Певец Преданий - Лау Миллер - Страница 27

«Не имеет значения. Может быть, это я так выглядел... Не помню». Он все еще говорит на языке феинов, хотя его «голос» и изменился — стал более звучным и менее скрипучим.

Как-то он разбудил меня посреди ночи. Это было два дня спустя после подавления восстания в Дурганти.

«Хочу кое-что тебе показать», — сказал бес. Я решил, что мне придется куда-то идти, а потому встал и оделся. «Нет-нет, — прошептал он, — просто закрой глаза».

Я повиновался, и в тот же миг перед моим мысленным взором возникла картина. То было неприятное, темное место — нечто вроде огромной пещеры. Под высокими сводами бесшумно скользили странные черные птицы и летучие мыши. Было холодно, дул пронизывающий ветер, и я никак не мог понять, откуда он берется. Сколько хватал глаз, в пещере не было никаких признаков выхода.

Все выглядело таким... таким удивительно настоящим. Пораженный внезапной мыслью, я протянул руку и коснулся ближайшей каменной колонны; она была холодной и твердой на ощупь — как я и ожидал. Меня окружала настоящая реальность.

« Что это за место?» — спросил я.

«Сейчас узнаешь... — Голос демона звучал беспечно, и тем не менее я ощутил в нем странное напряжение. Мне показалось, что это место каким-то образом связано с его появлением на свет. — Не бойся, Заррус. Все здесь принадлежит тебе. И можешь говорить вслух».

Я не понял, что именно мне принадлежит, но уточнять не стал. Демон явно гордился этим местом.

«Оглянись».

Я повиновался... И отшатнулся в ошеломлении, едва не вскрикнув. Моему взору предстали длинные ровные ряды каменных плит, и на каждой из них покоилось мертвое тело. Я подошел к ближайшей плите, чувствуя, как мои ноги начинают дрожать — будто у юнца-новобранца в преддверии первой битвы. Здесь лежал воин-феин, убитый ударом меча в грудь. Дальше еще один воин, чья голова держалась на тонкой полоске кожи... и следующий... и следующий. Среди мертвецов были и сиды, а также некоторое количество шоретов. Через несколько секунд я понял, кем были эти несчастные. Воины, павшие во время мятежа в Дурганти.

В голове я вновь ощутил мысли демона. Я не понимал, что происходит, однако мне показалось, что бес дурачится — как и в первую ночь нашего знакомства. К горлу подкатила тошнота. Нет, не из-за мертвых тел — я их перевидал немало. Из-за него. Его смех был невыносимо громок.

«Смотри, — сказал он. — Твоя армия ждет».

Демон многому меня научил. Он показал мне глубины моей безнаказанности. Он показал удовольствие обладания властью над душами мертвецов. Он же обеспечил мне возможность попрактиковаться, и мы вместе творили в лесу первые пробные «образцы», названные шардами. Эти твари были слабы и подыхали через несколько часов, но потихоньку я совершенствовал свое искусство. Я работал с мертвыми телами, выпуская из них кровь, отрезая и заменяя конечности, взятые от других трупов. И магия становилась все сильнее...

... Однако любая сила должна иметь источник. И для того, чтобы продолжать изыскания, мне нужна сырая магическаяэнергия. Ее я взял у сидов, не умеющих сопротивляться подобному воздействию. Не то чтобы они добровольно отдали мне свою магию трансформации. Скорее мы застали их врасплох. Помню, это несколько удивило меня: казалось, они сами не понимают, чем владеют.

Обретя энергию сидов, мы получили доступ к самым глубинам пустоты. Туда мы выбрасывали неприкаянные души мертвых, заменяя их адскими духами. Эти твари, страстно желающие обрести форму, охотно вселялись в пустые тела.

Никто ни о чем не узнает. Люди прочтут этот дневник только после моей смерти, но демон все равно боится его. Похоже, сейчас он спит, и у меня есть время поведать о молитвах...

— Рако! Проснись! — Что-то прошелестело над головой Рако, и ему стало холодно: с него резко сдернули одеяло.

— В чем...

— Давай шевелись! — Голос Фереби. Не той испуганной девушки, что была с Рако ночью. Иной Фереби — решительной и жесткой. Рако открыл глаза.

Едва начинало светать. Бледные лучи пробивались сквозь щели в ставнях. В комнате было зверски холодно. Фереби, облаченная в черно-серебряную форму шоретской армии, стояла возле кровати.

— Одевайся! Живо!

Столько власти было в этом голосе, что Рако подчинился без малейших колебаний. Впрочем, это не заняло много времени: он и не раздевался толком, поскольку в комнате было прохладно еще с вечера. Натягивая сапоги, Рако спросил:

— Так в чем дело?

— Утром я спустилась на кухню, а там... О черт! — В коридоре послышался топот подкованных сапог. — Прячься!

— Зачем?

— Скорее!

Без особого воодушевления Рако нырнул под кровать. Там было не так уж и много места, но, к счастью, покрывало свешивалось почти до самого пола, скрывая его от чужих взглядов. При мало-мальски тщательном обыске его укрытие моментально было бы обнаружено, да только обыска явно не предполагалось. Он услышал, что Фереби выбежала в коридор.

— Я осмотрела комнату. Его там нет... Обыщите гостевые покои в том конце коридора. Кто-нибудь искал в кухнях? Он мог пройти через них. Ты! Ступай предупреди конюшего...

Послышался хор голосов, говорящих: «да, мэм» или «да, сэр» - некоторые из стражников не сумели придумать соответствующего обращения к женщине-командиру. Шаги удалились, все стихло. Фереби вернулась в комнату и плотно закрыла за собой дверь.

— Рако? Тебе надо уходить.

Тихо ругаясь, Рако выпутался из покрывала и вылез.

— Я никуда не уйду, пока ты не объяснишь мне, что происходит, Фереби.

— Ну конечно! Если желаешь — можешь подождать, пока тебя схватят, — буркнула она.

— Но почему?

— Император мертв. Убит сегодня ночью. А ты — единственный феин в Дурганти.

— Что?! — Рако был напуган и огорчен. Вопреки всем своим предубеждениям он проникся симпатией к императору. — И, конечно же, я являюсь основным подозреваемым?

— Разумеется. Пошли! — Фереби подбежала к окну, толкнула створки и выглянула наружу. Этот путь казался идеальным для побега: прямо под окном всего в нескольких футах располагалась крыша изукрашенного портика. Нетрудно было перебраться на нее и спрыгнуть на землю. Даже в этих суматошных условиях Фереби продумала все: неподалеку были привязаны две лошади. Окно выходило на задний двор, куда еще не добрались стражники, обыскивающие дворец. Побег представлялся простым делом, но Рако все еще колебался.

— Идем же! — поторопила Фереби.

— Постой. — Он нахмурился. — Я не убивал императора. Я спал тут всю ночь... и ты тоже, Фереби. Зачем же бежать? Ты можешь подтвердить мое алиби. Тебе поверят.

Фереби опустила глаза.

— Я... я не могу. Послушай, нет времени спорить.

— Не можешь или не хочешь? — Он скрестил руки на груди, не двигаясь с места.

— Пожалуйста, Рако. Я буду обесчещена.

— Так ведь между нами ничего не было.

— Поди докажи!

— Но это меньший проступок по сравнению с убийством императора. Тебе не кажется?

— Я потеряю свое доброе имя. И меня выпорют... Пожалуйста, Рако! Пожалуйста, иди.

За дверью снова раздался шум и топот сапог, и эти звуки подстегнули Рако к действию.

— Ладно, Фереби Везул, я ухожу.

Она коротко кивнула:

— Я пойду с тобой. Тебе понадобится моя помощь, чтобы перебраться через мост. Я отвлеку часовых...

Рако уже выбирался из окна, пытаясь найти опору на покатой черепичной крыше портика, скользкой от дождя.

— Ты оказываешь мне большую честь, Фереби... О-о! — Рако поскользнулся на черепице и неграциозно скатился на землю. Его многострадальные ребра украсились новой порцией синяков. Фереби вылезла следом и бесшумно спрыгнула на землю.

Они добрались до моста без приключений. Лошади были свежими и быстрыми, а расторопность Фереби обеспечила им фору во времени. Впрочем, едва въехав на Аон Кранн, Рако услышал за спиной крик: