегчение, хотя никто из нас не желал ее смерти. Но теперь хоть у Терезы появился шанс поправиться.

— Тем не менее на столике у ее постели стоит фотография Барбары, — тихо сказала Ребекка.

— Понимаешь, когда-то давным-давно Барбара была любящей женой и матерью. — Майкл поднялся и подошел к ней. — Что случилось? Почему ты расстроилась?

— Я не расстроилась.

— Нет, ты расстроилась. Почему, Ребекка? — Его глаза потеплели. Он протянул руку и, наверное, обнял бы, но она смущенно попятилась. — Ребекка, мне кажется, ты не совсем понимаешь мои чувства по отношению к тебе.

— При чем здесь чувства, Майкл? — испуганно запротестовала она. — Ты только что рассказывал мне о своих надеждах на выздоровление Терезы. Неужели мы станем травмировать ее, заводя какой-то глупый флирт?

— Подожди минутку, — сказал он. — Во-первых, я никогда не перестаю думать о Терезе. Если бы я только заподозрил, что ей с тобой плохо, я бы даже не посмотрел в твою сторону. И во-вторых, то, что я к тебе испытываю, это совсем не флирт.

Ребекка почувствовала, как сердце подпрыгнуло, накренилось, качнулось и зашаталось, а через секунду он заключил ее в свои объятия. На этот раз она не сопротивлялась. Он крепко прижал ее к своему теплому телу и, зарывшись ртом в густые каштановые кудри, прошептал:

— Ты дивно пахнешь.

Ребекка хотела его оттолкнуть, освободиться от объятий, но они были такими желанными. Ее предало собственное тело.

— Но это не может длиться вечно, — произнесла она нетвердым голосом, прижимаясь к нему. — Рано или поздно полиция тебя найдет.

— Ну что ж, тогда мы их встретим. И ты будешь с нами.

— Но я-то чем смогу помочь?

— Ты уже помогла, и очень. Ты помогаешь Терезе достаточно окрепнуть, чтобы встретиться с полицией. Придет день, и мы сами возвратимся. И тогда пусть задают любые вопросы, какие захотят.

Руки Майкла нежно ласкали ее тело. Она подняла бледное, напряженное лицо. Он сжал ладонями ее щеки и припал губами ко рту. По телу Ребекки прокатилась горячая волна, а затем оно тут же покрылось гусиной кожей.

— Это правда? — спросила она, переводя дух.

— Что правда?

— Что, когда Терезе станет лучше, ты возвратишься назад и все уладишь?

— Конечно.

Он снова приник к ее губам.

На этот раз поцелуй был почти грубым. Неожиданно он легонько укусил ее за нижнюю губу. Это было не больно, но она слегка отшатнулась. Его язык тут же начал искать прошения, обследуя внутренность ее рта, находя язык и радостно встречая его ответные движения.

Ребекка чувствовала, что вся она, вместе со своей решимостью, расплавляется в этой огненной печи. Ее охватило невероятное по своей силе желание. Она крепко обняла его за шею и притянула к себе. Ей хотелось, чтобы он больше не сдерживался.

Руки Майкла скользнули под мягкий шерстяной свитер, и ее кожа, откликнувшись на эту ласку, мгновенно воспламенилась. Лифчика на Ребекке в этот раз не было, что позволило его ладоням беспрепятственно овладеть ее грудями, непереносимо напрягшимися под его касаниями. Она застонала и слегка откинула голову. Ее затуманенный взор встретился с его гипнотическим взглядом.

— Я хочу тебя, — прохрипел он. — Скажи, что и ты меня хочешь.

Вместо слов она, продолжая глядеть ему в глаза, резко подалась вперед всем телом и прижалась бедрами к возбужденному источнику его страсти. Он изменился в лице.

— Ребекка, я заболел тобой с нашей самой первой встречи. Прежде чем она смогла что-то ответить, до них донеслись веселые голоса девочек, поднимающихся по лестнице. Майкл и Ребекка поспешно отшатнулись друг от друга. Она повернулась к шкафу, открыла дверцы и невидящими глазами уставилась внутрь.

В кухню влетела Тереза. Ее щеки были розовыми, глаза блестели, волосы выбились из-под шапочки. Ребекка никогда еще не видела ее такой радостной.

— Мы нашли! — сказала она, запыхавшись. — Самую красивую елку в мире. Там на холме. Пошли, папа. Пошли!

— Прекрасно, — сказал Майкл чуть срывающимся голосом. — Пойдем и срубим это бедное беззащитное деревце.

* * *

Елка, которую выбрали девочки, была невысокая, но превосходной формы. Майкл поставил ее в большой таз и закрепил камнями. После обеда они начали ее наряжать, но Девон вскоре возвратилась к своим школьным занятиям, и в гостиной осталась одна Тереза. Она провела там запершись весь остаток дня, а выйдя к ужину, категорически запретила всем входить в гостиную, твердо заявив, закрывая дверь:

— Вот когда зажгутся огни, тогда и увидите.

Ребекка после ужина сразу же направилась к себе. Улегшись в постель, она закрыла глаза и тотчас увидела лицо Майкла. «Я попала в водоворот, пучину. Как из нее выбраться?» Она ему не доверяла. Как человек, он был ей скорее неприятен, во многих отношениях. Ее целью было забрать от него Терезу. Но чисто физически, сексуально он невероятно возбудил ее. Происшедшее утром ее потрясло. Ничего подобного она от себя не ожидала. Таким образом, каким она ответила Майклу, Ребекка отвечала мужчинам очень редко. А может быть, вообще никогда.

А самое главное, Ребекка начала понимать, что, даже забрав у него Терезу, она ничего не добьется. Потому что у нее нет той жестокой безжалостной силы и решимости, какие есть у Майкла. Узнав, что его дочери угрожает опасность, он просто взял и увез се. Бросил работу, судя по всему, весьма для него важную, и вообще свою прежнюю жизнь. Ему, наверное, могут даже предъявить за это уголовное обвинение. Но Майклу Флорио было на все это наплевать. Да, в нем была сила, которой нельзя не восхищаться. И горе тому, кто оказывался на его пути. Ребекке не хотелось думать о том, что могло бы случиться, если бы Майкл поймал ее при попытке похитить Терезу.

Ребекка очнулась от глубокого сна, чувствуя, что кто-то трясет ее за плечо. Она напряженно всмотрелась в темноту.

— Кто это?

— Это я, Тереза, — ответил тихий голос.

— Тереза? Что случилось?

— Мне нужна помощь.

Ребекка села, зажгла свечу и вгляделась в Терезу.

— Скажи, что произошло.

Тереза смущенно поморщилась.

— Кажется, у меня начались месячные.

Ребекка сбросила ноги с постели.

— Я рада, что ты пришла ко мне, — прошептала она, обнимая девочку. — Ты чувствуешь какие-то колики или спазмы?

— Ага. По всему животу и вверху спины.

— Именно в этих местах болело и у меня, — сказала Ребекка. — Дать тебе чего-нибудь от боли?

— Пожалуйста.

Ребекка вытащила из-под кровати сумку, достала таблетку аспирина, налила в стакан воды и подала Терезе.

— У тебя есть прокладки?

— Они есть у Девон, но я не хочу ее будить.

— И не надо. У меня тоже есть. — Она полезла в шкаф и извлекла несколько прокладок. — Пойдем к тебе в ванную.

Они тихо прошли в комнату Терезы.

— Поздравляю, — улыбнулась Ребекка на пороге. — Чего ты такая встревоженная? Расстроилась?

— Не знаю.

— В любом случае для огорчения нет причин. Это замечательно. Надеюсь, мама тебе об этом рассказывала?

Тереза нерешительно кивнула:

— Да. Но она говорила, что это женское проклятие.

— А вот с этим я совершенно не согласна, — весело сказала Ребекка. — Никакое это не проклятие, и вообще, в этом явлении нет ничего негативного. Абсолютно. За исключением того, что в эти дни не надо проходить мимо молока, иначе оно обязательно скиснет.