Певец Преданий - Лау Миллер - Страница 39

— Сэр? Сэр? Вы больны? — Я увидел прямо перед собой встревоженные глаза Джейта.

Кто-то усадил меня в кресло. Отчаянно пытаясь сдержать рыдания, я хватался за грудь, будто руками мог перекрыть выход нежеланным эмоциям. Однако мне не удалось ни заглушить слезы, ни прогнать из души опустошающую печаль.

Кто-то сунул мне в руку стакан с водой, и я глотнул — в основном затем, чтобы пресечь рвущиеся наружу звуки. Мой рассудок кричал: «Перестань! Прекрати это! Успокойся!»

Разумеется, он — и я — со временем успокоились, и все же дело было сделано. Я рыдал в Зале Совета на глазах у доброго десятка человек. Сплетни и слухи теперь не остановить. Это даст огромное преимущество любому из врагов, ищущих способы свергнуть меня.

Я сохранил перо и хорошенько рассмотрел его еще раз — ночью, у себя в комнате. Бес был угрюм и неразговорчив. Он ничего не ответил, когда я спросил, почему идиотское перо вызвало такое эмоциональное потрясение. Я заставил его смотреть на перо, словно это могло стать наказанием. В конце концов, мои глаза пока еще принадлежат мне...

— Отличный денек, — заметил незнакомец.

— О... Да. — Нэнси робко улыбнулась. Мужчина был высок и хорош собой, хотя, возможно, немного староват. — Ваша сдача, сэр. Удачного дня.

— Спасибо. Это самая короткая дорога к каньону?

— К каньону Ди Челли? Вам не попасть туда в ближайшие несколько дней. — Она бросила взгляд на стоящую снаружи машину — еще очень чистую, очевидно, взятую напрокат.

— Даже на внедорожнике. Слишком много снега. Седьмое шоссе перекрыто. Придется дождаться оттепели. — Нэнси послала красивому незнакомцу многозначительный взгляд. — В Чинли есть несколько замечательных гостиниц, и говорят, теплый фронт уже на подходе...

— В самом деле? — Незнакомец одарил ее обезоруживающей белозубой улыбкой и сдвинул на нос солнечные очки, посмотрев на девушку поверх них. — А если я готов спуститься вниз пешком?

— Надо же. А вы упорный, — рассмеялась она. — Тогда вам понадобится проводник-навахо, а я не уверена, что они согласятся вести кого-нибудь в каньон. Ну ладно, вот что: я дам вам телефон моего дяди. Позвоните ему — он опытный проводник. Дядя скажет наверняка, каковы ваши шансы.

— Спасибо. — Он бросил взгляд на ее бедж. — Нэнси Бигей. Так я и сделаю.

— Вы спешите?

— Угу. Я должен встретиться там со своей крестной дочерью.

Нэнси покачала головой.

— Вряд ли она там. Скорее застряла в отеле в Чинли. Уточните...

— Что ж, надеюсь, вы правы. — Незнакомец направился к двери и вышел наружу. Порыв холодного воздуха ворвался в магазинчик бензоколонки, обдав Нэнси снежной крупой.

— Удачи.

— Чао, синьорина.

Они решили направиться на север, хотя сперва им предстояло выбраться из ущелья Герн. Рако знал несколько тропок на северо-западном отроге каньона — там, где заканчивалась территория Руаннох Вера, однако, желая оторваться от шоретских солдат, беглецы отошли довольно далеко от этих мест. Теперь же они находились в восточной части ущелья, являвшейся исконной территорией сидского клана медведя. Однако Рако был с ней не знаком.

— Отец говорил мне, что наш клан занимался передачей посланий и торговлей с Дурганти и Кармала Сью, — горько прокомментировал он. — Ни один феин не знал каньон так хорошо, как мой народ. Теперь посмотрите: я даже не могу найти выход наверх.

— Не кори себя, Рако, — уверил его Малки. — Ты не виноват в том, что случилось с твоим кланом.

— Малки прав, — подтвердил Йиска. — Ты не должен взваливать все на себя.

Йиска чувствовал себя немного лучше. Пеший переход помог ему восстановить душевное равновесие. Ущелье было сказочно красиво, хотя и совершенно не похоже на каньон Ди Челли. В восточной части оно оказалось менее бесплодным; то и дело путникам встречались маленькие водопады, каскадами сбегающие с гор. Стены ущелья были сложены из темного базальта и гранита, менее уязвимого для выветривания, нежели мягкий песчаник Аризоны.

Куда бы они ни шли, Пес неизменно следовал за Йиской, и тот время от времени поглаживал кудлатую шерсть на его шее. Йиска знал, что животные способны чувствовать боль и отчаяние людей. Поэтому индеец полагал, что теперь, когда он немного пришел в себя, собака отстанет. Но пока что Пес оставался рядом, и Йиска был благодарен ему за безмолвную поддержку.

И еще: было что-то неправильное в этом месте. Оно казалось Йиске странно опустошенным; здесь словно чего-то недоставало. Как раз тогда Талискер спросил, что значит «хозро». И Йиска понял, что именно тут неправильно...

— Это своего рода гармония. Жизнь в мире с духами местности и собственной душой. Мы называем это Путем Красоты.

Талискер кивнул.

— Так ты говоришь, в Сутре его нет?

— У меня такое ощущение. Я не могу описать словами. Странная пустота... — Он замолчал и посмотрел на Рако, который шагал чуть впереди. Йиска был поражен схожестью черт лица сида с индейскими; Талискер говорил ему, что сидский клан медведя в наибольшей степени похож на феинов; кланы рыси и орла — меньше. Не исключено, что Родни видел в своих снах именно их. Что, если между силами и навахо существовала духовная, а может статься, и кровная связь? Он спросил об этом у Рако, но тот лишь пожал плечами.

— Вся наша магия исчезла. Даже Совет Темы бессилен. Он уже давно не посылает о себе вестей.

— Не рассказать ли Йиске, что происходит с его народом? — заметил Малки. — Могут найтись общие черты...

Туланн Третий гневно посмотрел на генерала. Глаза его метали молнии. Он теперь император, черт побери! Стало быть, его приказания должны исполняться — немедленно и беспрекословно. Так откуда впечатление, что все эти лакеи отца относятся к нему как к ребенку?

— Я повелеваю тебе! — повторил он, ненавидя свой тонкий ломающийся голос. — Мой отец должен быть отмщен. И быстро. С какой стати нам медлить? Чтобы дать феинам подготовиться к обороне? Мы атакуем Руаннох Вер через три дня.

— Ваше величество, — Заррус улыбнулся, — вы совершенно правы, и у меня нет никаких возражений. Вы необычайно мудры и проницательны — ваш отец гордился бы вами. Промедление позволит феинам приготовиться к битве...

Скажи это кто-нибудь другой — и слова показались бы чистой воды подхалимством. Однако Заррусу Туланн верил. Император Теброн высоко ценил этого человека. И пусть во многих отношениях отец был просто скучным старым дуралеем, зато в людях он разбирался. Заррус пользовался необычайной популярностью среди военных. Многие офицеры — и даже его соперники-генералы — отдавали должное профессионализму и воинским умениям Зарруса. Женщины обожали его, и мало какая из них отказалась бы пустить генерала в свою постель — хотя бы на одну ночь.

Туланн смерил генерала задумчивым взглядом. Что-то неуловимо изменилось в командующем, хотя юный император не мог понять, что именно. Заррус коротко остриг волосы, которые заметно потемнели; лицо его было бледно, под глазами залегли темные тени. Генерал выглядел утомленным и постаревшим. Впрочем, в последнее время у него было много дел...

— Ты здоров, генерал Заррус? — спросил Туланн.

— Да, сир. Спасибо за беспокойство. Я полагаю, что потеря вашего горячо любимого отца нелегко далась всем нам.

Вокруг стола послышались согласные шепотки. Туланн коротко кивнул и, подавив зевок, обвел взглядом советников, сидящих за длинным столом. Что ж, Заррус прав. Многие выглядели не лучшим образом. Почти все заметно нервничали, хотя, возможно, дело было не только в смерти Теброна. Несмотря на юные годы, Туланн был давно и широко известен в Дурганти как Принц-Отравитель. Молодой император обратил внимание на то, как много кубков с вином так и остались стоять на столе нетронутыми.

До ушей Туланна донеслось слово «осада».

— Осадное положение... — сказал Заррус.

— Нет-нет-нет, Заррус. Мы будет штурмовать Руаннох Вер. Никакой осады.