Талискер - Лау Миллер - Страница 37

Она протянула к нему руку.

— Не надо, Дункан. Если бы прощать было просто, то это не считалось бы добродетелью, верно? Я буду молиться за тебя.

— Спасибо, — пробормотал он. — Какой сегодня день?

— Пятница, двадцать второе. А что?

— Я встречаюсь со следователем в три часа.

— А какой он?

— Ему лет шестьдесят, наполовину лысый. Меня на дух не переносит. Пожалуй, пойду-ка я домой и приведу себя в порядок. Хотя не представляю, как буду объяснять простреленную руку.

— Интересно, что на этот счет расскажет Чаплин.

Талискер поднялся, собираясь уходить.

— Подожди. У тебя ведь найдется еще пять минут? Я хочу кое-что подарить тебе. Сейчас вернусь. — Не дожидаясь ответа, Шула направилась к двери.

— Тс-с.

— Что за…

— Это я, дурачок, — раздался знакомый голос с шотландским акцентом.

— Малки? Где ты?

— Не хочу появляться. По-моему, твоя подружка в состоянии меня почувствовать.

— Не исключено. — Талискер обращался к стулу напротив него, поскольку ему показалось, что голос друга доносится оттуда. — Но я чувствую себя полным дураком, разговаривая сам с собой. Ты не можешь появиться, пока она не вернулась?

— Ну ладно, ладно, — проворчал Малки и неожиданно возник на стуле по-прежнему в том шотландском плаще, который был на нем в битве в Руаннох Вере, заляпанном кровью и желчью. — Нам надо срочно поговорить. У тебя большие проблемы.

— Знаешь, что такое дежа-вю?

— Нет. Сейчас не до того, произошло еще одно убийство… Эй, я вспомнил, совсем недавно я тебе это уже говорил!

— Прошла только одна ночь, Малки, — простонал Талискер.

— И это еще не все. Чаплин тоже вернулся.

— Насколько я понимаю, ни один из нас не уходил из этого мира физически. Больше похоже на раздвоение сознания.

— Короче говоря, он тоже вернулся, хоть никуда и не исчезал. И настроение у него не из лучших.

— Какие еще новости?

— А этого недостаточно?

— Просто шучу, Малки. Как ты думаешь, он придет за мной? И помнит ли он Сутру?

— Придет, точно. Убийство произошло на Хай-стрит, где вы оба были вчера вечером. Думаю, Сутру он не забыл, и вид у него такой, как будто недавно он побывал в битве. — Горец поднялся и принялся мерить комнату шагами. — Честно говоря, Дункан, не знаю, что тебе и делать. Я, конечно, тебя не оставлю, но теперь ход за тобой. Я не могу забрать тебя обратно, если ты не окажешься в смертельной опасности. Может, нам стоило бы снова отправиться к Деме, однако теперь Хай-стрит не самое безопасное для тебя место.

Талискер громко выругался.

— Не могу поверить, Малки. Кажется, с Чаплином у меня вечные проблемы… В общем, я уже достаточно натерпелся от правосудия. Хватит. Я ухожу. Ты ведь всегда сможешь меня отыскать, верно?

— Конечно, не беспокойся… Тс-с, идет твоя подружка!

С этим Малки исчез, и Талискер снова смотрел в пустоту.

— Ты с кем-то говорил, Дункан? — В комнату вошла Шула с маленькой синей коробочкой в руках.

— Дурная привычка со времен тюрьмы.

— Я хочу подарить тебе это.

Талискер взял коробочку и открыл ее. Внутри оказался золотой медальончик со святым Христофором.

— Какая… какая прелесть, Шу, — смутился он.

— Надень его. — Дункан повиновался, и она дотронулась рукой до подарка, висящего на шее. — Он защитит тебя в пути и напомнит о нашем разговоре. Твоя душа всегда будет великой ценностью. И для Бога, и для меня.

— Шула… — У него почти не осталось слов. Талискер взял ее за плечи и заглянул в прекрасные незрячие глаза, жалея, что она не может видеть его и прочитать правду на лице. — Быть может, вскоре ты услышишь вести, которые заставят тебя усомниться во мне. Но обещаю и клянусь, что не имею ни малейшего отношения к убийствам, совершенным с тех пор, как я вышел из тюрьмы. Молю тебя, верь мне.

Она тепло обняла его.

— Я буду верить, если ты будешь…

Талискер сидел у моря и раздумывал, не войти ли в него и не положить ли всему конец. Легко верить в Бога, если твоя жизнь легка и прекрасна…

Уйдя от Шулы, он сбегал домой, собрал вещи в рюкзак и вышел, в последний момент засунув на самое дно пистолет. Один знакомый по тюрьме настаивал, что оружие «на всякий случай» иметь необходимо, и принес ему ствол. Талискеру и в голову не приходило, что он может пригодиться.

Уже сворачивая за угол, Дункан увидел, как к дому подъезжает полицейская машина.

Он собирался сесть на поезд и поехать в Лондон — непонятно, что там делать, но из Шотландии лучше убраться, пока убийства продолжаются. По пути на вокзал Талискер сел на набережной и принялся смотреть на холодную серую воду. В обществе Шулы он, хоть и всего на несколько часов, расслабился и открылся и теперь чувствовал себя опустошенным. Кроме того, Дункан тосковал по Уне. Выжила ли девушка после битвы? Конечно, она была в башне, с больными, однако коранниды носились по всему городу, могло случиться что угодно. А теперь этого никогда не узнать.

Конечно, до Лондона Талискер не добрался. В поезде оказалось полно полицейских. Сев в сто двадцать пятый экспресс, он откинулся на спинку сиденья и решил притвориться спящим. Но стоило ему устроиться поудобнее, как к нему склонилась пожилая женщина, сидящая напротив.

— Я не знаю тебя, сынок?

— Не думаю, — сдержанно ответил Талискер. Тон не располагал к дальнейшей беседе.

Она внимательно посмотрела на него. Ей было семьдесят, если не восемьдесят, однако голубые глаза еще не утратили зоркости.

— Странно. Я никогда не забываю лица. Наверное, старею, а? — Талискер улыбнулся, стараясь избежать разговора. — Хочешь ириску? — Она протянула ему пакетик «Вулиз». — Ну же, угощайся.

Он взял одну конфетку, понимая, что пора уходить — нутром чуял, что старушка вот-вот узнает его, а запомнит уж точно. Бросив взгляд в конец вагона, Талискер увидел полицейского, который спрашивал что-то у пассажиров, может быть, даже показывал им фотографию.

— Мне пора, — сказал он старушке, поднимаясь. — Спасибо за ириску.

Она была явно разочарована.

— Что ж, сынок, счастливо тебе.

Так он оказался в Данбаре. Или, точнее, в парке имени Джона Муира. Талискер отправился туда прямо со станции, отбросив идею сперва купить в городе жареную рыбу с картошкой. Если его ищет полиция, лучше пару дней на людях не появляться, и парк на побережье — идеальное место.

Первые два часа он был доволен собой и жизнью, тем, как ловко сбежал из города. Побережье возле Данбара отличалось удивительной красотой и уединенностью; обычно сюда приезжали только на выходные, а обойти сторонкой случайного туриста, любителя природы, нетрудно. Потом полил дождь, прогнав его с берега и заставив искать укрытие под деревьями. Сидя под раскидистой лиственницей, Талискер впервые осознал, что находится в бегах.

— Мы где-то встречались? — спросил Чаплин, внимательно глядя на Финна, что-то записывающего в свой блокнот. Закончив читать материалы по новому убийству, он почувствовал, что журналист смотрит на него. Но стоило перевести на него взгляд, как тот утыкался носом в записи.

— Нет, — покачал головой Финн. — Я вас знаю по вашей дурной славе. — Он неприятно рассмеялся. — Пятнадцать лет назад, когда убийства только начались, я получил место в газете. Интересное дельце, не правда ли? Довольно удобно вы, ребята, устроились, а? И подозреваемый уже наготове.

— Я не стал бы высказывать подобное мнение вслух в этих стенах, — мрачно посоветовал Чаплин.

— Свобода слова, Сандро, — усмехнулся Финн. — Я вправе делать собственные выводы.

Чаплину отчаянно захотелось схватить маленького уродца за ворот свитера и хорошенько стукнуть по зубам. Но здесь так не делается, напомнил он себе, это вам не Сутра… Стоп! Что за чушь?

— Делать выводы? Смотри не наделай в штаны, — издевательски буркнул он. — И между прочим, для вас не Сандро, а инспектор Чаплин.

Зазвонил телефон, и журналист не успел ответить, но на его лице отразилась ярость. Чаплин явно испортил ему настроение.