Наемник Его Величества [Другая редакция] - Зыков Виталий Валерьевич - Страница 47

У входа в дом их встретил лакей в чудном, замысловато сшитом камзоле, который делал его похожим на цвирка — певчую птицу из халифата.

— Дамы! Позвольте узнать ваши имена! — Голос мужчины буквально сочился раболепством довольного своим местом слуги.

— Грасс Лакриста Регнар и компаньонка лин Селента Катуш! — тоном вдовствующей императрицы, прямо как учили в Академии, ответила Настя и шагнула вперед, больше не уделяя лакею ни капли внимания. Именно так настоящий хозяин жизни проходит мимо людей с низким положением в обществе, приравнивая их к мебели и прочим предметам обстановки.

Миновав просторный холл, который оказался раза в три-четыре больше холла нового дома ее мужа, Лакриста направилась к широкой лестнице. Тут же, словно бы возникнув из воздуха, появился другой лакей в не менее дурацкой одежде и, рассыпаясь в пустых любезностях, засеменил впереди, спеша указать дорогу.

Пройдя несколько двустворчатых дверей, девушки вошли в просторный зал, заполненный множеством людей, чьи одеяния стоили больше годового дохода среднего купца, а блеск драгоценностей слепил глаза. Госпожа Регнар и ее компаньонка на этом параде человеческой алчности и взаимного презрения смотрелись серыми мышками в логове старого дракона. Нет, конечно же льер Вензор не жалел подарков для супруги, но до посетителей этого салона Лакристе было далеко. Ее голубое платье с глубоким декольте и длинной пышной юбкой, легкая невесомая накидка с капюшоном и прекрасно гармонирующий с платьем драгоценный сапфировый гарнитур хоть и говорили о тонком вкусе их обладательницы, но явно уступали роскоши местных красавиц. Про кремовое облегающее платье Селенты и говорить не стоило!

— Дорогая! Я так рада, что ты все-таки решилась развеять образ затворницы. Весь свет гадает, что же это за красавицу прячет молодой посланник Нолда? Никому не показывает, держит под замком… — Откуда-то из-за колонны выпорхнула дама в белом платье с такими многочисленными золотистыми узорами, что практически не было видно ткани. Столь же много на ней было и всевозможных украшений из того же металла, но, как ни странно, это не смотрелось аляповатой безвкусицей, что так отличает купивших дворянство мещан, нет, это только подчеркивало собственную красоту женщины. Сережки в виде коралловых веточек, мастерством ювелира сотворенных из тончайшей золотой сетки и прозрачных капель бриллиантов, колье из мелких золотых рыбок в брызгах тех же бриллиантов, несколько тонких браслетов, изображающих морских змей, и пара перстней в виде двух внимательных глаз с вертикальным зрачком — все создавало завершенную картину богини моря, чьим цветом почему-то стал желтый.

— Ах, милая моя Лакриста! Я же не представилась! Приношу извинения за столь вопиющую бестактность! — Не давая грасс Регнар вставить ни слова, вновь затараторила незнакомка: — Герцогиня Алисия Барлонгская, хозяйка этого салона, но для вас просто Алисия… Ну представьте же мне вашу подругу, Лакриста! — совершенно непоследовательно, с таким видом, будто Регнар сознательно утаивала имя спутницы, воскликнула герцогиня.

— Лин Селента Катуш! — немного растерянно произнесла Лакриста, подумав, что ее-то ведь тоже никто не представлял! Значит, лакей должен был передать и имя телохранительницы. — Моя подруга и компаньонка.

Селента воспитанно присела в реверансе, но герцогиня уже вновь зачастила:

— Вы правильно сделали, что пришли. Сегодня у нас поет Вурил Дар Орриса… Да-да, тот самый Вурил, который бежал из Гарташа из-за какой-то совершенно глупой девки. Но зато как он поет… Ну, до того еще много времени, а пока давайте познакомлю вас с гостями.

Подхватив девушек под руки, она просто потащила их к ближайшей группе пышно разодетых дворян. Чужие лица сливались в одно большое смазанное пятно, незнакомые имена резали слух, а Алисия все частила и частила, изредка шепча на ухо Лакристе свои комментарии:

— Граф и графиня Кугал… Надутые индюки, не желающие говорить о чем-либо, кроме своих многочисленных отпрысков. А всего-то достоинств — только умение пить да драться на дуэлях… Госпожа Курма Миарз из рода Троков ветви Выфей… Крайне неприятная дамочка! Мало того что по лицу и не определишь — госпожа это или, скажем, господин, но и характера премерзкого! Мнит себя поборницей добродетелей, обладательницей тонкого вкуса и покровительницей изящных искусств, а все для того, чтобы хоть в такой малости, но выделиться!..

Подобных комментариев было много, пожалуй, даже слишком много. Пока герцогиня не подвела Лакристу к компании молодых людей, увлеченных игрой в карты.

— А вот это мой сын Орвус с друзьями. — При этих словах среди игроков тут же прекратились разговоры, а один тридцатилетний блондин с серо-зелеными глазами встал и галантно поцеловал руки подошедшим дамам. — Поручаю вас его заботам. Надеюсь, это общество вы найдете приятным, — скороговоркой произнесла герцогиня и тут же куда-то упорхнула.

Положа руку на сердце, Лакристе эта компания была совершеннейшим образом неинтересна. Пустая на первый взгляд карточная игра навевала скуку, глупое жеманство двух раскрашенных кукол вызывало раздражение, а сын хозяйки и двое его друзей невероятно злили своей кичливостью и постоянными попытками перещеголять друг друга в глазах присутствующих дам. Очень не хватало Вензора, чья аристократичность затеняла все эти тряпки и дорогие побрякушки. Пусть будущий герцог Барлонгский и был дворянином в незнамо каком поколении, но все же проигрывал утонченности супруга Насти, как проигрывают творения начинающего винодела более старому, выдержанному букету вин его предков.

Почти половину вечера Лакриста сама мало чем отличалась от хлопающей ресницами и восторженно ахающей в нужных местах дуры, восхищенно внимающей речам дворян. В глубине души, казалось, уже надолго свили гнездо тоска и уныние, как вдруг нечто заставило насторожиться уже не Лакристу Регнар — супругу мага и помощника посла Нолда, а будущую выпускницу Университета Культур.

— …к сожалению, наш король еще слишком неопытен, — продолжая какую-то фразу, напыщенно восклицал грасс Орвус, выделывая рукой с бокалом вина замысловатые коленца. — Хотя и наследство досталось ему беспокойное. После смерти Гур'Арраша или, правильней сказать, казни, в армии стало неспокойно, и половину легионов расформировали — ветераны привыкли верить своему обожаемому ублюдку генералу, а не венценосному монарху. Вот и расхлебываем теперь результаты нерешенных старых проблем. Отступаем, да нет — драпаем от каких-то дрянных баронов! Разве достойно это великого Зелода и великих потомков ратоборцев Эпохи Войн?!..

Неожиданно опасная и крамольная речь! Теперь Лакриста совершенно другими глазами посмотрела на окружавших ее людей. Герцог Барлонгский, чьи предки слыли вечными претендентами на престол Зелода, рядом отпрыск графов Гудкаров, восстание которых в 1371 году от П.С. вошло в историю как самый кровавый мятеж после Эпохи Войн и затем пять столетий прозябавших на задворках большой политики, молодой граф Льюсак, отец и дед которого казнены двадцать лет назад, еще в предыдущую войну… Очень настораживающая компания, наводящая на определенные мысли.

— А эта пресловутая великая магия рода Рансов?! Да, Зелод был велик, его мощь сотрясала горы и стирала с лика Торна целые города, но где он? Да и сколько правды в тех легендах?! — все больше распаляясь, свирепо шептал Орвус. Давно уже были забыты карты, и теперь рассевшиеся на низких диванчиках молодые люди напряженно внимали будущему герцогу. — Могучий Молот Зелода пропал, а сам король давно рассыпался в прах в фамильном склепе Рансов. Кровь героя оскудела, ведь в роду появляются пьяные тупицы! — Сказав последнюю фразу, Орвус осекся и тут же сбавил тон. Прямые оскорбления предков монарха тянули на преступление против короны!

— Ну да что это мы все о политике? Дамы, наверное, уже заскучали! — с какой-то исступленной жаждой ощупывая взглядом лицо Лакристы, выдохнул Орвус Барлонгский. — Вокруг уже стали забывать, что дворянин — это прежде всего кровь мага, и в некоторых Дар не уснул безвозвратно! Потому…